Птица пустыни - Берте (Бертэ) Эли - Страница 21

Рэчел никогда не упускала случая, чтобы похвастаться своей ученостью.

– Эти птицы, которых естествоиспытатели называют несколько варварским именем «хламида», – рассказывала она, – отличаются не только изяществом. Иногда они собираются в большие стаи, чтобы строить так называемые беседки. Эти беседки имеют три или четыре фута в длину, составлены из деревянных щепочек, воткнутых в землю одним концом, между тем как другой изогнут в виде свода. Зеленые ветви, цветы вплетены в эту постройку, и хорошенькие архитекторы беспрестанно прибавляют новые украшения, составляющие великолепную декорацию для их маленького Лувра в пустыне: всевозможные перья и раковины ярких цветов, блестящие камни, кусочки металла. Они со вкусом раскладывают все эти предметы у входа в свои портики. По словам очевидцев, великолепие их миниатюрных декораций поражает.

– Это невероятно, – прошептала Клара, внимательно слушавшая подругу.

– Поэтому нет ничего удивительного в том, – продолжала Рэчел, – что эти птицы могли пролетать мимо твоего сада. Иногда они очень далеко улетают от мест своего обитания. Рассказывают, что в их постройках, отдаленных на сорок миль от моря, находили морские раковины. Несмотря на свой робкий характер, хламиды могут подлетать к жилищам людей, привлекаемые блестящими предметами, и были случаи, когда они уносили их для украшения своих беседок.

– Что ты сказала, Рэчел? – спросила Клара, вдруг побледнев. – Эти птицы способны унести жемчужину, драгоценный камень, если бы они лежали в уединенном месте?

– В этом нет ни малейшего сомнения, Клара. По повадкам австралийские хламиды очень похожи на европейских сорок. Но если сороки крадут яркие предметы, бусины, монетки, чтобы спрятать где-нибудь и забыть о них, то хламиды похищают их для украшения своих восхитительных дворцов... Боже мой, что с тобой, Клара? – закричала Рэчел, увидев, что ее подруга почти без чувств опустилась на траву. – Тебе дурно? Позвать миссис Бриссо?

– Нет, нет, не надо, Рэчел, прошу тебя, – побелевшими губами прошептала Клара. – Ничего страшного... Просто у меня закружилась голова. Лучше расскажи мне еще об этих странных птицах, будто прилетевших из сказки.

– Но ты так бледна, Клара! Все-таки я схожу за миссис Бриссо.

– Не надо, – повторила Клара, – мне уже лучше... Все прошло. Пожалуйста, Рэчел, расскажи, что еще ты знаешь об этих птицах. Ты уверена, что это те самые птицы! Ведь ты сама только что сказала, что никогда не видела их.

– Чтобы узнать птицу и определить ее породу, совсем не обязательно видеть ее раньше, – обиженно возразила Рэчел. – Конечно, я не ошиблась, это те самые хламиды. Посмотри, они отыскивают в песке блестящие песчинки, которые прибавят к своей коллекции. Сейчас мы проделаем опыт, который, без сомнения, тебя убедит...

Рэчел сняла с четок на руке, заменявших ей браслет, несколько бусинок и бросила в воду, где плескались хламиды. Птички, испуганно зачирикав, вспорхнули на дерево.

Рэчел сделала знак своей подруге оставаться неподвижной. Птицы не улетели далеко, а это доказывало, что их страх был не очень велик.

И действительно, скоро послышался легкий шелест в листьях дерева. Птицы с любопытством высовывали свои головки, чтобы узнать причину тревоги и, по-видимому, мало-помалу успокаивались. Девушки заметили, что не они теперь были предметом внимания птиц. На песке у ручья блестели на солнце бусины, брошенные Рэчел, и их блеск привлекал хламид.

Наконец одна из птиц решилась слететь на землю, но ей не хватило смелости приблизиться к воде. Другая подлетела почти к самому берегу, однако предпочла на всякий случай вернуться к дереву. Только третья птица бесстрашно долетела до лужи, схватила бусину, испустила торжествующий крик и со своим сокровищем в клюве взлетела, направляясь уже не к дереву, а в пустыню, где, без сомнения, находилось ее жилище.

– Она унесла ее, Рэчел, унесла! – прошептала Клара.

Мисс Оинз предостерегающе сжала ее руку, напоминая, что надо молчать.

Хламиды, осмелев, слетели на песок. Каждая из них старалась завладеть бусиной. После короткой перепалки две самые удачливые птицы поднялись в воздух и улетели в том же направлении, что и первая. За ними поспешила вся стая, и скоро хламиды исчезли из виду.

