Земля потерянных людей - Берроуз Эдгар Райс - Страница 28

Он молча смотрел на нее. Ее взгляд, устремленный на Пном Дхек, был полон восторженной экзальтации. В голову его закралось сомнение.

— Фоу-тан, может быть, — вымолвил он, — ты приняла благодарность за любовь?

Она бросила на него взгляд.

— Ты не понимаешь, Гордон Кинг, — огорчилась она. — Уже две тысячи лет любовь к Пном Дхеку питает кровь, что породила меня и живет во мне. Это умрет вместе со мной, но я могу не увидеть Пном Дхека больше никогда и быть счастливой, но если я не увижу никогда тебя, я не буду счастлива даже в Пном Дхеке. Теперь ты понимаешь?

— Ревность моя к камням и дереву лишь показывает, как я люблю тебя, — признался Кинг.

Один из солдат, сняв доспехи и оружие, побежал вперед к городским воротам, чтобы оповестить об их прибытии; у ворот раздался звук фанфар, которому стали отвечать фанфары по всему городу, затем послышалось низкое уханье гонгов и звон колоколов, город ожил. Кинг опять изумился, но это было только начало.

Пока они медленно шли по направлению к городским воротам, появилась компания солдат, а за ними вереница богато украшенных слонов. Кроме того появились поющие и танцующие люди — мужчины, женщины и дети, и их становилось все больше и больше. Тысячи людей так быстро собрались, что это Кингу казалось просто чудом, так же как и причина их ликования. В конце концов он решил, что Фоу-тан должна быть по крайней мере жрицей, так как все же было ясно, что вся эта шумиха и ликование в их честь.

Простой народ обогнал солдат, толпа быстро приближалась. Тогда солдаты, составлявшие их эскорт, выстроились кругом Фоу-тан и Кинга, но толпа держалась на почтительном расстоянии, а из беспорядочного шума Кинг стал улавливать отдельные слова их приветствий, которые повергли его в полное смятение.

— Фоу-тан! Фоу-тан! — кричали все. — Добро пожаловать нашей любимой принцессе, потерянной и вновь нашедшейся!

Кинг повернулся к девушке.

— Принцесса! — воскликнул он. — Ты мне ничего не говорила, Фоу-тан, об этом.

— Много мужчин ухаживали за мной из-за того, что я принцесса, — объяснила она. — Ты полюбил меня просто, а не как принцессу, и мне хотелось, чтобы так оставалось как можно дольше.

— Так Бенг Кхер твой отец? — спросил он.

— Да, я дочь короля, — кивнула головкой Фоу-тан.

— Я рад, что не знал этого, — просто сказал Кинг.

— И я тоже, — согласилась девушка, — потому что теперь ничто не сможет заставить меня усомниться в твоей любви.

— Мне хотелось бы, чтоб ты не была принцессой, — сказал он встревоженным голосом.

— Почему?

— Никто бы не имел никаких возражений, если бы рабыня захотела выйти за меня замуж, — пояснил он, — но я могу себе представить, что многие будут против брака безымянного воина и принцессы Пном Дхека.

— Может быть, — печально согласилась она, — но давай не будем думать об этом.

На слоне, возглавлявшем шествие под красно-золотым зонтом сидел большой человек с твердым лицом. Когда слон, на котором он ехал, остановился около них, со спины животного была спущена лесенка и человек спустился на землю, в то время как все вокруг простерлись ниц. Фоу-тан выступила перед ним, опустилась на колени и взяла его руку. У человека с каменным лицом повлажнели глаза, он поднял девушку и заключил ее в объятья. Это был Бенг Кхер, король, отец Фоу-тан.

После первых объятий Фоу-тан что-то шепнула Бенг Кхеру, и он немедленно велел Гордону Кингу приблизиться. Следуя примеру Фоу-тан, Кинг встал на колени и поцеловал королевскую руку. — Встань! — сказал Бенг Кхер. — Моя дочь, принцесса, говорит, что своим спасением из Лодидхапуры она обязана тебе. Ты будешь соответствующим образом вознагражден. Тебе станет известна благодарность Бенг Кхера. — Он поманил одного из своих приближенных, и тот спустился со своего слона. — Проследи, чтобы этот храбрый воин ни в чем не нуждался, — приказал он. — Позже мы вновь призовем его.

Фоу-тан еще раз шепнула что-то отцу.

