Категория «Зет» - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 3

– Не хочу! Не надо!

Дэнни шарахнулся от моего крика и растянулся на клумбе с цветами. Я открыл глаза, закрыл, открыл снова. В куполе было темно. Реактор заглох.

Корабль, вернее его остатки, продолжал лететь. Куда? Звезды медленно проплывали в овале иллюминатора, сменяли друг друга созвездия – «Антарес» беспорядочно вращался.

Потерял ориентацию не только корабль. Потерял ее и я. Я делал то, что запрещено инструкцией «зет». Я думал.

Чем мог угрожать Земле Дэниэль Линк? Запретной информацией, которую он случайно узнал? Нет. В таких случаях все кончается на месте. Он мог шпионить в пользу Лотана… Чушь. В таких случаях тоже не церемонятся.

Я думал о Дэниэле, словно это было самым важным в нашей ситуации. Вот уже девять дней, как «Антарес», лишенный хода и управления, дрейфовал в космосе. И каждый день уменьшал наши шансы.

Свет в каюте был выключен. Лишь над кроватью Дэниэля горела лампа – он, как обычно, читал какую-то книгу. Пользуясь тем, что вокруг меня лежала полутьма, я внимательно разглядывал Дэниэля. Чем он мог угрожать Земле?

Двенадцать лет. Жил на одной из дальних аграрных планет. Слабенького здоровья – после катастрофы несколько дней провалялся в постели. Что в нем могло привлечь внимание Службы? Что-нибудь абсолютно фантастическое. Например, способность предсказывать будущее… С минуту я обдумывал эту идею. Почему-то вспомнилась фраза Дэниэля: «Я так и думал, что порежусь». Но, с другой стороны, он давно должен был обнаружить свои способности. А Дэниэль ничем себя не выдает, словно бы и не знает о них… Я вдруг ощутил какую-то, еще неясную, зацепку. В каких случаях человек может не замечать своих собственных возможностей?

В случае, если проявления этих возможностей для человека вполне обыденны, реальны. Так, например, как для Дэниэля, подогретого моей болтовней, было реально попадание метеорита в реактор.

Я почувствовал, как на лице у меня выступает холодный пот. Дэниэль Линк, категория «зет»… Вот в чем твоя вина и твоя опасность. Весь наш мир, надежный и неизменный мир, бессилен перед тобой. Тебе достаточно лишь поверить, и небьющееся стекло разобьется, защитное поле не сможет отклонить метеорит, а пошедший вразнос реактор остановится… А где предел твоей веры? Гаснущие звезды? Рассыпающиеся в пыль планеты?

Я потянулся к поясу. Но так и не взял лайтинг. Глупо, ведь сейчас мне ничего не угрожает. Да и оружие врага сильнее. Дэниэль владел тем, против чего пистолет бессилен. Он владел чудом. Но лишь чудо могло нас спасти…

– Дэнни!

Он вздрогнул, так ласково позвал я его.

– Завтра утром к нам прилетит спасательный корабль.

– Правда?

– Конечно. Робот наладил с ним связь.

– Здорово! – Дэниэль и вправду обрадовался.

– Завтра в двенадцать часов.

Я сказал это самым небрежным тоном. Дэниэль кивнул. Потер лоб и вдруг отложил книгу. С минуту сидел, глядя перед собой, потом растянулся на кровати.

– Дэнни… ты что?

– Я так… сейчас пройдет. У меня бывало и раньше. Его лицо побледнело. Знакомая картина. Похоже, что чудеса даются ему не даром и погасить звезду он может разве что ценой своей жизни…

Спасатели пришли ровно в двенадцать. Стоя в переходном тамбуре, я видел, как проступает на стене огненно-алый круг – автоматы вырезали отверстие для выхода. Я посмотрел на Дэниэля. Он улыбался. Я отвел глаза. Мне не хотелось думать о том, что ждет его на Земле. Об исследовательских лабораториях Службы ходили страшные легенды. Но, в конце концов, я просто выполняю долг. С чавкающим звуком из стены вывалился круглый кусок. И почти мгновенно в отверстие вошли двое в черных скафандрах.

– Лейтенант Харвей? Дэниэль Линк? Следуйте за нами.

В длинной трубе переходника была небольшая гравитация. Мягкие гофрированные стены раскачивались от шагов, но идти было удобно. Один из офицеров остановился, кивнул мне:

– Сюда.

Сбоку открылся люк. Второй офицер Службы, держа Дэниэля за руку, продолжал идти. Дэниэль обернулся:

– До свидания!

В груди защемило. Я кивнул.

– Ты мне очень понравился, лейтенант! Ты добрый!

Я шагнул в люк, сомкнувшийся за спиной. И замер. Цветные пятна поплыли в глазах, закружилась голова. Словно я падал с высоты, не ощущая своего тела… Через секунду это прошло.

– Скажите, лейтенант, вы поняли, каковы… э-э… особенности Дэниэля?

Офицер смотрел на меня не отрываясь. В его глазах плавало отражение черного мундира Службы. Откуда оно? Впрочем, это мой мундир. Ведь я надел форму Службы, согласившись стать тюремщиком.

– Если бы я не понял, вы никогда не стали бы искать нас в этом районе.

– Да, решение было неожиданным. Мы считали, что корабль погиб.

Он рассматривал меня с интересом. Почти профессиональным…

– Мне бы очень хотелось знать, – растягивая губы в улыбке, сказал я, – что будет с Дэниэлем?

– Его постараются убедить, что Лотанская федерация погибла, – неожиданно охотно ответил он.

– Но Дэнни не сможет этого сделать! Он слабеет после каждого чуда!

Офицер посмотрел на меня с любопытством:

– Даже так? Дэнни? – Он сокрушенно покачал головой и отчеканил:

– Дэнни сможет. Его как раз хватит на звездную систему.

Так говорят о чем-то неодушевленном. О запасе топлива и патронов в обойме. А офицер снова заговорил:

– Недаром мальчик так трогательно с вами прощался…

– Недаром, – оборвал я его. – А вы никогда не задумывались, что все мы понимаем доброту по-разному?

Рука офицера метнулась к бедру. Слишком поздно. Заряд лайтинга отбросил его в угол.

Я прыгнул назад. Люк не поддавался. Приставив ствол к пластине электронного замка, я выстрелил еще раз, навалился плечом. Спасательный корабль невелик, людей Службы здесь немного. Дэнни не могли увести далеко, я догоню их и…

Его никуда не увели. Он лежал сразу за люком, на мягком коридорном полу, и, увидев его лицо, я все понял. Растерянный офицер суетился вокруг, даже не обратив на меня внимания. А я стоял, опустив оружие, и в мозгу билось: «Как раз хватит на звездную систему» и «Ты добрый!»

Никогда не думал, что это действительно соизмеримо.