Семь дней Мартина - Мансуров Дмитрий Васимович - Страница 53

– Черт побери, а ведь колдун меня не узнает!

В последний раз аптекарь видел Константина сорокатрехлетним человеком, и то, что за прошедшее время Правич изрядно помолодел, может привести бедного колдуна в большое смятение. Поверит ли на слово, или придется напомнить ему кое-какие секретные сведения из прошлого? Не ради шантажа – упаси, Господь, – а исключительно ради уточнения, что за торопыга пожаловал в уютный, пахнущий травами домик аптекаря среди ночи.

В доме колдуна горел свет. На втором этаже, где он жил в свободное от основной работы время. На ночь аптека закрывалась – как и все в округе – на приличных размеров амбарный замок, и Правич решил, что заставлять колдуна шарахаться по ступенькам в столь поздний час не стоит. Доброго настроения это ему не добавит, а сонные колдуны отличаются от обычных горожан тем, что их ворчливые угрозы имеют тенденцию к осуществлению. Отправиться в дальние дали или совершить еще что-нибудь экстраординарное Правичу не улыбалось, и он, подлетев к домику, вежливо постучал в окошко, в котором виднелся тусклый огонек свечи.

И пусть колдун не любит, когда его будят среди ночи, но иного выхода нет. К тому же, Константин рассчитывал на то, что тихий звон монет за окном разбудит колдуна намного быстрее, чем яростные удары в дверь тараном или оглушающий колокольный звон над ухом, и он сменит гнев на милость.

Огонек задрожал: колдун подхватил свечу и направился к лестнице.

«Он оглох, что ли, на старости лет? – удивился Правич. – Не отличает стук в окно от стука в дверь?»

Дремавший у аптечного крыльца черный кот засиял фиолетово-синим цветом и внезапно разделился на четырех котят. Котята грозно фыркнули и гордо зашагали на все четыре стороны. Правич поморгал и нервно сглотнул: предусмотрительность оказалась не лишней.

Дверь аптеки открылась. Амбарный замок оказался фикцией: он висел сам по себе на двух металлических полосках, создавая ощущение закрытости. Колдун осветил свечой на подсвечнике старые каменные ступеньки.

– Так… – медленно проговорил он, изучая мерцавшие тусклыми синими огоньками характерные следы разделившегося кота. – Кошачьи следы… Странно. Как он стучал в дверь?

– Хвостом, конечно! – не сдержался Правич.

Колдун так резко выпрямился, что хрустнул позвоночник.

– Кто здесь?! – воскликнул он испуганно.

Правич не успел ответить, как колдун поднес свечку ко рту и с силой дунул на огонек. Огонек вместо того, чтобы погаснуть, вдруг вытянулся в противоположную от колдуна сторону на полтора метра и значительно потолстел. Длинная огненная колбаска отлетела от фитилька и приняла форму колышущегося пузыря.

– Это я, кошелек с деньгами! – торопливо объявил Правич, Не хватало еще поджариться на свечном огоньке: мертвые на том свете засмеют.

– Кто-кто? – колдун приказал огненному пузырю отыскать говорящего и осветить его. Пузырь остановился около Константина, и тому пришлось направить ступу вниз, пока колдун не приказал пузырю лопнуть или взорваться: при его талантах – пустяковое дело, а ты ходи потом обгоревший и источай запах паленых волос.

– Добрый вечер, магистр Сабарак.

Огненный пузырь вращался рядом, и колдуну не пришлось вглядываться – лицо Правича было хорошо освещено.

– Мы знакомы?

– Не совсем. Вы помните Константина Правича, любителя опасных авантюр и помощника колдуна Эрбуса? К сожалению, они оба погибли, а я племянник Константина, остался без работы после смерти колдуна. Я…

– Помню! – оборвав его на полуслове, ответил Сабарак. – Еще как помню! Эрбус остался мне должен. Погиб, говоришь? Вот урод! Теперь придется оживить его труп и заставить отработать долг. А ты, стало быть, его второй помощник?

– Да, я был его слугой. Это у нас семейное.

– Уже лучше. Тогда, пожалуй, обойдусь малой кровью.

– Это вы о чем? – забеспокоился Правич. Запахло неприятностями, и при общем неблагоприятном развитии событий еще один минус плюсом не станет.