Король слегка нахмурился, как если бы ему не понравились чем-то слова Фоу-тан, но вскоре лицо его опять смягчилось, и он опять обратился к своему сановнику.

— Ты должен сопроводить воина во дворец и оказать ему все почести, ибо он гость Бенг Кхера. — Затем он вновь, взяв с собою Фоу-тан, забрался на слона. Сановник, которому был поручен прием Кинга, подошел к нему.

Первое впечатление у Кинга было не слишком приятное. Лицо у парня было вульгарное и чувственное, манеры полны высокомерия и надменности. Он даже не попытался скрыть своего отвращения, когда увидел грязное и пропыленное обмундирование рядового, стоявшего перед ним.

— Следуй за мной, солдат, — сказал он. — Король был столь снисходителен, что повелел устроить тебя во дворце, — и не удостоив больше ни словом, повернулся и направился к слону, на котором прибыл из города.

На слоне кроме них было еще двое сановников и раб, державший над ними зонт. Совершенно не думая о том, каково ему, и вообще как будто рядом вообще никого нет, они принялись обсуждать неуместность приглашения рядового солдата во дворец. Неожиданно сопровождающий повернулся к нему.

— Как твое имя, мой солдат? — брезгливо спросил он.

— Мое имя Гордон Кинг, — ответил американец, — но я не твой солдат.

Сказал он это твердо и решительно, прямо в глаза придворному.

Глаза сановника сузились, затем он вспыхнул и нахмурился.

— Ты, должно быть, не знаешь, — еле выговорил он, — что я принц и зовут меня Бхарата Рахон. — Голос был неприятный, а тон надменный.

— Вот как, — вежливо осведомился Кинг. Так вот он, Бхарата Рахон — человек, которого Бенг Кхер выбрал для Фоу-тан в мужья. — Неудивительно, что она сбежала и спряталась в джунглях, — пробормотал Кинг.

— Что такое? — вопросил Бхарата Рахон. — Что ты сказал?

— Я уверен, — ответил Кинг, — что благородному принцу вовсе не интересно, что может сказать какой-то там рядовой.

Бхарата Рахон что-то прорычал, и разговор прекратился. Они оба ни разу не обратились друг к другу за все время, что процессия продвигалась по широким улицам Пном Дхека ко дворцу короля. Вдоль дорог стояли радостно приветствующие люди, и Кинг видел искренность их встречи Фоу-тан.

Дворец Бенг Кхера представлял собой низкое очень разбросанное по огромной территории здание. Центральная часть его представляла собой гармоничное целое, к которому различные короли пристраивали кто что считал нужным, совершенно не считаясь с сохранением гармонии, но в целом он производил впечатление и был значительно больше дворца Лодивармана. Территория дворца была великолепно ухожена и представляла собой дивный сад. Ворота в королевскую резиденцию были невероятной величины, они были явно рассчитаны на то, чтобы в них свободно проходила колонна слонов, по двое в ряд.

Широкая аллея прямо от ворот вела к центральному входу во дворец здесь вся процессия спешилась и последовала за Бенг Кхером и Фоу-тан, которым оказывались такие почести и совершалось все столь церемонно, что Кинг не в силах был себе поверить — он вообще не представлял себе ничего подобного. Он решил, что если прибытие и отбытие королей должны сопровождаться такими церемониями, то слава королевской власти обладает оборотной стороной. Здесь было по крайней мере двести солдат, слуг, придворных, священнослужителей и рабов, и все они были заняты в церемонии встречи короля и принцессы, все проделывалось с такой механической аккуратностью, все так четко играли свои роли, что американцу стало ясно, что все это просто формальности, к которым привыкли за многие годы исполнения.

Бенг Кхер с Фоу-тан проследовали в сопровождении свиты по длинному коридору, ведущему в зал для аудиенции, там король отпустил всех, а сам с дочерью проследовал в зал, и за ними закрылась дверь. Большая часть свиты тотчас же разошлась.

Бхарата Рахон поманил Кинга за собой и отведя его в другую часть дворца, провел в комнату, которая потом оказалась одной из трех.

— Вот твои покои, — сказал Бхарата Рахон. — Я пошлю рабов за одеянием, более подходящим для гостя Бенг Кхера. Еду тебе будут подавать здесь. Изволь не покидать апартаментов без разрешения моего или короля.