Молодильные яблоки - Мансуров Дмитрий Васимович - Страница 32

– Нет, но я не забываю об утренней встрече. – Кукла заворочалась и села, упершись руками о кровать. Глянула в окно и восхитилась: – А погода, как назло, такая солнечная! Самое время для путешествий, а мы сидим тут как не знаю кто!

Я молча кивнул.

– Какой ты лаконичный! – взялась за свое Юлька, но от продолжения интересного диалога нас отвлек стук в дверь.

Юлька моментально застыла и упала пластом. Стук повторился. Негромкий, вежливый – такое чувство, что стучит профессиональный интриган, собаку съевший на умении показаться лучше, чем он есть на самом деле. Я не торопился открывать: сердце заколотилось. Кто бы там ни пришел, перед ним должен стоять стопроцентно уверенный в себе человек.

Появившееся желание схватить меч быстро угасло: иначе стучавший решит, что я готов к кардинальным действиям, и сбежит.

Стук повторился еще и еще.

– Откроешь или они сами справятся? – спросила кукла.

– Если им надо, откроют! – отозвался я.

Стучавший будто услышал мою реплику или догадался, что открывать дверь придется самому, и вошел без приглашения. Увидев мою мрачную физиономию, он льстиво улыбнулся:

– Добрый день, уважаемый царевич!

Я уже не сомневался, что передо мной стоит один из похитителей. Лицо незнакомца настойчиво просило кирпича, но исполнению просьбы мешало катастрофическое отсутствие кирпичей в номере.

– Вы позволите, я присяду? – вкрадчивым голосом произнес он.

– Я позволяю вам стоять там, где вы находитесь! – великодушно разрешил я. – Не представитесь перед уходом?

– Э-э-э… Я по делу! – поспешил уточнить он. – Меня зовут Константин Правич. Я хочу предложить помощь.

– Отлично, – сказал я. – А теперь не желаете ли самостоятельно вышвырнуться?

– Нет. – Гость отреагировал на мои слова относительно спокойно. – Не буду ходить вокруг да около – сразу приступлю к делу.

– Согласен! Это святая обязанность любого человека, который ценит время собеседника. Знаете, как теперь принято: говори тихо, проси мало, уходи быстро!

– Хорошо сказано! – одобрил гость. – Дело в том, что мне известно, кто похитил ваших друзей. Мой хозяин, лорд Эрбус Третий, тоже пострадал от рук этих вандалов. Я присяду?

– На дорожку! – прозвучал ответ. Не нравится мне этот тип, сам не знаю почему. С намного большей охотой я поболтал бы о житье-бытье с рассерженной коброй, которой наступил на хвост.

– Вы не особенно любезны, царевич! – не выдержал гость.

Я предпочел не отвечать, решив узнать, что произойдет дальше. Если он повернется и уйдет, то извинюсь за недостойное поведение, а если останется, то я нужен ему намного больше, чем он мне.

Несмотря на явные подвижки в сторону выхода, гость уходить не торопился, что еще больше утвердило меня в догадках.

– Насчет любезности – это вы прямо в точку попали, – пояснил я. – Я любезен, но не всегда. А теперь выкладывайте, что вас привело: желание сесть мне на шею и опустошить мой кошелек под благовидным предлогом или вы на самом деле окажете помощь? И чем именно ее окажете?

– Я все-таки присяду, – гнул свое Константин Правич.

– Нет уж, постойте: в ногах правды нет, и если вы начнете обманывать, я сразу об этом узнаю.

– Садист! – не сдержавшись, тихонько съязвила кукла. Но гость услышал. Пришлось воспользоваться моментом и перевести стрелки.

– Это вы сказали? – грозно рыкнул я. Гость непроизвольно отошел на шаг.

– Нет, что вы! – пробормотал он. – Это из коридора донеслось!

– А мне кажется, что это вы прокомментировали мои слова!

– Как можно?!

Для порядка я рыкнул еще раз. Правич сделал шаг назад, почти вернувшись в коридор, и начал сначала:

– Дело в том, что мой хозяин, лорд Эрбус…

– Дальше давайте, это я слышал! – напомнил я. Правич слегка поклонился.

