Геном - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 15

– Характер. – Навигатор оправил килт, заложил ногу за ногу. Пригубил саке. – Такой характер. Но к моей профессиональной деятельности никаких нареканий нет.

– Вы не конфликтны?

– Капитан, это было бы отражено в документах.

– Верно. И все-таки… у меня маленький корабль, вас устроит должность навигатора на яхте?

– Вполне. Люблю маленькие и быстрые корабли.

Генералов достал помятую пачку сигарет, вынул одну, чиркнул о стол, раскурил. Поинтересовался:

– Да, кстати… Я гей. Это вас не смущает?

– А должно? – растерялся Алекс.

– Ну, знаете, бывают самые разнообразные этические основы…

– Я с Земли. Не следует подозревать меня в предрассудках, – сухо ответил Алекс. Что-то все равно смущало, но вот что? – Пожалуй, вам надо осмотреть корабль. Я назначаю всем новичкам встречу на завтрашнее утро.

Навигатор снова кивнул. И небрежно заметил:

– Да, кстати… Я еще и натурал. Это не беда?

Алекс замолчал, ошеломленный.

Конечно, среди астронавтов были не только спецы. Лишь несколько должностей подразумевали непременную модификацию тела и сознания: энергетики, тактические командиры, лингвисты, еще какие-то редкие профессии. Все остальное теоретически было открыто для натуралов. Алекс встречал их среди корабельных врачей, среди наводчиков, знал даже одного пилота-натурала, правда, очень пожилого.

Но стать навигатором!

Держать в голове пятимерную картину мира, полторы тысячи основных каналов, как минимум тридцать тысяч известных маршрутов, не менее трехсот тысяч гравитационных пиков… Навигатор – это не только чувство пространства и интуиция, как у пилота. В первую очередь это сознание, работающее будто компьютер, перестроенные нервные связи, усиленная логика и урезанные эмоции…

Вот что его насторожило. Во всех рекомендациях, хвалебных и блистательных, не было слова «спец».

– Вас не стоит подозревать в предрассудках? – вежливо спросил Генералов.

Алекс через силу кивнул:

– Нет… не стоит. Я вас беру… если вас устроит корабль и контракт, разумеется…

Мужчина в килте смотрел на него, теребя клипсу на ухе. То ли искал в эфире какую-то станцию, то ли тоже нервничал.

– Вот и ответ на ваш вопрос, – неожиданно сказал он.

– Какой?

– Почему я часто меняю корабли. Вы попали в обычную ловушку… признаться в своей предубежденности трудно, но работать вместе с натуралом – неприятно. Вы возьмете меня в экипаж, но при первой же возможности постараетесь избавиться. Разумеется, с лучшими рекомендациями, поскольку пилоты не умеют врать.

– Умеем.

– Не смешите меня, капитан… Пока контракт не подписан, я могу пренебречь субординацией. Поэтому замечу… – Генералов пыхнул сигаретой, улыбнулся: – Кстати, это для вас лишний шанс отступить. Кому нужен скандальный навигатор? Так вот, капитан, врать вы не умеете. У всех пилотов удалена способность любить, что весьма полезно. Любящие не склонны рисковать, разве только ради предмета своей любви, а пилот должен быть готов погибнуть в любой момент. Зато в качестве противовеса у вас усилены все остальные моральные качества – честность, доброта, преданность, великодушие. Ручаюсь, вы из тех, что прыгают на дорогу за паршивой собачкой, снимают с деревьев котят, жертвуют в благотворительные фонды и подают каждому нищему. Так что ложь для вас – процесс мучительный, неприятный, почти невозможный. Пилоты предпочитают недоговорить, уклониться от ответа… но не соврать. Я ведь вам неприятен?

– Нет, – выдавил Алекс.

В глазах Генералова мелькнуло уважение.

– Вы сильный человек, капитан. Кто вы по гороскопу?

– Овен.

– А я – Дева. – Генералов улыбнулся. – Знаете, это хорошее сочетание, мы поладим. Давайте ваш контракт!

Алекс молча протянул ему бланк.

Пак пробежал глазами стандартные строчки, пожал плечами, увидев цифры.

– Даже неплохо…

Послюнив палец, он приложил его к точке опознания. Разделил лист на две половины, одну вернул Алексу, другую спрятал в карман на килте.

