Команда ТелеVIР - Мансуров Дмитрий Васимович - Страница 20

Григорий нахмурился.

– Это мое личное дело, вы не находите? – сухо ответил он. Собеседник начал вызывать в нем резкую антипатию. – Я, между прочим, посылал в «Земную Антологию» повесть, но вы ее отвергли. А теперь, когда меня приглашают ваши конкуренты, пытаетесь им помешать?

Собеседник не обиделся. Напротив, он философски улыбнулся в ответ и раскрыл дипломат.

– Я признаю, что фирма ошиблась, отказав вам в сотрудничестве, но хочу кое-что продемонстрировать, – он указал на черную коробочку с двумя проводками. – Этот прибор – мыслезахват. «Звучание слова» использует именно такие для работы с начинающими авторами. Запомните, мой друг: ни в коем случае не поддавайтесь на попытки редактора приложить к вашему лбу эту штуку.

– Это еще почему?

– А потому, что…

– Так, так, так… – прервал его другой человек, державший в руках аналогичного вида дипломат. – Виктор Леонидович собственной персоной!

Собеседник недовольно поморщился.

– Он самый, Юрий Всеволодович. Вот, просвещаю молодого человека насчет ваших делишек и пытаюсь спасти его от неминуемых неприятностей.

– Не запугивайте моего автора гнусной ложью, – взвился Юрий Всеволодович. – Я не потерплю, чтобы конкуренты вставали на пути чужого счастья! Не сумели разглядеть в нем истинного гения – время ушло, антигравицапа укатилась! После драки кулаками не машут.

Юрий Всеволодович тоже уверенно сел на воздух, и новое кресло стремительно вылетело из-за кустов, чтобы не дать редактору упасть в грязь… э-э-э… и так понятно, чем.

– После драки размахивают судебными исками, – вставил Григорий. Он мысленно пожелал себе удачи и сам сел на воздух. Кресло вылетело. И даже остановилось точно под Григорием, но тот самостоятельно притормозил на половине пути: не выдержали нервы. Кресло задвигалось влево – вправо, пытаясь угадать: сядет на него человек или все-таки передумает?

В итоге, кресло отскочило в сторону, когда Григорий все же решился сесть, но увлеченные спором редакторы этого даже не заметили.

Редкие утренние прохожие с нескрываемым интересом разглядывали отчаянно жестикулирующих редакторов и смущенного человека, стряхивающего с брюк налипший тополиный пух.

– Вы лишаете человека последнего удовольствия в этой жизни, – на повышенных тонах возмущался Виктор Леонидович, указывая на Григория. – Вы гонитесь за наживой и не желаете понять, что самым важным для писателя является его внутренняя сущность, а не то, что Вы ему хотите предложить!

– Много вы понимаете, – парировал Юрий Всеволодович. – Если вы настолько придерживаетесь озвученных норм морали, то почему носите с собой пресловутый мыслезахват, о котором распускаете необоснованные гнусные сплетни?

– Я предупреждаю авторов об опасности!

– А я считаю, что вы, влекомые эгоистичными желаниями, отбиваете у нас молодежь: мол, сами проморгали, так пусть и другим не достанется, – Юрий Всеволодович угрожающе приподнялся с кресла, словно намеревался вцепиться в глотку конкуренту – умело использовал популярный психологический ход, направленный на подавление противника, но тот оказался не лыком шит и тоже привстал.

Взаимные обвинения и последовавший за этим обмен ударами продолжались до тех пор, пока спорщики не увидели, что Григорий удобно уселся в кресле, поставил рядом передвижную мини-кухню и неторопливо пил утренний чай, наслаждаясь действием редакторов, словно они являлись героями рейтингового скандал-реалити-шоу. Увидев, что на него обратили внимание, Григорий поперхнулся печеньем и, не дожидаясь, пока редакторы обрушат на него собственную злость, моментально вскочил.

– Господа, господа, – он вытянул руки в сторону медленно, но неумолимо звереющих редакторов. – Я польщен тем, что мою повесть высоко оценили, и что за право заключения договора на ее издание разгорелась нешуточная борьба двух далеко не последних представителей знаменитых издательств. Успокойтесь, я вас умоляю! Из-за чего, собственно говоря, разгорелся сыр-бор? Что такое мыслезахват, и по какому принципу он работает?

Редакторы переглянулись и одновременно заголосили возмущенными голосами, указывая друг на друга пальцами и обвиняя конкурента в неправильном отношении к творческим людям и к их редкому дарованию.

