Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Абсолютное зло - Мазин Александр Владимирович - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

А рядом, на соседней плите остальные Джейну нажаривали. Та аж визжала. Светка тоже орала. В кайф потому что.

А потом кто-то гаркнул:

– Менты!

И как все ломанулись! Славка Светку за руку – и голяком через кладбище. Так и перли до самой ограды. Светка ногу порезала стеклом. Славка ее потом до трамвайной остановки на руках нес.

В общем, клевое было посвящение. Только кролика жалко. Тогда ж Светка еще не знала, что ее тоже готовят… Вроде кролика.

Глава вторая

Миновав переезд, Степан Всеволодович крутанул руль, и «Нива» съехала с дороги на присыпанную гравием обочину.

– Спешимся.

– Зачем? – удивился Куролестов.– Тут почти у каждого машина, все время ездят. Дачный сезон.

– Ничего, разомнемся. Близко ведь?

– Близко,– согласился Куролестов, доставая из-под сиденья металлический прут.– Ты чего машину не запер?

– Да брелок сдох. Ничего, через полчаса вернемся. Да и кто ее в темноте разглядит?

Он был прав: в тени деревьев «Нива» была совершенно незаметна.

Фонарей на улочке стояло три: все – в самом начале. Некоторые участки были подсвечены силами самих хозяев.

– Через пять домов – наш,– сказал Куролестов.– Днем считал.

– И как тут днем?

– Тихо.

Впереди послышалось монотонное пение.

– Они?

– Угу.

Друзья осторожно двинулись вдоль заборов. Пение стало более громким и менее стройным.

Нужный участок был окружен проволочной сеткой, почти полностью скрытой высоким кустарником,– свободны только ворота. В щель между створками был виден кусок просторного двора. Факелы, воткнутые в землю пятиугольником-пентаграммой, высвечивали с полдюжины фигур в балахонах с капюшонами на манер ку-клукс-клановских, но черных, а не белых.

– Заклинания поют,– прошептал Петр.– По-еврейски, что ли?

– Это латынь,– тихо ответил Суржин. Балахоны – это хорошо. Балахоны мешают двигаться.– Ну что, через забор?

– Зачем? – Степан Всеволодович просунул между створками палец и откинул щеколду. Толчок – ворота распахнулись, и они вошли на участок.

«Балахоны» продолжали подвывать. Внутри круга на козлах стоял гроб с приделанным к нему перевернутым православным крестом. А на гробе…

– Ах, суки поганые! – прохрипел Петр.

– Твоя?

– Да.

Пока их никто не замечал.

Суржин по привычке глянул в сторону дома: нет ли прикрытия? И тут же одернул себя. Что он, в самом деле? Это ж сопляки, мальчишки!

– Милиция! – гаркнул Суржин, выдергивая из кобуры ствол.– Никому не двигаться! Дом оцеплен! Ты, урод, брось тесак. До трех считаю, потом…

Не дожидаясь счета, его друг, расталкивая «балахонов», бросился вперед, к дочери…

Если бы Петр стоял тихо, Суржин наверняка услышал бы шаги. Он таки их услышал, но слишком поздно. Успел подумать: «Попал! Бля! Попал, как…»

Суржин, хоть теперь и кабинетный работник, но по старой оперской привычке, вопреки инструкциям,– патрон в стволе. Сдвинул флажок и бей самовзводом…

Лет двадцать назад он бы успел, но теперь…

Тяжелый изогнутый нож-серп с хрустом опустился на предплечье. Пистолет упал. Суржин все же успел левой рукой перехватить второй удар, но тут шею захлестнула удавка. А в следующий миг кривое лезвие вспороло ему живот. Он еще успел услышать сзади глухие удары, а потом – короткий сдавленный вопль.

«Может, на крик кто… – успел подумать он. И еще: – Игорь будет ждать…»

Следователь прокуратуры по особо важным делам Игорь Геннадиевич Логутенков ждал Суржина почти до часа ночи. Трижды звонил жене, извинялся, что опаздывает.

– Ты хоть не очень пьяный? – с подозрением спросила жена.

– Совсем не пьяный. Степу жду, а он что-то задерживается.

– Странно,– проговорила жена.– Степа – человек обязательный. Я, Гоша, спать ложусь, мне завтра на студию к девяти. Еда – в холодильнике. Найдешь?

– Конечно. Целую. Спокойной ночи. Малышне тоже.

– Да они спят давно! До завтра.

Он не сказал супруге, что уже полтора часа безуспешно пытается дозвониться до Суржина по сотовому.

