Хозяйка бешеных кактусов - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 21

– Горе мне, горе… – схватилась за голову Ася. – Лучше бы ты изменила Карлу с Никитой, тогда бы вы сейчас были квиты.

Испуганная Тамара появилась через две минуты.

– Открой номер! – тоном, не терпящим возражений, приказала Яна, нетерпеливо постукивая ногой в валенке.

– Но я не могу…

– Можешь! У тебя есть ключи.

– А что, Карл не открывает тебе? – спросила Тамара, понявшая, что влипла.

– Он сейчас очень занят. Ты разве не слышишь? Не краснейте, девушки, все и так понятно. У меня обгорели волосы и отвалились ногти, но все компенсируется выросшими ветвистыми рогами. Злодей полюбил Россию, причем в самом прямом смысле! Открывай, Тома, и покончим с этим!

– Может, не надо? Будет скандал…

– Будет справедливость! И если ты сейчас не откроешь дверь и не избавишь мои уши от пошлых, мерзких звуков, я ее выломаю, и тогда будет еще и ущерб! – заявила Яна.

Тамара подчинилась. Было заметно, что она побаивается Яну, заявившуюся в гостиницу ночью со своей подружкой, да еще в таком странном обличье (обтягивающее розовое платье в сочетании с огромного размера валенками производили сильное впечатление). Руки девушки дрожали, она явно боялась потерять свое место.

Как только щелкнул замок, Яна в мгновение ока пролетела внутрь, ориентируясь и идя словно гончая на запах, нет, в данном случае на звук. То, что она увидела на кровати, а именно сплетение женского и мужского тел, было подтверждением ее худших предположений. Яна не была той женщиной, которая всплакнет и простит измену или молча удалится с гордо поднятой головой. Ее родители – актриса и гробовщик, произвели на свет настоящую гремучую смесь. Яна могла и простить, и уйти, но только: посмертно. То есть после смерти изменщика. Ну, если тому сильно повезет, он мог остаться в живых – с тяжелыми увечьями. Яна схватила первое, что ей попалось под руку, и огрела несколько раз широкую мужскую спину, сверкающую мышцами в темноте.

Этим первым, которое ей подвернулось под руку, оказался изящный торшер, сломавшийся после третьего удара, чем спас жизнь «любителя клубнички». Тут, конечно, подоспели и Тамара с Асей и схватили Яну по рукам и ногам, еле удерживая ее, так как в ярости и в ревности в ней проснулась недюжинная сила. Ася не хотела действительно становиться полезной подруге по своей профессии, а Тома желала спасти от гибели щедрого на чаевые клиента. Яна орудовала торшером молча, полная ненависти, презрения и ревности, словно в фильме ужаса «Техасская резня», только не бензопилой, а торшером, который вращался в ее руке, будто винт вертолета.

Со стороны занимавшихся сексом первой реакцией был несомненный шок, а затем последовали возмущение, негодование и ярость. Красивая растрепанная женщина закричала голосом машины со спецсигналом, а мужчина, не в силах расправить свои плечи после сокрушительных ударов Яны, бормотал ругательства и проклятия.

– Мерзавец! Ты надолго меня запомнишь! И учти, это не ты бросил меня, а я тебя! – извивалась в руках Аси с Томой Яна, изрыгая проклятия.

– Яна, успокойся, – механически повторяла Ася, уже совсем не надеясь, что ее слова возымеют действие.

– Успокоишься тут! Втайне от меня, у меня под боком, на моей исторической родине, можно сказать… Уничтожу! А еще клялся в вечной любви! Князь, называется! Да холоп ты, и душонка у тебя холопская!

Кто-то включил освещение, и место преступления озарилось неярким, ровным светом. Кроме того, Асе не могло показаться, она явственно услышала, как захлопали двери в коридоре.

«Какой позор… сейчас сюда сбежится вся гостиница, – мелькнула у нее мысль, – а то и репортеры…» Она уже словно увидела заголовки в утренних выпусках «желтой» прессы один лучше другого: «Пьяный дебош в «Империале», «Чешский князь застукан русской невестой с проституткой», «Обгоревшая и пьяная невеста Штольберга учинила разборку в «Империале».

