Нобелевская премия по сексу (Каша из топора палача) - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 30

Агата поняла, что он обращается к ней по одной простой причине, что рядом с ней никого не было, но сознание все равно в это верить отказывалось. В глазах у нее потемнело, а сердце бешено застучало. Чтобы не выдать свою эмоциональную бурю и перевести дух, Агата ответила:

– По-моему, вы ошиблись. Я не Снегурочка.

– А я хочу потанцевать с обычной женщиной, – ответил он.

– Ну что ж, – с безразличным видом поднялась ему навстречу Агата, – пойдемте потанцуем, только не заморозьте меня совсем.

Они вышли на середину танцпола. Агата прильнула к нему всем телом, обвив его шею руками. Ей было уютно. Она утопала лицом в его мягкой бороде и прижималась к теплому, приятному камзолу. Она могла так провести целую вечность. Агата из-под опущенных ресниц видела, какими взглядами одаривали их окружающие люди. Еще бы, Дед Мороз танцевал!.. И никто не знал даму, которую он пригласил на танец. Она была вполне привлекательна, но далеко не первая красавица в этом зале, к тому же очень просто одетая. Агата открыла глаза и встретилась взглядом с танцующей рядом Еленой, которая совсем не обращала внимания на своего кавалера.

«Один ноль в мою пользу, – подумала Агата, – что, не ожидала, что он пригласит меня? Весь вечер танцует с разными мужчинами, а меня пригласил один, но какой! Такого мужчину можно было бы ждать вечность!»

– Ты не уснула на мне? – усмехнулся Александр.

– Нет, мне хорошо…

– А вот мне что-то не очень, – ответил он и прошептал ей на ухо: – Давай скроемся за сценой, и ты там мне сделаешь укол.

– Как же хорошо, – прижалась к нему Агата, слыша детский голос: «Смотрите, моя мама с Дедом Морозом танцует!» – Так и умереть можно…

– Что за мысли, Агата? Спасай, говорю, Дедушку!

Она наконец-то отстранилась слегка и посмотрела на него. Агата заметила капли пота на его переносице и лбу и темные тени под глазами.

– Ну, почему я? Я-то подумала, что ты пригласил меня на танец из-за того, что я тебе нравлюсь, а оказывается – чтобы я сделала тебе укол! Почему всегда так?! Как спать, так с красотками в золотистых платьях, а как просить о помощи, так меня? Когда я просила тебя об интервью, ты что сказал?

– Эта тема закрыта, а если честно… помоги мне, Агата, я сейчас упаду, я не хочу напугать детей, – тихо сказал он и навалился на нее весьма ощутимо.

У Агаты, почувствовавшей его тяжесть, мигом улетучилось романтическое настроение. Она, поддерживая Берсеньева, прямиком направилась за кулисы сцены, на которой расположились музыканты.

Агата усадила Александра на какой-то ящик и сняла с него шапку вместе с париком, освободив черные шелковистые волосы, от пота завившиеся колечками на шее.

– Жив? – с неподдельной тревогой в голосе спросила она.

– Жив, просто больно, сейчас… сделаем укол, – он порылся в карманах и вытащил запечатанный шприц и две ампулы какого-то лекарства, – вот… вколи мне…

– Что это?

– Обезболивающее.

– У меня к тебе, Дедушка, вопрос. Почему я? Я же журналистка, а не медицинский работник, – спросила Агата, беря дрожащими руками ампулы и шприц.

– Я как-то об этом не подумал, – честно ответил Александр, – просто ты уже все равно знаешь о моей проблеме, а к медсестре я не хочу обращаться. Не люблю лишних разговоров.

– Да ты вообще не любишь разговоров о себе, но с детьми ты общался очень хорошо.

– Мне повезло с детьми, и потом, они все очень любят Мороза. А у тебя чудесный сын.

– Я знаю.

– А его отец? – спросил он.

– Мы в разводе, – ответила Агата.

– Печально, готов поспорить, что с ним развелась ты.

– Вы психолог?

– Я волшебник. Просто ты решительная женщина, Агата, и надежная, от таких не уходят.

– Какая же я надежная, если положила глаз на Деда Мороза? – вдруг выдала Агата, сама не ожидая от себя таких слов.

– Если бы я сейчас ел, то подавился бы, – засмеялся Александр.

– Сама не знаю, что со мной, ты в гриме, и это придает мне наглости, – пожала плечами Агата и отломила кончики у обеих ампул одновременно. Уж что-что, а уколы она делать умела. – Я понимаю, свою задницу ты можешь доверить только мне.

