Килограмм молодильных яблочек - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 9

«Я не вызываю у Бориса Ефимовича приятных эмоций, – подумала Яна, – у него такое лицо, словно он сидит в похоронном бюро… Он, наверное, боится, что брак со мной, даже фиктивный, заключенный в пятницу тринадцатого, ни к чему хорошему не приведет…»

Увидев, что Яна в задумчивости смотрит на него, Борис Ефимович озорно подмигнул ей.

– Сейчас быстренько распишемся, и закончится этот фарс. Тогда я не буду чувствовать себя иждивенцем и смогу достойно содержать всех вас, вы ведь стали моей семьей.

Агриппина Павловна в ярко-красном платье в белый горошек и с белым кружевным воротничком подошла к ним почти одновременно с мрачной и темной фигурой Ричарда, бесшумно приблизившегося к Яне и Борису Ефимовичу с другой стороны.

– Мы регистрируемся после этой пары, – радостно сообщила Агриппина Павловна, поправляя прическу.

– Я не приглашен на торжество? – поинтересовался Ричард своим хриплым низким голосом, присаживаясь рядом с Яной.

Яна посмотрела на него, нахмурив брови. О какой похороненной любви могла идти речь, если голос этого человека вызывал у нее мурашки по коже, а запах его дорогой туалетной воды доводил до полуобморочного состояния?

– Какими судьбами? – смогла взять себя в руки Яна и спросить его будничным тоном: – Или пришли подавать заявление со своей Офелией?

– Офелии здесь нет, а я случайно узнал от своего секретаря, что сегодня тут состоится знаменательное событие, а именно, бракосочетание глубокоуважаемой Агриппины Павловны и ее избранника.

Яна с ужасом в глазах переглянулась с домо-правительницей, и повисла неловкая пауза. Что называется, Ричард слышал звон, да не знает, где он…

– Я же вас люблю, Агриппина Павловна, и, несмотря ни на что, всегда буду любить. Вы выходите замуж в первый раз, и я не мог не прийти и не поздравить вас. – И Ричард протянул Агриппине Павловне роскошный букет из белых роз.

Домоправительница зарделась и отвернулась, смахивая слезу. Яна впервые увидела, как Агриппина Павловна не знала, что ей делать и что ей ответить на сказанное Ричардом. Борис Ефимович, до этого сидевший, как памятник Крылову в окружении героев своих басен, закашлялся, а занервничала теперь уже сама Яна, решив не разубеждать Дика в его глубоком заблуждении.

– Ты можешь быть свободен, – обратилась она к бывшему мужу, отмечая про себя, что выглядит он неважно, – поздравил, и на этом спасибо. На свадебное торжество ты все равно не приглашен, так как я не сяду с тобой за один стол!

– Я просто хотел поинтересоваться, как вы поживаете?

Яна заискрилась злобной улыбкой:

– А вас это еще волнует? Не переживай, дорогой, мы живем не хуже других!

– А скоро будем жить еще лучше! – добавила Агриппина Павловна и прикусила язык.

Ричард, воровато оглянувшись, достал из кармана пиджака сложенную вчетверо бумажку и протянул Яне.

– Здесь адрес и номер счета, по которому ты в любое время сможешь взять любую сумму денег, не называя фамилии, а по востребованию.

– Прямо как в шпионских фильмах, – вздохнула Яна, – можешь засунуть… ой, извините, грубая я стала! Все нервы истрепались! А что делать? Жизнь такая сложная штука! Я иногда чувствую себя ящерицей, которой все время обрубают хвост, а он вырастает снова и снова.

– В торжественный зал бракосочетания приглашаются Яна Карловна Цветкова и Борис Ефимович Шувалов! – раздался громкий и радостный голос работницы загса.

У Яны от напряжения заложило в ушах, она поднялась на предательски задрожавших ногах и протянула руку окаменевшему Борису Ефимовичу.

– Пойдем, дорогой. Наш совместный светлый путь ждет нас!

Ричард, у которого был такой вид, словно на него вылили ушат холодной воды, преградил им этот самый светлый путь своей широкоплечей фигурой.

– Я не понял?! Это что, ты выходишь замуж за Бориса Ефимовича?!

– Все ты правильно понял, понятливый ты наш. – Яна аккуратно обошла Ричарда и, придерживая Бориса Ефимовича под руку, повела его в зал бракосочетания.

– А Агриппина Павловна?! – стоял Ричард с открытым ртом.