Клара не могла сдержать восторга.

– Ты права, Рэчел, – говорила она, хлопая в ладоши. – Ах, если бы я знала об этих птицах раньше! Теперь нет сомнений, я знаю, как он исчез... А я подозревала мать! Рэчел, благодарю тебя! Ты вернула мне надежду.

И она бросилась на шею подруге, которая ничего не понимала, растерянно молчала.

– Мисс Клара! – раздался у них за спиной голос судьи и его торопливые шаги. – Будьте осторожны, сюда идут туземцы!

Занятые хламидами, девушки не заметили небольшой группы австралийцев, приближавшихся к ручью, без сомнения, с намерением утолить жажду. Они шли цепочкой, один за другим, чтобы уменьшить опасность встречи со змеей. Мужчина шагал впереди, за ним шла женщина, вероятно, его жена, неся на плечах маленького ребенка. Дети постарше шли сзади, держа в руках какую-то утварь, оружие и провизию, составлявшую все их имущество.

Клара и Рэчел поспешно вернулись к палатке, а Ричард тем временем вооружился револьвером. Проснувшаяся мадам Бриссо, увидав оружие в его руке, испуганно спросила, в чем дело, и судья сообщил ей о причине тревоги.

– Туземцы! – повторила мадам Бриссо. – Господи, только этого не хватало! Останься со мной, дочь моя, и вы, мисс Оинз, не отходите от палатки.

Ричард Денисон знаками запрещал австралийцам приближаться. Те, по-видимому, не понимали, почему их не подпускают к ручью, и растерянно топтались на месте. Вдруг мужчина пустился прыгать, как бешеный.

– Клара! Клара! – кричал он.

– Клара! Клара! – повторяли другие члены его семьи.

И австралийцы поспешили к палатке, к великому удивлению Денисона.

– Да это же мой приятель Волосяная Голова! – воскликнула Клара. – Не стреляйте, мсье Денисон, он не будет нападать на нас.

– Нам в самом деле нечего его бояться, – подтвердила мадам Бриссо. – Верно, он нам представит всю свою семью... Боже, какая она безобразная!

Надо сказать, что австралийские женщины действительно не отличались красотой, а жена Волосяной Головы была к тому же немолода. Она держала на руках ребенка, походившего на обезьянку, за ней следовали четверо других детей разного пола и возраста, старшему из которых было лет пятнадцать. Шкуры кенгуру не скрывали их до безобразия худых, испещренных татуировками тел. Однако эти люди, казалось, так счастливы, что увидели Клару, благодетельницу их семейства, что невозможно было не растрогаться при виде наивной радости.

Волосяная Голова пригласил все общество к себе в деревню, находившуюся мили за две от ручья. В ответ им предложили остаться на ферме до вечера, на что они охотно согласились.

Клара, предвидя встречу с туземцами, еще дома положила в коробку несколько вещей, предназначенных им в подарки, и теперь доставала из нее платки, зеркальце, гвозди. Все это было принято с восторгом. Со своей стороны, Волосяная Голова и его семейство старались позабавить путешественников тем, что влезали на дерево с изумительной быстротой, делая на стволе легкие насечки, в которые вставляли большой палец ноги. Потом глава семейства и старший сын разыграли сцену сражения и охоты на кенгуру. Дети танцевали, пели, словом, старались изо всех сил, чтобы доставить гостям удовольствие.

Клара и Рэчел с удивлением, смешанным с состраданием, смотрели на кривляния этих жалких существ. Ричард Денисон, редко имевший случай видеть австралийцев, с интересом наблюдал за ними, а мадам Бриссо хохотала до слез над прыжками старухи, которая казалась ей отвратительной карикатурой на женщину. Австралийка, прежде чем принималась за свои неистовые скачки, заботливо усаживала младенца на мягкую траву, подальше от насекомых, а по окончании танцев брала его на руки с поспешностью и нежно целовала.

Увеселения еще не кончились, когда австралийцы вдруг забеспокоились, указывая друг другу на всадников, появившихся вдалеке. Это были Оинз и его помощник, возвращавшиеся с Уокером и пастухом. Волосяная Голова что-то сказал жене на своем непонятном языке, поднял с земли копье и хотел удалиться, но ему постарались растолковать, что это друзья и что ему нечего их бояться. Несмотря на эти уверения, австралийцы, казалось, очень тревожились, и если бы не их доверие к Кларе, то они непременно бы убежали.