– Господа, я вас умоляю – по одному, – укоризненно протянул Григорий. – Я крайне плохо разбираюсь в высказанных аргументах, особенно когда их произносят одновременно обе стороны, тем самым заглушая речь соперников.

– Я пришел заключить договор, так что и говорить первым должен я, – сказал Юрий Всеволодович.

– Вот негодник, – перебил его Виктор Леонидович. – Да вы горазды расписать обстановку в самых ярких красках, лишь бы птичка добровольно залетела в клетку!

– А вы что предлагаете?

– Первым делом необходимо показывать не самые лучшие моменты, а предупреждать о негативе. Об опасностях, таящихся в, казалось бы, простых вещах и действиях. Ознакомить с законами техники безопасности, применяемыми абсолютно во всех областях производства чего бы то ни было. Нарушающий и утаивающих их достоин немедленной кары небесной!

Юрий Всеволодович вытаращился на него, как баран на новые ворота.

– Эк, тебя занесло, братец любезный, – задумчиво выговорил он, – приписывать небесную кару к обычному договору о сотрудничестве.

Григорий понял, что оба редактора друг другу не уступят. Требовалось как-то их разнять и успокоить, и Григорий ловко перехватил инициативу:

– Предлагаю воспользоваться двусторонним определителем случайного выбора, – предложил он, доставая из кармана пласти-карту. – Выбирайте, у кого какая сторона?

Юрий Всеволодович насупился:

– Мы тут серьезным делом занимаемся, а вы предлагаете решить проблему примитивным выбором случайных сторон?

– Шансы – пятьдесят на пятьдесят, – возразил Виктор Леонидович. – Кто победит, тот и получает право на заключение договора с уважаемым автором.

– Фигу тебе, а не договор с уважаемым автором, – буркнул Юрий Всеволодович. – Я уже выслал ему приглашение, а ты явился, как грязный космический пират и нагло отбираешь у меня мои хлеб и воду!

– Зато я оставляю тебе многочисленные деликатесы, которыми ты балуешь крепкий организм по вечерам. Подумаешь, запьешь их не родниковой водой, а дорогим «Эль-Дорадо».

– Стоп-стоп-стоп, – зачастил Григорий, опасливо косясь по сторонам: прохожих становилось все больше и больше, и некоторые из них, вместо того, чтобы идти дальше по собственным делам, внимательно наблюдали за происходящим, приобщаясь к возвышенным редакторским речам, а редакторы снова входили в раж, осыпая друг друга фантастическими по красоте и фантазии фразами.

Еще час-другой подобного шоу, и о литературном будущем придется забыть окончательно и бесповоротно: редакторы вызовут подмогу, и тогда издательствам станет не до автора, они начнут подавать многочисленные иски и апелляции, если не пойдут стенка на стенку в жестоком и беспощадном побоище.

«Только бы не уничтожили друг друга, а то мир вообще без новых книг останется» – подумал Григорий. – Давайте вернемся к главному вопросу, – предложил он. – Мне прислали телеграмму, и я заключу договор с издательством «Звучание Слова». И я это сделаю, потому что действия конкурентов не кажутся мне убедительными. Все авторы живы и, насколько мне известно, здоровы. Я не вижу причин, которые запретили бы мне сотрудничать с уважаемым издательством.

Юрий Всеволодович расцвел. Виктор Леонидович помрачнел.

– Молодой вы еще, Григорий, к предупреждениям не прислушиваетесь! Поступайте, как знаете, но учтите: я вас предупреждал!

Он резко захлопнул дипломат, встал и с гордым видом удалился. Юрий Всеволодович довольно потер руки.

– Ну, что ж, молодой человек, теперь мы поговорим о деле без этих безответственных личностей, устраивающих всякого рода пакости конкурирующим фирмам, – он открыл дипломат и выхватил из пазов мыслезахват. – Первоначально я хочу познакомить вас с этой милой штукой, ибо она служит страховкой для издательства и автора. Мыслезахват копирует ваши мысли и поможет в случае, если вы по разного рода причинам не сумеете вовремя завершить начатый текст. Иначе говоря, мы пользуемся мыслезахватами при наступлении форс-мажорных обстоятельств: никто не желает, чтобы ваш литературный талант пропал бесследно. И с помощью этого чудо-аппарата вы добьетесь невиданных доселе высот в творчестве.