– А что ты так переживаешь? – подбоченилась Яна. – Она не в обиде, она будет нашей свидетельницей. Понимаешь, мы остались подружками.

– Да как ты можешь?! Что это за фарс?! – продолжал бесноваться Ричард.

– Это простая, обычная свадьба, дорогой. Ты не имеешь никакого права кричать на меня и портить наш праздник! Я – свободная женщина и могу выйти замуж, за кого хочу! Ты же быстро, в два счета, освободился от супружеских оков, скреплявших нас.

– Он же годится тебе в деды! – прервал ее Ричард.

– Это тебя не касается! Зато Борис Ефимович не променяет меня на какую-нибудь красотку помоложе! Я, можно сказать, подстраховалась от повторного наступания на одни и те же грабли!

– Не делай этого, прошу тебя! – Ричард схватил Яну за руку. – Это безумие! Не совершай сумасшедшего поступка! Сколько раз уже по нелепости ты выходила замуж?! У тебя же места в паспорте нет, куда печать поставить!

– Наше государство побеспокоилось о таких, как я! В новом паспорте у меня еще полно места для необдуманных браков! – фыркнула Яна. – Хотя самым необдуманным из них был брак с тобой!

– Хорошо, я – подлец! – согласился Ричард. – Но ты не могла не подумать об Агриппине Павловне, о ее чувствах, когда завела шашни с этим дедом, который тихо влез в наш дом и теперь всадил мне нож в спину!

– Не беспокойся об Агриппине Павловне, у нас будет шведская семья! – закричала Яна на весь загс. – А что?! Будем жить по-современному, не принимая ничего близко к сердцу! Я помоложе, побойчее, так сказать, понаглее, вот и отбила у нее старичка! А словосочетания: «наш дом» и «наша семья» больше не употребляй, все это разрушил не Борис Ефимович, а ты!

– Я не позволю нашему сыну жить в этом вертепе! – побледнел Ричард и, развернувшись на каблуках, поспешил к выходу.

– Прости меня, это я тебя заставила… – тихо сказала Агриппина Павловна, – но я буду не я, если только что не видела бурный приступ ревности.

– Это я во всем виноват со своими деньгами, будь они неладны… – сокрушенно произнес Борис Ефимович, – у тебя не муж был, а ураган, от него идет такая энергетика, что я подумал, как бы он не убил меня взглядом на расстоянии.

– Ты, Боря, не виноват, – успокоила его Агриппина Павловна, – во всем виновата твоя ненормальная бывшая жена, надо было додуматься состряпать такое завещание!

Так они и искали виноватых, перекладывая на других ответственность за происшедшее. Яна посмотрела вслед удаляющейся фигуре Ричарда и прошептала:

– Это конец!

Дальше свадебная церемония проходила, как действо на картине В. Пукирева «Неравный брак». Яна и Борис Ефимович с постными лицами, с одной стороны, и сияющая, словно вычищенный медный таз, представительница загса, поздравлявшая их заученными, стандартными фразами, – с другой. Глазами она ощупывала стройную фигуру Яны, словно говоря:

«Ах ты, стервочка, окрутила денежного старичка? Как же ты будешь спать с этой рухлядью? Наверняка с мыслями о том, что скоро станешь богатой вдовой?»

Она перевела взгляд на сухонькую фигурку Бориса Ефимовича, опирающегося на палочку.

– Желаю вам долгих лет жизни, счастья, взаимопонимания и любви, – причем глаза ее говорили совсем другое: «Потянуло на молоденьких, старый осел? Ну, давай, выживший из ума дед, дерзай! Скоро твоя женушка придет за свидетельством о смерти».

Агриппина Павловна расписалась в книге регистрации браков как свидетель.

– Теперь можете поздравить молодых, – произнесла работница загса, закашлявшись на последнем слове.

Агриппина Павловна взяла Яну с Борисом Ефимовичем под руки и, сказав загадочную фразу: «Вот и отмучились!» – повела их на выход.

Вечером «молодожен» пошел спать в комнату Агриппины Павловны, а Яна с чашкой чаю в руках осталась одна перед телевизором. За весь вечер никто из них не вспомнил о свадьбе и о неприятном инциденте, произошедшем в загсе. Уже завтра Яна могла идти вступать в наследство, так как теперь все формальности бывшей, ненормальной жены Бориса Ефимовича были соблюдены, но радости ей это не прибавляло.