Яна между тем растерянно смотрела на голого мужчину атлетического телосложения с красивым лицом и темными волосами. Молодая фигуристая женщина визжала противным голосом:

– Помогите! Нападение! Да что ж такое? Пятизвездочный отель! Где охрана?

– Она киллер! Хотела меня убить! Они достали меня и в России! Ее послала Света Морозова! – вторил ей голый мужчина.

– Кто это? – спросила Яна у Аси, перестав вырываться. – Это же не Карл!

– Явно не он, – согласилась подруга. – Простите нас, мы ошиблись номером, – попыталась ретироваться Ася, но не тут-то было. Наконец-то подоспела служба охраны, вызванная на шум другими жителями этажа. Два крепких молодца преградили путь к отступлению.

– Что здесь происходит? Кто эти дамы?

– Киллеры, они хотели меня убить, – пожаловался мужчина.

– Да я знать тебя не знаю! Убить я хотела совсем другого человека! – возмутилась Яна.

– А исполнителю вовсе не обязательно знать свою жертву в лицо, – ответила молодая женщина в постели.

– Признание в убийстве? – оживился охранник. – Так кого вы хотели убить?

– Штольберга.

– Ого! – присвистнули охранники.

В дверях номера показался Карл Штольберг собственной персоной в черном шелковом халате и с заспанным красивым смуглым лицом.

– О, Карл, вас хотели убить! Предотвращено покушение, вы вовремя ушли из своего номера, – охотно сообщили охранники.

– Какое покушение? О чем вы? – Карл вошел в спальню, и тут взгляд его темно-коричневых глаз остановился на Яне. – Яна? Ты? – выдохнул он, и было непонятно, чего в этом возгласе больше – удивления или ужаса.

Молодая женщина на кровати, натянувшая простыню до подбородка, тоже посмотрела на Яну.

– Яна? Так киллерша и есть та самая Яна Цветкова, из-за которой ты бросил все и всех? – И в ее возгласе явственно читалось неподдельное удивление. – По ней ты сходишь с ума?

Яна поежилась, понимая, что сейчас выглядит не лучшим образом, причем если очень мягко выражаться. Регина, женщина в постели, рассматривала свою соперницу самым ревностным и внимательным взглядом.

Посреди номера стояла высокая и худая, как палка, женщина в нелепом розовом, облегающем не фигуру, а полное отсутствие фигуры платье. Какая-то странная на голове прическа, в которой пряди по пояс в хаотичном беспорядке сочетались с совершенно короткими волосами, торчащими из головы в самых неожиданных местах. Создавалось впечатление, что ей давно и некачественно сделали наращивание волос и половина не своих волос уже успела оторваться. Лицо Яны тоже показалось Регине странным – как вареное яйцо вкрутую, бледное, без бровей и ресниц. И, что было еще хуже, без макияжа. Про нее вполне можно было бы снять клип песни «Странная женщина, странная…». Но больше всего поразило госпожу Грубер то, что невеста князя к коктейльному розовому платью надела серые валенки огромного размера. Не сапожки, не туфли, а именно валенки, откуда выглядывали длинные, худые ноги в бинтах. В общем, как Регина ни старалась понять, чем Яна поразила Карла, она понять так и не смогла. Поразить Яна может, и очень сильно, вот уж в чем Регина не сомневалась, но чтобы влюбить в себя искушенного князя… Тут Регина очень сомневалась.

– Карл… понимаешь, я думала, что здесь ты… ну, с женщиной, потому и учинила небольшой скандал, – замялась Яна, пряча торшер за спину.

– Ничего себе – «небольшой скандал», – передразнила ее Регина. – Мало того, что ворвалась в самый неподходящий момент, так еще и чуть не убила моего жениха! – Ее возмущению не было предела.

– Я думала, что тут Карл, – упрямо повторила Яна.

– О, ты приревновала меня? – Карл проявил чудеса догадливости.

– Да она бы убила тебя от ревности! – продолжала говорить Регина, у которой почему-то резко оголились плечи и область декольте при появлении Карла. – Ты же говорил, что твоя Яна красивая и не ревнивая. Выходит, обманул меня дважды, – промурлыкала Регина, имея в виду, что Яна не красивая и ревнивая.

Яна поняла намек и жутко разозлилась на Карла.

– Ты рассказывал обо мне какой-то драной кошке?

– Эй! Я тебя не оскорбляла! – крикнула голая красотка.