Семь дней Мартина - Мансуров Дмитрий Васимович - Страница 16

– Конечно! Испугался и метнул, – воскликнул мужик. – К тебе подкрадись и крикни над ухом – вообще заикой останешься!

– Угу, – сказал Мартин. Вроде сходится. Видно, что мужик не обманывает: лгать, чувствуя спиной острие холодного металла – дело опасное. – А почему ты с топором ходишь, как лесной маньяк, а не с обычным оружием, как все нормальные люди? Что за охотник без лука и стрел?

– А кто тебе сказал, что я охотник? Я не на зверей, а на деревья охочусь. То есть, решил дров наломать… в смысле, нарубить.

– И ты точно не маньяк-убийца?

– Да точно, точно!

– Докажи.

– Как?

– Сам придумай, – предложил Мартин. – Я знаю, что лесные маньяки сначала выбирают подходящую жертву, а затем пугают ее страшными историями и приказывают немедленно бежать следом, чтобы спастись от неминуемой гибели. Заводят ее в заброшенный дом, закрывают двери на засов и запирают амбарным замком, хватают острый топор и стеснительно признаются, что маньяки, которых все боятся – это они и есть. Вот сейчас я сделаю вид, что тебе поверю, а ты снова схватишь топор и убьешь меня!

Мужик отчаянно замотал головой.

– Н-н-н-не-не-не! – воскликнул он. – Не схвачу!

– Не верю!

– Клянусь, чтоб мне небо на голову упало и шишку набило!

Повисла тягостная тишина.

– Ладно, уговорил, – Мартин убрал меч в ножны. – И сколько разбойников ты угомонил таким способом?

– Если честно, ни одного.

– То есть? – изумился Мартин. – Они всегда побеждали?

– Нет, – ответил незнакомец, – Они предпочитали дать деру до того, как я запущу в них топором.

– Хм… А если это были не разбойники, а заблудившиеся грибники? Они к тебе за помощью, а ты их – топором гнать.

– На них не написано, кто они и откуда, – почувствовав, что меч больше не упирается в спину, незнакомец позволил себе расслабиться и повернуться. Мартин отметил, что ему на вид слегка за сорок. Судя по округлой физиономии, жил мужик сносно, и голодать не намеревался. В ухоженной бороде пробивалась седина, и он станет полностью седым лет через пять – десять, если, конечно, стрессовые встречи вроде сегодняшней не будут происходить каждый день.

– Логично, – заметил Мартин. Принцип путешествующего по глухому лесу: каждый встречный в первую очередь – притаившийся враг. Ведь когда ты сам идешь в глухой лес – тебе понятно, ради чего: грибы пособирать или ягоды, загнать оленя или себя во время погони за оленем до полусмерти, пострелять белок – да мало ли еще зачем? А когда туда же идут разные незнакомцы – еще бабушка надвое сказала, что у них на уме.

– Вот именно! – поддакнул незнакомец. – А теперь скажи мне, путник, кто ты, и почему летишь в ступе Яги?

– Сначала скажи, кто ты?

Мужик не стал упираться и напоминать, что он первый спросил, и командирским голосом ответил:

– Я здесь живу! А ты?

Мартин пожал плечами.

– А я нет!

– Смешно! – мрачным голосом отозвался незнакомец, не спуская глаз с Мартина и всё ещё полагая, что собеседник в любой момент вынет камень из-за пазухи и запустит им в лоб.

– Но это правда! – заметил Мартин. – Я на самом деле не местный.

– Хорош придуриваться! – укоризненно сказал незнакомец, – Я честно ответил, теперь твоя очередь!

Он все еще недоверчиво смотрел на Мартина, и тот решился:

– Я – путешественник Мартин! А тебя как звать?

Незнакомец облегченно выдохнул и представился:

– Павел.

– И что ты потерял в этой непролазной глуши?

– Она пролазная, – не согласился Павел. – А я, как и минуту назад, все еще здесь живу. Моя деревня в получасе ходьбы. Ты не видел ее? Я думал, ступы высоко летают.

– Как-то проморгал, – сконфуженно ответил Мартин. – Деревня маленькая, наверное.

– Нас там почти двести человек, так что сам думай, маленькая она или нет. А вообще, заходи в гости, сам все увидишь.

– Двести человек, – повторил Мартин задумчиво, – А чем на жизнь зарабатываете?

