Молчание в тряпочку - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 48

Охранник помоложе растерялся.

– Может быть, все-таки дождемся директрису?

– Зачем? Они оказали нам сопротивление, они пытались выкрасть нашего пациента! Я пристрелю их, и никто меня не осудит!

Охранник прицелился. Ричард закрыл Асю собой, щурясь на свет и не зная точно, откуда раздастся выстрел, а Сергей закричал, толкая Асю в сторону леса: – Беги!

– Стоять! – психанул кровожадный охранник, нажимая на курок.

Он так и не понял, что произошло. В тот момент, когда он нажал на курок, прямо на него внезапно упало что-то большое и тяжелое. Второй охранник тупо смотрел на придавленного Яной товарища и ничего не предпринимал. Сергей с Ричардом в одну секунду подбежали к охранникам и обезвредили их.

– Молодец, Яна! Ты спасла нас! – поблагодарил Яну Сергей.

Ася опустилась на землю рядом с продолжавшей лежать подругой.

– Как она? – с тревогой спросил Ричард. – Яна ушиблась при падении?

– Яна без сознания, – глухо ответила Ася, трогая холодный лоб подруги.

Глава 27

Яна чувствовала себя словно на раскаленной сковороде, все тело ее горело огнем. Больше всего болели правый бок и правая нога.

– Она приходит в себя, – услышала Яна голос.

– Кто? – слабым голосом спросила Яна и открыла глаза. – Кто приходит в себя?

– Яна! Очнулись! Очень хорошо! Вы меня узнаете? – спросила у нее добродушного вида пожилая медсестра, судя по белому халату и шприцу в руке.

– Как я могу вас узнать, если вижу первый раз? – удивилась Яна.

– Ха! Точно! Значит, не повредились умом.

– Почему я должна была повредиться умом? – обиженно прошептала Яна.

– Потому что у тебя сильное сотрясение мозга, детка.

Медсестра подмигнула Яне.

– Там кто-то очень хочет повидаться с тобой, и, несмотря на то что врач запретил беспокоить тебя, я разрешу ему войти на минутку.

В палату трусцой вбежал Ричард, белее белого медицинского халата, накинутого на плечи.

– Ну и напугала ты нас!

– Интересно, чем? Обычный обморок, – фыркнула Яна, чувствуя зверский голод и поглядывая на связку бананов, которые лежали у мужа в пакете поверх других принесенных фруктов.

– Как же – обычный обморок! – передразнил ее Ричард. – Ты без сознания пятые сутки, в коме, можно сказать!

– Да ладно! – испугалась Яна, ощупывая голову.

– Тебя обследовали в каком-то аппарате и сказали, что ты получила серьезную травму головы, видимо, в той автомобильной аварии. Кроме того, у тебя сотрясение мозга и нарушение мозгового кровообращения. И вместо того чтобы отлежаться в больнице, прийти в себя, ты опять погрузилась в дела, да еще какие! Воровать стариков из дома престарелых! Подвергаться смертельной опасности с больной головой!

– Я ничего не помню, – обиженно прошептала Яна и добавила, вздохнув: – Правда, я помню, что жутко испугалась за вас, когда увидела, что охранник пансиона готов на самом деле выстрелить в вас.

– Так и было, после этого ты потеряла сознание и как мешок упала вниз на голову охранника. Выстрел из его пистолета прошел мимо, лишь слегка задев Сережу, – поведал Яне свой захватывающий рассказ Ричард.

– Что значит, слегка задев?! – всполошилась Яна.

– Слегка значит слегка! По касательной, просто царапина. Не волнуйся, все чувствуют себя превосходно. Поверь мне, тебе намного хуже, да и выглядишь ты, честно говоря, паршиво…

– Спасибо.

– Там в коридоре еще много людей, которые хотели бы тебя увидеть и справиться о твоем здоровье.

– Мы сегодня уедем домой? – спросила Яна.

– Врач рекомендовал для тебя полный покой несколько дней.

– Я и дома могу полежать, – настаивала Яна.

– Ну уж нет! Нам с Агриппиной Павловной за тобой не уследить. Ты когда свалилась с забора и обездвижила охранника, мы с Сергеем отобрали у них оружие и припугнули их. Сказали им, что если они кому-нибудь расскажут, что видели нас, то мы подадим на них в суд за покушение на убийство, вернемся в «Прогресс» с друзьями и сровняем их пансион с землей. По-моему, эта угроза на них подействовала, но еще больше охранников напугало известие, что ты можешь снова лечь к ним в пансион и доставать их своими выходками днем и ночью.