– Как пожелаете, уважаемый царевич, – сказал он. – Мой хозяин пострадал от рук вандалов. У него была одна из самых больших частных библиотек, которой он по праву гордился. Эти варвары изрезали энциклопедии, вложив в обрывки книг жалкие грошики, не способные даже морально облегчить его страдания. Постепенно лорд сообразил, что вырезанные материалы были на одну и ту же тему. Посмотрел оглавление и узнал, что на уничтоженных страницах были истории о молодильных яблоках. Скажите, царевич, ведь вы тоже яблоки ищете, не так ли?

Я вздрогнул. Правич едва заметно улыбнулся.

– Кто вам сказал такую чушь? – буркнул я.

– Мы сами догадались.

– Молодильных яблок не существует!

– Ошибаетесь, царевич. Существуют, и вы пытаетесь их найти.

– Ладно, – сдался я, – и что в свете вышесказанного от меня требуется?

– Мы считаем, что похитители увезли ваших друзей туда, где растут молодильные яблоки. Дело в том, что у моего хозяина тоже похитили… – Правич замолчал, словно раздумывая, стоит ли говорить такое подробности, – …старшую дочь. И пригрозили убить ее, если он расскажет о произошедшем. Случайно узнав о ваших проблемах, лорд Эрбус решил помочь вам всем, чем может. Я расскажу о собранных нами крохах информации. Главное условие: сохранить операцию в тайне, иначе убьют его дочь. И у вас есть собственный стимул: выручить друзей и набрать яблок. Я снабжаю вас необходимым, а в благодарность за это вы спасаете его дочь Маргариту. Мы не будем просить яблок, они лорду ни к чему. Единственной мечтой на старости лет для него стало желание увидеть свою дочь живой и невредимой.

Я глубоко вздохнул:

– В чем смысл похищения его дочери?

– Пока она у них, он и пикнуть не смеет. Кроме того, ради сохранения ее жизни лорд обязан уничтожать любые сведения о молодильных яблоках повсюду, куда дотянется. Скорее всего, вам предложат то же самое.

Логично.

– Кто вам рассказал о моих проблемах?

Правич постучал пальцами по стене, не зная, отвечать ли на вопрос. Не выдержал моего пристального взгляда и решился.

– У меня есть друзья среди верхних чинов, они рассказали, что у вас похожие неприятности. Но это строго между нами, иначе им грозит суровая кара.

Сквозь щель под дверью просунули сложенный вчетверо листок.

Мы одновременно посмотрели на свернутый прямоугольник бумаги, затем Правич поднял его и передал мне.

– Это вам!

– Догадываюсь! – ответил я, принимая листок из его рук. – Неугомонный консьерж разбрасывается записками с вызовом на дуэль в память о погибшей совести?

Правич не ответил, но посмотрел на листок с большим интересом. Я развернул бумагу и вслух прочитал:

– «Уважаемый Иван-царевич! Ваши друзья отныне являются гарантами того, что вы будете держать язык за зубами…»

– Это оставил похититель! – воскликнул Правич. Он вздрогнул и отскочил от двери, когда я резко опустил листок и метнулся к мечу.

– Стой! – прокричал я, выбегая в коридор.

– Я помогу его поймать! – Правич выбежал следом и метнулся вниз по ступенькам. – Далеко не убежит!

Я остановился: почему-то показалось, что после передачи письма «почтальон» не спускался, а поднимался по ступенькам. Бросившись наверх и выскочив на верхний этаж, я увидел, что человек в запыленной одежде поднимается на чердак, перешагивая через последнюю, верхнюю ступеньку. После моего грозного окрика он заторопился в удвоенном темпе.

С лязгом захлопнулась обитая металлом дверца люка, и что-то массивное с грохотом упало сверху, накрепко загородив выход. Я взлетел по ступенькам и толкнул дверцу рукой. Вес груза оказался больше, чем я думал, и дверца не приподнялась ни на сантиметр. Я толкнул двумя руками – для этого пришлось вложить меч в ножны. Дверца чуть поддалась, и в глаза ударил свет из бокового окошка на крыше. Многочисленные голуби, облюбовавшие чердак под собственное пристанище и, как мне кажется, платившие хозяину гостиницы за постой тем, что несли яйца, выдаваемые им за перепелиные, лихорадочно метались по чердаку и в панике вылетали через открытые окошки.

Я опустил и расслабил руки. Дверца закрылась, я вдохнул-выдохнул, и, представив, что поднимаю царь-колокол, напряг мышцы.