В конце времен - Мансуров Дмитрий Васимович - Страница 8

Появившись перед избушкой, так и оставшейся стоять на берегу синего моря, Бог с детским любопытством в глазах произнес частично модернизированную заветную фразу:

– Избушка-избушка! Повернись ко мне входной дверью!

Избушка резво, плавно и грациозно развернулась, дверь распахнулась, и оттуда с реактивной скоростью вылетела нацеленная на того, кто стоит перед входом, давешняя метла: Яга не любила, когда ее избушкой командовали посторонние, и боролась с самозваными командирами тяжелыми подручными средствами: метлой, сковородкой, утюгом или, в крайнем случае, чугунной гирей шестнадцати килограммов весом.

Бог уклонился от древка, перехватил его, завязал на нем бантик и, посмеиваясь, вошел в избу.

– Доброе утро, Яга! Это вам, от чистого сердца! – поздоровался он, протягивая метлу веником вверх, на манер букета цветов. – А где Кащей?

– А как, по-твоему, всевидящий Создатель? Разве уже вечер? – зевнула Яга, указывая метле на угол и выглядывая в окно. Метла послушно перелетела на законное место и замерла. – Что-то не похоже.

Бог виновато развел руками:

– Терпения не хватило ждать вечера! – пояснил он. – Решил с утра заглянуть, проведать, как вы? Не померли еще от скуки?

– С тобой помрешь! – вторично зевнула Яга. – Выспаться толком не даешь!

– Я по делу пришел, не просто так! – извинился Бог.

– Ясненько, что не в печь на лопате забраться! – ухмыльнулась Яга.

Бог вспомнил русские народные сказки и инстинктивно поискал глазами печь. Обнаружил микроволновку и старую добрую духовку небольших размеров. Яга недоуменно проследила за его взглядом, потом до нее дошло.

– Не знала, что Создатель Вселенной верит в сказки!

– Не верит, но проверяет! – назидательно ответил Бог. – Мало ли что? Вы люди такие, без сюрпризов за пазухой не ходите.

– Уже доставалось?

– Было дело.

Яга понимающе протянула:

– А-а-а… Так вот почему ты не показывался на Земле все эти годы!

Бог насупился:

– Злые вы! Уйду я от вас!

– Не уйдешь, Боженька! – засмеялась Яга. – Пока не решишь свою проблему, ты от нас никуда не уйдешь! И это при том, что мы тебя насильно не держим!

– Привереда! – буркнул Бог.

Яга выдвинула из-под стола мягкий стул на пружинящих курьих ножках.

– Присаживайся! – пригласила она. – Кащей строчит ответные требования, как ты просил, скоро появится! Чаю будешь?

– Строчит?! – изумился Бог, мысленно представляя, сколько придумал Кащей, если до сих пор не остановился. – Конечно, буду!

– Тогда и мне нальешь кружечку! – отозвалась Яга. – А я пока варенье достану из кладовки.

Бог восторженно хмыкнул и подошел к столу, на ходу создавая новенькие фарфоровые кружки.

Кащей появился минут через пять, спустившись со второго этажа в тот момент, когда Бог положил в свою кружку с чаем две ложки черничного варенья и потянулся к вазочке, чтобы взять третью.

– А вот и гости! – поздоровался Кащей. – Не зря в народе говорят: кто рано встает, Бог по лбу дает.

Бог застыл с открытым ртом.

– Так вот из-за чего никто из людей не любил вставать рано утром! – наконец-то дошло до него. – Я потратил на поиски ответа сотни тысяч лет, а всему виной шуточная пословица!

Кащей подошел к столу.

– Никто в Раю не сказал, в чем дело? – удивился он.

– Ни одна живая душа! – поклялся Бог.

– Забавно. А как в оригинале звучит?

– Кто рано встает, тому я подарок даю! – Бог зачерпнул варенье, перевел взгляд на Кащея и направил ложку к тому месту, где была кружка.

– А кому именно? – поинтересовался Кащей. – Кроме нас, тут никого не осталось.

– А я… э-э-э… – замолчав, застигнутый врасплох Бог удивленно приподнял брови, не глядя, повернул ложку, выливая варенье в чай, и только тут обратил внимание, что в руке довольного Кащея появилась кружка, подозрительно напоминавшая его собственную.

Он озадаченно глянул на стол и тихо ахнул: так и есть, подозрения были не напрасны. Темно-фиолетовое варенье большой каплей плюхнулось на чистую белую скатерть и медленно расползалось, основательно впитываясь в ткань. Бог стрельнул глазами в сторону возившейся у плиты Яги и стремительным движением провел над пятном ладонью. Пятно обратилось облачком цветного пара и неохотно рассеялось в воздухе.

– Хороший чай! – похвалил Кащей, отхлебнув из кружки.

– Еще бы… – сквозь зубы пробурчал Бог, создал себе новую кружку и, цепко держа ее за ручку, посмотрел на Кащея. Тот хладнокровно отхлебывал чай из мирного трофея. – Ты записал всё, что хотел, или вышел подкрепиться?

– Ты знаешь, – Кащей уселся на табуретку и задумчиво поглядел на кружку в руке Бога. – Из тебя вышел бы неплохой чиновник. Расписать требования такими словами, что любой противник умрет во время чтения от жуткой головной боли, пытаясь разгадать смысл сказанного…

– Точность превыше всего!

– …это оригинальный способ избавиться от противника, но в нашем случае совершенно бесполезный, ибо я знаю, что эти слова означают! Ты представить себе не можешь, насколько я могу сократить твой текст, используя вместо технократических терминов бытовые.

– Не докапывайся! – ответил Бог. – Могу познакомить тебя с приличным адвокатом, он тебе такого наговорит о точности формулировок, что тебе плохо станет при виде ручки и бумаги.

– Ты вздумаешь подать на меня в суд, если я, по твоему мнению, нарушу один из пунктов договора? – воскликнул Кащей, беря горячий пирожок с творогом. – Спасибо, Яга! Ты готовишь лучше всех автоматов, вместе взятых! Господь, а судьи кто?!

– Ты хочешь сказать, – по-своему понял его Бог, – что не в силах выполнить мои требования, и просишь снисхождения?

Яга вместе со Златой, успевшей с утра слетать на ковре-самолете к морю и только что вернувшейся, уселась за второй, маленький стол. Переговариваясь о том, что увлеченные очередной идеей вселенских масштабов мужики готовы забыть обо всем на свете, они неторопливо пили чай с пирожками и с интересом прислушивались к аргументам и контраргументам Кащея и Бога.

– Не принимай желаемое за действительное! Это твоя несбыточная мечта! – поправил Создателя Кащей, допил чай и резко поставил пустую кружку на стол. Нежный фарфор возмущенно звякнул. – Ты готов выслушать мои требования или предпочтешь поломать над ними голову в одиночестве, так сказать, в тишине и спокойствии, в дальнем ските, подальше от любопытных глаз?