Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Тарзан Непобедимый - Берроуз Эдгар Райс - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

– Вы сказали, одного из ваших ранило? – спросила Зора.

– Ничего серьезного. Всего лишь оцарапало ухо.

– Он находился рядом с вами?

– Прямо за моей спиной, – ответил Коулт.

– Не сомневаюсь, что Джафар хотел убить вас.

– Возможно, – произнес Коулт, – но ему не удалось. Он даже не испортил мне аппетита, и если удастся успокоить моего слугу, то скоро мы поужинаем.

Тарзан и Нкима наблюдали на расстоянии за похоронами Рагханата Джафара, а чуть позже стали свидетелями возвращения Кахии с аскари и Вамалой, боем Зоры, которого Джафар отослал из лагеря.

– Но где же все то великое множество Тармангани и Гомангани, которые, как ты утверждал, находятся в лагере? – обратился Тарзан к Нкиме.

– Они взяли свои изрыгающие гром палки и ушли, – ответил маленький ману. – Они охотятся за Нкимой.

Тарзан из племени обезьян улыбнулся своей редкой улыбкой.

– Придется выследить их и узнать, что они затевают, Нкима, – сказал он.

– Но скоро стемнеет, – взмолился Нкима, – и тогда выйдут и Сабор, и Шита, и Гиста и тоже начнут охотиться за Нкимой.

Темнота спустилась прежде, чем слуга Коулта объявил, что ужин готов.

Тем временем Тарзан, изменив свой план, вернулся на деревья над лагерем. Он был уверен, что экспедиция, чью базу он обнаружил, затевает что-то нечистое. Размеры лагеря указывали, что здесь расположилось много людей. Необходимо было выяснить, куда они ушли и с какой целью. Предполагая, что экспедиция, какую бы цель она ни преследовала, может естественно явиться основной темой разговоров в лагере, Тарзан принялся искать удобную позицию, откуда он смог бы подслушать беседу белых членов отряда. И когда Зора Дрынова и Уэйн Коулт сели за стол ужинать, над их головами среди листвы огромного дерева пристроился Тарзан.

– Сегодня вы пережили суровое испытание, – заговорил Коулт, – а держитесь как ни в чем не бывало – у вас стальные нервы.

– Я столько всего испытала в жизни, товарищ Коулт, что у меня вообще не осталось нервов, – ответила девушка.

– Понимаю, – сказал Коулт. – Вы ведь пережили революцию в России.

– В ту пору я была всего лишь ребенком, – уточнила она, – но отчетливо ее помню.

Коулт глядел на нее пристальным взглядом.

– Судя по вашей внешности, – осторожно начал он, – мне кажется, вы не пролетарского происхождения.

– Мой отец был чернорабочим. Он умер в ссылке при царском режиме. Оттого-то я и приучилась ненавидеть все монархическое и капиталистическое. И когда мне предложили примкнуть к товарищу Звереву, я увидела иную возможность для мщения, при этом одновременно отстаивая интересы своего класса во всем мире.

– Когда я в последний раз видел Зверева в Соединенных Штатах, – промолвил Коулт, – он не раскрыл тех планов, которые сейчас осуществляет, ибо ни словом не обмолвился об экспедиции. Когда же я получил приказ присоединиться к нему здесь, мне не сообщили никаких подробностей, так что я в полном неведении относительно его целей.

– Настоящие солдаты подчиняются приказам, не обсуждая их, – напомнила Зора.

– Да, я знаю, – согласился Коулт, – но в то же время даже плохой солдат может иной раз действовать более разумно, если знает цель.

– Общий план, разумеется, не является тайной для тех, кто здесь собрался, – сказала она. – и я не выдам секрета, раскрыв его вам. Это – часть более широкого плана: втянуть капиталистические страны в полосу войн и революций с тем, чтобы им оказалось не под силу выступить против нас единым фронтом.

Наши эмиссары долгое время работают, приближая революцию в Индии, которая отвлечет внимание и армию Великобритании. В Мексике дела наши обстоят не так успешно, как мы планировали, но еще остается надежда, в то время как наши перспективы на Филиппинах обещают очень многое. Положение в Китае вам хорошо известно. Эта страна абсолютно беспомощна, но мы надеемся, что с нашей помощью она в конце концов составит реальную угрозу Японии. Италия – очень опасный противник, и мы находимся в этих джунглях в основном с целью втянуть ее в войну с Францией.

– Но каким образом этого можно добиться здесь, в Африке? – спросил Коулт.

