При условии, что он – черный… - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 2

– Но ведь всегда найдутся любители нового? – спросил Денис. – Будут их покупать…

– Будут, – согласился Доминик. – Но ни в жизни не скажут публично, что им машина понравилась. Даже лучшим друзьям поостерегутся. Здесь похвалить какой-то товар – все равно, что на Земле заявить, что живешь интимной жизнью со своей кошкой. Жуткая непристойность.

Доминик похлопал Дениса по плечу и направился к выходу из ангара. Уже от дверей крикнул:

– Да, на меня запиши одну машину! Полная комплектация, разумеется!

– С почином… – мрачно сказал Денис сам себе.

Этот вечер Денис провел за компьютером, то изучая местные законы, то отправляя в головной офис, на Землю, панические письма гиперсвязью.

Доминик не соврал. Реклама на этой планете была ужаснейшей из непристойностей. Хуже того, она была страшнейшим из преступлений.

Теперь Денис понял, почему все магазины в городе имели одинакового размера вывески, на которых одинакового размера шрифтом было написано: «Продукты», «Одежда», «Книги», «Инструменты».

Теперь до него дошло, почему вчера вечером официантка в ресторане выглядела такой идиоткой, непрерывно улыбаясь, но не желая посоветовать ничего из местных блюд… спасибо Доминику, который сделал заказ.

И по какой причине аборигены с таким воодушевлением хвалили местные пейзажи, тепло отзывались о своих женах, детях и собаках.

Человеку свойственно что-то хвалить. Самый ужасный мизантроп не выживет, если ему запретить произносить добрые слова – пусть не о людях, а хотя бы о продуктах их труда. О вкусном табаке и славном вине. Об удобном кресле. О приятной музыке.

Здесь это было запрещено. Есть товары – ты волен их покупать. Но никто не скажет о них ни одного доброго слова.

Общество может существовать по таким законам. Конечно, технический прогресс затормозится. Но жить без рекламы можно. Другой вопрос – как продавать дорогие товары? К примеру – чудесные по соотношению цена-качество автомобили «Лада-Шторм»?

Нет, существуй только запрет на официальную рекламу – это не стало бы проблемой. Пять, десять проданных машин – реально куда лучших, чем творения местного автопрома, а дальше заработает «сарафанное радио». Водители будут хвалить друг другу машину и… Не выйдет. Не станут хвалить. Не принято. Денис хмыкнул, встал, нервно заходил по комнате. У него есть полгода до следующего контейнеровоза с Земли. Надо продать пять тысяч машин. В любой другой колонии – ерунда вопрос!

– А это мы еще посмотрим, как не принято… – пробормотал он. В душе медленно закипало возмущение свободного гражданина Земли, столкнувшегося с косностью аборигенов. – Народ всегда ненавидел навязанные властями ограничения!

Через полчаса Денис уже ехал по улицам столицы. Ярко-оранжевая «Лада-Шторм» сияла в полутьме. На самом деле сияла – Денис включил легкую флюоресценцию кузова. Угловатые, несуразные машины местного производства выглядели рядом совсем уж жалко. Некоторые пронзительно выли электрическими двигателями, некоторые (Денис понял это по запаху и содрогнулся) жгли в своем нутре высокоуглеродистое горючее.

Денис свернул крышу машины, включил климатизатор на турбо режим (вонь выхлопных газов сразу перестала чувствоваться). Притормозил на красный сигнал светофора.

Рядом остановилась приземистая белая машина – тоже с откинутым верхом. Видимо, по местным меркам – роскошная. Две симпатичные девушки с любопытством посмотрели на Дениса. Денис улыбнулся в ответ. Он знал, что нравится женщинам, и порой похвалялся, что сумеет продать «Ладу-Кадет» солидной даме, разъезжающей на «Бентли-Нео».

– Вы с Земли? – спросила девушка, сидевшая за рулем.

– С Земли, – кивнул Денис, отпуская руль и одним касанием кнопки включая автопилот.

Светофор мигнул зеленым. Умная автоматика тронула машину и повела рядом с местным кабриолетом. Девушки с любопытством наблюдали за происходящим… не въехали бы в кого, дурочки…

– Как называется ваша машина? – Денис решил форсировать события.

– Открытый верх, версия восемь точка три, – откликнулась водитель. Дениса передернуло. Так надо называть компьютерную программу, а не автомобиль!

– А у меня – земная машина. «Лада-Шторм»!

Ему показалось, или лица девушек дрогнули.

– Шикарная машина! – выкрикнул Денис. – Хотите прокатиться?

Девушка ударила по тормозам так резко, что Денис не успел среагировать. Он умчался вперед, а местная колымага с открытым верхом осталась торчать посреди трассы.

Денис выругался. Доминик не преувеличил…

Остановили его минут через пять. Две полицейские машины, неуклюжие, но быстрые, включив сирены прижали «Ладу» к обочине. И посмотрев на суровые лица стражей порядка, Денис понял, что дело тут – не в превышении скорости.

Дальше был полицейский участок, протокол, свидетельские показания девушек из кабриолета и крупный штраф. Еще повезло, что девицы все-таки прониклись обаянием земного гостя и слегка смягчили свои показания. Денису в итоге инкриминировали не «рекламный акт в публичном месте», а всего лишь «слишком громкое выражение эмоций, нарушающее общественный порядок».

В общем – дешево отделался.

Доминик навестил его вечером следующего дня. Денис сидел в гостиничном номере, обложившись кодексами местных законов.

– Ничего не найдешь, – утешил его Доминик. – Лазейки нет. Надо ждать, пока их общество естественным путем не эволюционирует. Года три, четыре… Максимум – десять.

– Мне надо продать пять тысяч машин за полгода, – мрачно сказал Денис. – Если я сам буду их продавать… не полагаясь на местных… две или три машины в день купят.

– О! – Доминик кивнул. – Это уже реалистично. Ты продашь за полгода пятьсот машин и поверь мне, это прекрасный результат!

– Должен быть выход, – отрезал Денис. – Выход всегда есть. Вот в древности, когда появились самые первые автомобили, тогда ведь рекламы толком не было? А машины – продавали.

– Была реклама, – опроверг его Доминик. – Но дело не в этом. Если товар уникальный – то его хвалить не надо. Все вокруг ездят в каретах, ты – на машине. Разница очевидна, верно? А тут – все вокруг ездят на машинах, и ты на машине. У них машины плохие, у тебя – хорошие… но как объяснить эту разницу?