– Вы приняты в экипаж «Зеркала», – сказал Алекс.

Генералова будто насадили на жесткий стержень – он выпрямился, с лица сползла ухмылка.

– Ваши приказания, капитан.

Только в глазах осталась насмешливая искорка.

– Одеться в стандартную форму навигатора. Стереть с лица узоры. Завтра в девять утра быть у корабля.

– Слушаюсь, капитан.

– Все, вы свободны.

– Разрешите провести вечер в баре, капитан?

– Ваше дело, – подумав, ответил Алекс. – Но утром вы нужны мне абсолютно работоспособным.

– Разумеется. – Пак будто ждал следующих распоряжений.

– Вы давно ищете работу?

– Месяц.

– Хорошо. Есть в зале мастер-пилоты?

Генералов даже не оглянулся:

– Только один, тот, кто подходил к вам первым.

– Хорошо… отдыхайте.

Когда навигатор ушел, Алекс залпом выпил саке. Отыскал взглядом своего официанта, чиркнул в воздухе пальцем, будто подписывая счет.

Как его поймал этот хитрый натурал! Никогда не стоит недооценивать генетически не измененных, никогда! Вначале этот нелепый вопрос об отношении к геям, будто капитана должно волновать, с кем спят подчиненные. А потом, когда Алекс заявил о своей непредвзятости, – настоящий подвох.

Навигатор-натурал… невозможно!

И как на это отреагируют другие члены экипажа? Джанет, с ее пятью спецификациями, парнишка-энергетик, едва закончивший учебу?

Впрочем, если кто-то из них выразит протест, это будет поводом отказаться… нет, увы. Джанет контракта еще не подписала. Разве что Поль Лурье не захочет доверить свою жизнь натуралу.

На миг у Алекса появилась шальная мысль – попросить или даже приказать энергетику возразить против кандидатуры Генералова. Поль подписал контракт раньше, и с формальной точки зрения Алекс обязан учитывать его мнение.

Мысль возникла – и пропала, оставив неприятный осадок. В одном Генералов, бесспорно, прав – ложь дается пилотам нелегко. Это часть платы за звезды, наряду с неумением любить людей.

Подошел официант, Алекс рассчитался и быстро вышел из зала. Две вакансии оставались незаполненными, но насчет одной у него имелась идея. Безумная, но попробовать стоило.

Портье в гостинице сменился вновь. Этот вообще не обратил на самого Алекса внимания, глянул только на форму капитана и сразу же расплылся в улыбке. Такие важные клиенты редко останавливались в «Хилтоне».

Алекс поднялся к своему номеру, коснулся сенсора звонка. И поймал себя на жгучем любопытстве – дождалась его Ким или предпочла исчезнуть, предварительно очистив счет номера.

За веру в человеческую честность постоянно приходится платить. Но Алекс находил в этом странное, извращенное удовольствие – в тех редких случаях, когда вера оправдывалась.

Ким открыла дверь.

Дождалась!

Алекс покачал головой, хотя видеть неподдельную радость на лице девочки было приятно.

– Ким… я же просил заблокироваться. Ты даже не посмотрела в глазок.

– Откуда ты знаешь?

– Когда камера на двери работает, объектив включает инфракрасную подсветку. Я способен это заметить.

– А… – Ким отступила от двери, давая ему пройти. – Ну… мне незачем было смотреть, я знала, что это ты.

Настала очередь Алекса удивляться.

– Откуда?

– По шагам. У тебя характерные шаги, словно ты пытаешься не отрывать ног от пола.

– Да? Никогда не замечал. – Алекс закрыл дверь. Посмотрел на свои ноги, подумал. – Я что, шаркаю ногами?

– Не шаркаешь, просто стараешься побыстрее поставить обратно. И никогда не отрываешь обе ноги одновременно! – Ким подпрыгнула. – Ты что такой серьезный? Ну извини, что я не посмотрела в глазок, я исправлюсь!

– Если отрываешь обе ноги одновременно, это уже бег… – Алекс закусил губу. Отрываешь обе ноги… а если отрывает обе ноги, да еще и таз в придачу – это производственная травма. – Ким, я понял. На «Хомяках» и прочих системных лихтерах нет искусственной гравитации. Я проходил там практику около полугода. И привык пользоваться липучками. А может быть, это введено в мою спецификацию – не терять точки опоры.