– Товарищ Зверев считает, что это будет несложно, – проговорила девушка. – То, что между Францией и Италией существуют напряженность и соперничество, хорошо известно; их стремление к морскому господству приняло едва ли не скандальный оборот. Первое же открытое выступление одной из сторон может легко привести к войне, в которую будет вовлечена вся Европа.

– Но как же Зверев, действуя в дебрях Африки, сможет столкнуть Италию с Францией? – допытывался американец.

– Сейчас в Риме этим занимается делегация французских и итальянских красных. Бедняги знают только часть плана и, увы, их придется принести в жертву ради осуществления нашего всемирного плана. Их снабдили бумагами, в которых содержится план оккупации итальянского Сомали французскими войсками: В подходящий момент один из секретных агентов товарища Зверева в Риме раскроет заговор фашистскому правительству, и сразу же значительное число наших собственных чернокожих, переодетых в форму французской туземной армии, под предводительством белых из нашей экспедиции, переодетых во французских офицеров, вторгнется в итальянское Сомали.

Пока же наши агенты действуют в Египте и Абиссинии и среди туземных племен северной Африки, и мы уже имеем твердое убеждение, что как только внимание Франции и Италии будет отвлечено войной, а Великобритания переполошится из-за революции в Индии, туземцы северной Африки поднимутся на священную войну, чтобы сбросить ярмо иностранного господства и установить суверенные советские государства на всей территории.

– Рискованное и грандиозное предприятие, – воскликнул Коулт, – но оно потребует огромных денежных и людских ресурсов.

– Это – выстраданное детище товарища Зверева, – сказала девушка. – Я, конечно, не знаю всех деталей, но точно знаю, что, будучи уже хорошо оснащенным для первоначальных операций, товарищ Зверев в значительной степени надеется на этот район в приобретении основной массы золота, необходимого для проведения колоссальных операций, которые приведут к окончательному успеху.

– В таком случае, боюсь, он обречен на поражение, – сказал Коулт, – ибо в этой дикой стране не найти столько сокровищ, чтобы осуществить такие грандиозные программы.

– Товарищ Зверев считает иначе, – возразила Зора. – По сути дела, экспедиция, которой он сейчас занят, задумана именно для приобретения сокровищ, которые ему нужны.

Наверху в темноте на огромной ветке беззвучно лежал, растянувшись в непринужденной позе, человек-обезьяна. Его чуткие уши не пропускали ни единого слова, доносившегося снизу. На его бронзовой спине клубочком свернулся спящий малыш Нкима, ни сном ни духом не ведающий о грозном смысле слов, которых ему не довелось услышать. Слов, грозивших потрясти до основания законные правительства во всем мире.

– И где же, – не унимался Коулт, – если это не секрет, товарищ Зверев рассчитывает найти такой большой запас золота?

– В знаменитых подземных склепах Опара, – ответила девушка. – Вы наверняка слышали о них.

– Да, – отозвался Коулт, – но я всегда думал, что это – чистейший вымысел. Фольклор всего мира полон подобными выдумками.

– Но Опар не выдумка, – сказала Зора. Если поразительная информация, открывшаяся Тарзану, и произвела на него впечатление, то внешне это никак не проявилось. Он слушал, сохраняя полнейшую невозмутимость и предельно владея собой. С таким же успехом он мог бы быть корой огромного ствола, на котором лежал, или густой листвой, скрывавшей его от посторонних взоров.

Коулт сидел молча, размышляя над потрясающими перспективами открывшегося плана. Ему казалось, что все это – чуть ли не бред сумасшедшего, и он не верил ни в малейший шанс на успех. А вот что он действительно понимал, так это опасность, которой подвергались члены экспедиции, ибо сознавал, что никому из них не будет пощады, стоит лишь Великобритании, Франции и Италии узнать об их замыслах; и его волнение, помимо собственной воли, сосредоточилось на безопасности девушки. Он знал тип людей, с которыми сейчас сотрудничал, и понимал, что опасно высказывать сомнения относительно осуществимости плана, поскольку революционеры, с которыми он встречался, делились почти без исключения на две категории – непрактичных мечтателей, верящих всему, чему им хотелось верить, и хитрых мошенников, движимых соображениями алчности, стремящихся приобщиться либо к власти, либо к богатству с помощью изменения установленного порядка вещей. Казалось невероятным, что молодая красивая девушка дала себя втянуть в такую отчаянную авантюру. Она производила впечатление умного человека, а отнюдь не послушной марионетки в чужих руках, и даже краткое знакомство с ней не позволяло ему считать ее авантюристкой.