– После таких признаний мне бы следовало тебя поцеловать, но не буду. Боюсь, отклеится борода, – ответил Александр, – кстати, хорошо, что я в гриме, а то я тоже несколько смущен…

– Ой ли? – Агата умело набрала шприц с лекарством. – Подставляйте ваше мягкое место, Мороз! Первый раз делаю укол Дедушке Морозу!

– Надеюсь, что последний, – буркнул он, вставая, задирая красное одеяние и приспуская брюки.

В этот момент музыканты пошли на отдых, так как им на смену вышел модный московский ди-джей. Увидев такую картину, один из них присвистнул, явно не зная, что за маскарадным костюмом скрывается директор фирмы, заказавшей вечеринку:

– Чумовая вечеринка! Тут даже Дед Мороз ширяется! Обалдеть!

Музыканты прошли мимо Агаты и Александра, и снова воцарилась тишина.

Агата сделала укол и дунула на шприц, словно это был пистолет.

– Ну, так откуда такое умение общаться с детьми? На этот вопрос ты можешь ответить?

– Большой опыт…

– Женат. Трое детей. Но сердце еще свободно? – спросила его Агата фразой из анекдота.

Александр рассмеялся:

– Не женат. Ребенок, насколько мне известно, один, и сердце действительно свободно.

– А Елена Григорьевна считает по-другому, – ответила Агата.

– Она вправе считать, как хочет, но если тебя интересует, то именно с ней у меня ничего нет и быть не может, – ответил Александр и вздрогнул, услышав:

– Дедушка Мороз! Дедушка Мороз!

– Народ бушует! Требует зрелищ, – вздохнула Агата, – может, все-таки выйти и сказать, что тебя нет… пока?

– Не надо. Сейчас я приду в себя. – Александр потрогал свой лоб и спросил: – Помнится, когда ты появилась у меня, то сказала, что привезла документы на землю на кладбище.

– Да, все здесь, – достала она папку с документами из сумки и протянула ему, – значит, ты себе решил построить склеп?

– Нет, я умирать не собираюсь, – взял он бумаги. – Не знал, что твои дела так плохи, что ты устроилась курьером.

– Заметь, я начала карьерный рост от уборщицы до курьера, глядишь, так дойду и до секретаря.

– Это произойдет не скоро, – заверил ее Александр, – никто из моих знакомых руководителей, находящихся в здравом уме и твердой памяти, не возьмет секретаршу с таким характером.

– Значит, как лечить тебя, так и Агата сойдет! Донеси мои сто килограммов…

– Сто десять, – поправил ее Александр.

– Сто десять до места, уколи меня и признайся мне в симпатии, а я тебе в ответ «повешу лапшу» на уши, что я свободен и заодно скажу гадости о твоем характере! – возмутилась Агата.

– Я пошутил, Агата, но если ты обиделась, то извини, – сказал он.

– Да я шутки понимаю, не переживай, – отмахнулась она.

Александр посмотрел на часы.

– Двенадцать, я сейчас попрощаюсь с детьми до завтра и отправлю их спать.

– Я тоже пойду с сыном.

– Жалко, я бы хотел…

– Не надо! Но если хочешь сделать мне приятное, пообещай мне одну вещь, – посмотрела на него Агата.

– Что именно?

– Хотя бы сегодня не спи с Еленой.

– Далась тебе эта Лена! Я вообще с ней не сплю!

– Обещаешь? – настаивала она.

– Честное пионерское! – козырнул Александр. – Только тебе-то что с того?

– Хочу, чтобы было два-ноль! – выдала загадочную фразу Агата и помогла ему встать.

– Откуда у тебя бумаги на землю, если честно? – все-таки не выдержал Берсеньев.

– Ты же не отвечаешь, зачем она тебе? И даже можешь ничего не отвечать, я знаю, что ты не вправе, что ты не можешь… Но чтобы ты не мучился головной болью, отвечу. Директор кладбища, с которым ты заключил сделку, – мой бывший муж.

Александр водрузил шапку с париком на голову.

– Удивительно…

– Что? Что я была замужем? Или что мой бывший муж – директор кладбища? Сейчас ты скажешь, что он пошел на эту работу после жизни со мной!

– Удивительные вы люди, журналисты! Сама спросила, сама ответила! Я всего лишь хотел сказать, что он форменный трудоголик, может говорить только о деньгах и бизнесе, а ты полный пофигист. Как вы жили? Я всего лишь удивляюсь.