– Очень смешно!

– Видела бы ты лицо Лилии Степановны, когда она ввалилась к нам в дом! Как она орала, если бы ты слышала! Грозилась вызвать милицию!

– А что ей надо было в нашем доме? – удивилась Яна.

– Лилия Степановна требовала, чтобы я рассказал ей, где ты скрываешься.

– Я?!

– Ну да! Когда директриса пришла на работу и обнаружила, что двое ее пациентов пропали, она сразу же поняла, что в этом может быть замешана только ты! Ведь ты хотела увезти с собой Бориса Ефимовича и грозилась осуществить свои замыслы! Охранники на ее расспросы молчали, словно воды в рот набрали. Молодцы, не проговорились!

– Вот умора! А ты что?

– Я ответил Лилии Степановне, что не знаю, где ты находишься, не знаю, кто такой Борис Ефимович, и ее тоже вижу в первый раз. Потом я сказал, что вспомнил ее, и, назвав директрису своей старшей дочерью, полез к ней обниматься. Она с визгом вылетела из дома, видимо, поверила в то, что ты говорила обо мне, ну, что я несколько не в себе. Я уверен, что Лилия Степановна к нам в дом больше не придет.

Яна рассмеялась:

– Я так и представляю себе ее большое грузное тело, мечущееся по всему городу в поисках пропавших пациентов!

Внезапно лицо Яны стало серьезным и сосредоточенным.

– Дик, а куда ты дел Бориса Ефимовича?

– Ты доставила нам еще одну головную боль, – ответил Ричард, задумчиво разглядывая пейзаж за окном больницы.

– Как ты можешь так говорить?! – приподнялась на локтях Яна. – Я не ожидала такой черствости от тебя! Куда ты его дел?! Надеюсь, что ты не вернул его обратно в пансион?! В противном случае…

– Успокойся! – прервал жену Ричард. – Ты, вообще, какого обо мне мнения? Жив и здоров твой Борис Ефимович. Живет у нас в доме в полной безопасности, куда я никого не пущу без санкции прокурора на обыск. А разрешения Лилии Степановне на обыск частного жилища никто не даст, так как без свидетельских показаний недоказуемо то, что мы укрываем похищенного Бориса Ефимовича. Мало ли кому что кажется!

– Спасибо, – с благодарностью посмотрела на Ричарда Яна, – я знала, что ты поймешь меня.

– Я-то понимаю, а вот Агриппина Павловна не совсем. Она была в шоке, когда я приволок несчастного старика в дом. «Мужчина в нашем доме? В доме, где живет незамужняя женщина?! Что обо мне подумают люди?» Представляешь, Яна, она так и сказала мне.

– Я о моральных устоях твоей домоправительницы даже и не подумала, если честно… – ответила Яна. – С чего это Агриппина Павловна стала такой стеснительной?

– Я ее успокоил тем, что Борис Ефимович парализованный и люди не должны усмотреть ничего аморального в его поведении. Теперь она каждый день встает в пять утра, прихорашивается у зеркала, делает прическу и идет на кухню. Видела бы ты, с каким лицом Агриппина Павловна несет поднос с завтраком в комнату для гостей, где временно разместился Борис Ефимович.

Яна рассмеялась и почувствовала легкое головокружение.

– Почему он разместился там временно? По-моему, очень хорошая комната и удобная для него, на солнечной стороне и на первом этаже!

– Это ты с ним поговори! Сам старик ни в какую не хочет оставаться у нас. Он говорит, что нас стесняет и не намерен пользоваться и дальше нашим гостеприимством.

– И куда же это он собрался?

– В любой другой приют, как выражается Борис Ефимович, лишь бы не видеть ненавистный блок номер два в «Прогрессе». Он хочет внести хоть какое-то разнообразие в свою жизнь.

– Еще чего! Поживет у нас!

– Я так же ему сказал.

– Дик, – вдруг внезапно побледнела Яна, – меня сильно тошнит, такое чувство, что сейчас вырвет… Как меня замучили эти внезапные приступы дурноты.

– Тебя накололи лекарствами. Это я виноват, заговорил тебя совсем, вместо того чтобы дать спокойно отдохнуть, – сказал Ричард, приподнимаясь с кровати.