– Я заставлю тебя отработать долги колдуна, – воскликнул Сабарак. – И ты не уйдешь отсюда, пока не возместишь причиненный Эрбусом ущерб!

«Эрбус, урод, ты когда успел долгов наделать?! – разозлился Правич. – А мне ничего не сказал, собака такая!»

Положение надо было исправлять: Яга наверняка уже знает, где его искать, и с минуты на минуту в город прилетят летающие тарелки.

– А я все принес! – Константин потряс кошельком, в котором было около трехсот золотых. Он понятия не имел, сколько колдун запросит за приличное защитное заклинание, но надеялся, что имеющейся в наличии громадной суммы хватит и на возвращение долга и на покупку заклинаний.

– Правда? – не сразу поверил Сабарак. Правич еще раз потряс кошельком, посильнее, и монеты зазвенели намного приятнее. – Так-так, я слышу, что там ровно двести девяносто семь золотых! Что ж, в таком случае, долгие вступительные разговоры ни к чему, – обрадовался колдун. – Давай деньги, не стесняйся, и ты свободный человек отныне и до самой смерти!

– Я могу влететь в дом? – спросил Константин. – Сами понимаете, такое средство передвижения без надзора оставлять нельзя, мигом ноги приделают.

– Зачем? – не понял колдун. – Ты просто отдай деньги – и катись, куда пожелаешь.

Правич покосился налево-направо, проверяя, не идет ли кто по темным улицам, и перешел на заговорщицкий шепот.

– Я хотел бы поговорить с глазу на глаз насчет сами понимаете чего, – намекнул он. – И не хотел бы оставить ступу одну среди ночи. Уведут, оглянуться не успею.

Колдун оценивающе посмотрел Правичу в глаза, определяя степень его молчаливости и способности держать язык за зубами. Первое впечатление оказалось положительным, но это часто так бывает. Впрочем, названные имена и особенно кошель с деньгами служили неплохими поручителями.

– Ну, тогда проходи, э-э-э… как тебя величать-то?

– Правич, – назвался Константин, – Тоже Константин, как ни странно. У нас все родственники называют первенцев Константинами в честь основателя династии, – соврал он.

– Похвальный обычай, – согласился колдун. – Основатели часто служат добрыми духами-защитниками семьи. А как различаешь при большой куче родственников, что обращаются именно к тебе, а не к другому Константину? По отчеству?

– Нет, каждый из нас знает голоса родителей, и мы понимаем, что они зовут собственного сына, а не кого-нибудь из племянников.

Колдун удовлетворенно кивнул.

Что ж, тоже выход. Проходи.

Сабарак с любопытством поглядел на ступу и отошел от дверей, освобождая проход. Правич пригнул голову, влетая в дом, колдун закрыл за ним дверь и зашагал следом.

– Константин, – обратился он, – забудь о долге своего хозяина. Меняю долг на его ступу!

«Какой шустрый!» – ухмыльнулся про себя Правич.

– Не могу, магистр Сабарак, – ответил он. – Это не его, а моя ступа.

– Проси за нее, что пожелаешь! – не растерялся Сабарак. – Любые заклинания отдам взамен.

– Нельзя: эта ступа приносит несчастье, – вполне серьезно заметил Правич. – С тех пор, как я решил ее приобрести, мне несколько раз надавали по лицу, едва не ослепили, а теперь за мной гонятся прежние владельцы.

Колдун огорченно развел руками: как только на горизонте замаячит хорошая вещь для хозяйства, так обязательно появляются острые подводные камни, о которые имеющиеся редкие плюсы разбиваются и превращаются в многочисленные минусы.

– Именно поэтому я к вам и прилетел, магистр. У меня мало времени, – сказал Правич, – а до зарезу нужно заклинание, спасающее от «волшебного взгляда» и делающее меня неуязвимым. За мной гонятся и хотят убить, а ведь еще древние сказали, что надо помогать ближнему!

– Да где их в наше время найдешь, этих ближних? – взгрустнул колдун. – Вокруг одни злобные морды, кирпича на них не хватает.

– А я? – возразил Константин. – У меня не злобная морда!

Колдун хитро ухмыльнулся:

– Это частный случай. А вот сейчас пошлю тебя на три буквы – такая же морда станет. А если все морды одинаковые, то зачем помогать кому бы то ни было?