Так и не дождавшись друга, Логутенков уехал домой. Утром опять позвонил на мобильник. И опять безуспешно. А потом закружила текучка. Бумаги, выезды, допросы, опять бумаги… Вспомнил только в понедельник, звякнул Суржину на работу, поговорил с секретаршей, но внятного ответа не получил: вроде бы не было, но кто-то, кажется, видел. Логутенков очень строгим голосом попросил секретаршу, буде начальник появится, передать ему, чтобы срочно звонил в прокуратуру. Секретарша пообещала.

Глава третья

Оперативный дежурный был относительно молод, хотя вспахивал ниву общественного порядка уже шесть лет. Правда, офицерское звание он получил сравнительно недавно – восемь месяцев назад, после окончания «Стрелки», а раньше трудился здесь же, но помощником. Работенка непыльная, сутки через трое, да еще область: «заяв» мало, разве по весне, когда дачники, открывая сезон, обнаруживают разбитые окна и некоторый дефицит имущества, да еще выныривают из-под сошедшего снега дурно пахнущие «подснежники». А так – тишина. Спокойная работа да еще возможность подхалтурить охранником в свободное время. В общем, дежурный был молод, должность свою ценил, но излишним служебным рвением не отличался.

– Машина, говорите? Иномарка?

– Нет, «Нива».

– И никого внутри?

– Никого, мальчишки только лазают! – Старческий голос возмущенно задребезжал.

– А хозяин где? – Дежурный зевнул.

– Нету, я же говорю!

– Ладно,– буркнул дежурный.– Примем меры.

Положил трубку и потянулся за сигаретами. Ничего предпринимать он не собирался.

– Чего там? – спросил, не отрываясь от папки с ориентировками, оперуполномоченный Шилов, дежуривший сегодня и по причине отсутствия заявок ошивавшийся в дежурной части.

– Да так, херня. Дедок-стрелочник просемафорил: машину кто-то бросил у переезда недалеко от Мельничного.

– Давно?

– Вчера, говорит, не было.

– Проезду мешает?

– Да нет. Открытая стоит. Дедок, мудило, беспокоится, как бы пацанва чего не попортила.

Шилов оторвался от папки.

– Это ты мудило,– сказал он.– Ее ж разденут! «Глухарей» у нас мало? Тебе, блин, до фонаря: заяву зарегистрируешь и все. А материал нам, в УР[1] распишут. Пошли лучше участкового – пусть дачников опросит, кто владелец. А то, может, квасит он, или там еще чего… Или пускай ППС ее к нам оттащит. Все лучше, чем потом заяву по краже отбивать или вообще дело по глухарю заводить. А и то сказать,– Шилов с тоской поглядел на бумаги и захлопнул папку,– хрен с тобой, сам поеду! Может, там уже кража нарисовалась.

Когда Шилов подошел в переезду, то сразу увидел «Ниву». Хотя стояла она в сторонке, и, будь заперта, могла бы стоять, пока не заржавеет. Рядом крутился дедок в железнодорожной форме. Видно, тот, что звонил.

Шилов поблагодарил его и занялся осмотром транспортного средства. Средство было в исправности. Никаких внешних повреждений. Ключей нет. Ага! В кармашке противосолнечного козырька обнаружился техпаспорт и генеральная доверенность, выписанная на имя некоего Суржина неким господином Куролестовым. И выключенный мобильник. Шилов вполголоса выматерился. Бросают ценные вещи без присмотра, а потом бегут в милицию. Ищите, блин!

– Дед,– сказал он,– можно от тебя позвонить?

Спустя три часа, после безуспешного обхода дач, Шилов совместно с экипажем ППС пригнал «Ниву» к отделу. Составил протокол осмотра и вопросительно посмотрел на дежурного: может, не надо пока регистрировать? Пускай, мол, постоит под окнами. Объявится владелец – заберет. И пузырь еще нам поставит за нежную ментовскую заботу и свое раздолбайство. Однако дежурный не внял, мстительно шлепнул на протокол штамп и вписал номер. Иди и отрабатывай материал, Шилов, раз ты такой шустрый. Время пошло!

Следующие полчаса, установив по имевшимся в документах адресам домашние телефоны Суржина и Куролестова, Шилов принялся их вызванивать. Абоненты дружно не отвечали. Шилов плюнул, подколол к протоколу справки: дескать, по таким-то телефонным номерам связаться с владельцем автомобиля не представляется возможным. Признаков состава преступления нет, срок проверки – еще целых девять дней. Пускай начальник с утра расписывает, кому этим дальше заниматься.

вернуться

1

Уголовный розыск.