– Ничем, – ответил мужик недоуменно, – деньги у нас не в ходу. Это ж такое проклятие, что с ними лучше не иметь дела: только появятся, сборщики налогов нас моментально отыщут и потребуют себе львиную долю прибыли. А так мы живем на то, что сами ловим и выращиваем. Хм, а ты, судя по всему, городской, раз о деньгах разговор завел. Тебя-то каким ветром в наши края занесло?

– Ищу гигантского говорящего волка, – честно признался Мартин. – Надо с ним поговорить.

Павел посмотрел на него с явной жалостью.

– Ты точно городской! – воскликнул он убежденно. – Только они верят в сказки о лесных чудовищах. Парень, извини, конечно, но, по-моему, тебя хорошенько приложили по макушке сборником сказок!

– Почему это?

– С волками у нас только сумасшедшие разговаривают! – пояснил Павел. – А если волки им еще и отвечают, то дело совсем плохо. Лечить надо беднягу, пока не поздно.

Последнюю фразу Мартин пропустил мимо ушей: живущие в глуши люди хотя и отличаются умом и сообразительностью – иначе не выжить в здешних условиях, – но несколько дичают вдали от цивилизации и разговаривают, не выбирая выражений.

– Мне Баба Яга о волке рассказала, – пояснил он.

– Верю! – кивнул Павел. Но все же смотрел на Мартина с таким видом, словно никак не мог прийти к решению: либо ступа ему мерещится, либо перед ним находится сама Яга, умело замаскировавшаяся под молодого человека. А что, она и не такие хохмы может устроить. Зря, что ли, с Кащеем в друзьях ходит?

– Так водится здесь гигантский волк или нет?

– С кем?

– Хотя бы сам по себе.

– Я видел его много раз – в кошмарных снах, но наяву не сталкивался ни разу! – признался Павел. – Ты не против, если я попутно делом займусь?

– Нет. Занимайся, чем хотел, мешать не буду.

Павел подхватил топор, в три удара перерубил высохшее деревце. Накренил его, уронил на землю и приступил к рубке веток. Горка хвороста стала расти, как на дрожжах.

– Знаешь, – поделился Павел своими соображениями, – я уверен, что истории о гигантских волках – это сказки для простаков вроде тебя! Если ты богат воображением, то в темноте и не такие звери померещатся. Вот, к примеру, сосед недавно рассказывал, что видел в небе падавшего человека, за которым несся здоровенный монстр без крыльев. Мало того, в небе летел ковер, и его преследовали огромные тарелки, стреляющие солнечными лучами! Можешь себе такое представить? Бред такой, что ни в какие ворота!… А еще говорит: при падении монстра громыхнуло так, аж деревья закачались. Признаюсь: я почти поверил, но тут вернулись лесорубы. Они и пояснили, что грохот был, но это не из-за пригрезившегося монстра, а от поваленного ими высоченного дерева.

– Тарелки, говоришь? – переспросил Мартин. Описанная картина до боли напоминала вчерашнее сражение. «Неужели битва с колдуном проходила над этими местами? Невероятно!» – Это не сказки.

– Ну, вот, опять двадцать пять! – воскликнул Павел. – Ты сам это видел, что так говоришь?

Он отбросил в кучу хвороста последние ветки, и взялся за следующее сухое дерево.

– Да.

Павел вытаращил глаза.

– Серьезно?!

– Клянусь!

– Ничего себе… – восхитился Павел. – Значит, меня не обманули?

– Нет, тебе сказали правду, только ты не поверил.

– В таком случае, я тебе завидую, Мартин: со мной ничего подобного не приключалось. Так и быть – когда вернусь – извинюсь перед человеком.

Он разрубил очищенные от веток стволы на двухметровые бревнышки, сложил ветки и сноровисто связал их веревкой.

– Поможешь донести?

– Запросто, – Мартин подхватил вязанки хвороста, и полетел следом за Павлом, взвалившим тонкие стволы на плечи. Павел шел уверенно, просчитывая дорогу на десять шагов, и ни разу не зацепился грузом за ветки. Ступа летела следом, не торопясь его обогнать.

– Как давно вы тут живете? – спросил Мартин.

– Лично я – лет двадцать!

– А зачем? Что хорошего в такой глухомани?

– Что значит, в глухомани? – обиделся Павел. – Ты думаешь, что жизнь кипит там, где много людей? Нет, парень, где много людей – там только они и кипят! А насчет волков – если бы не упоминание Яги – сказал бы, что бредни, и что тебя намеренно обманули, желая избавиться от твоего присутствия.