Белоснежка и семь трупов - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 39

«Не об этих ли колоколах говорила Дарина? – мелькнула мысль у Яны в голове, которую поглотили боль и шум в ушах. – Я их слышу, а значит, меня полюбил Ричард!»

И Яна с блаженной улыбкой погрузилась в темноту.

Когда она открыла глаза, первым, что она увидела, был бревенчатый пол. Сознание возращалось к Яне в минуты опасности очень быстро. Она поняла, что лежит на полу деревянного дома за раскладной ширмой. В доме царила тишина, нарушаемая с улицы кудахтаньем кур и лаем собак.

«Я где-то в деревне, – догадалась Яна, – и, судя по двигающимся рукам и ногам, еще жива».

Резко хлопнула входная дверь, впустив по полу струю свежего, летнего воздуха, и заскрипели половицы от чьих-то шагов. Яна сжалась в комок и увидела снизу за ширмой две пары мужских ног. Одна пара ног была в кроссовках, другая в летних ботинках черного цвета. В таких ботинках летом, несмотря на жару, ходят миллионы мужчин, вынужденные торчать в офисах, поскольку костюм и галстук плохо сочетаются с сандалиями на босу ногу. На носке правого черного ботинка выделялось белое пятнышко от краски. «Ботинки» спросили незнакомым Яне голосом:

– Она еще не очухалась?

«Кроссовки» ответили вкрадчивым голосом Андрона:

– Вряд ли, слишком сильным был мой знаменитый правый хук. Я очень быстро ее сцапал, всегда бы так, чтобы жертвы не доходили до домов и случайно не пробалтывались бы там о своем скором богатстве. Знаешь… могут пойти разговоры…

– Кто она? – поинтересовались «ботинки».

– Откуда-то из глуши, родители алкоголики, искать не будут, я все узнал.

– Нам сегодня повезло с ней, теперь мы сможем выполнить заказ для своей беременной клиентки, которая не могла бы долго ждать.

– Да, и нам деньги сейчас нужны, как никогда. Кло торопит. Самое главное, почему я не дал ей дойти до дома, то, что ее не нужно было отправлять к стоматологу, у этой нищенки такие же хорошие зубы, как и у богатой клиентки! Бывают же в жизни совпадения!

Мужчины рассмеялись, а Яна прикусила губу, поняв свой грубейший промах. Никогда нельзя быть такой самоуверенной и думать, что просчитала все ходы… противник может оказаться сильнее и хитрее. Сожалеть о своей самонадеянности Яне было поздно, мышеловка захлопнулась.

– Как будем ее кончать? – поинтересовались «черные ботинки».

«Кроссовки» охотно пояснили:

– Я пригнал «Сааб», записанный якобы на имя нашей клиентки, и отвезу ее километров за десять отсюда, чтобы не вышли на это место, свалю машину в кювет, оболью ее бензином и подожгу. Надеюсь, ее скелет и скелет ее ребенка останутся, чтобы наша клиентка смогла беспрепятственно начать новую жизнь, а мы взять деньги.

Яна слушала их диалог и не верила своим ушам, поражаясь жестокости и безжалостности этих людей. По разговору Яна поняла, что убивать ее будет Андрон, она не ошиблась, сразу опознав в нем убийцу.

– Давай выйдем, я дам тебе последнее распоряжение, – сказал Андрону мужчина в черных ботинках, – иди свяжи ее на всякий случай.

– Я найду лучший способ ее успокоить, – усмехнувшись, пообещал Андрон, и кроссовки стали угрожающе приближаться к Яне за ширму.

Яна зажмурилась и сжалась, собрав всю свою волю в комок. При полной неожиданности она получила сильнейший удар в живот, воздух разом вышел из ее легких, но глаза она не открыла.

Андрон удалился своей пружинящей, легкой походкой.

– Все! Теперь, если она и очнется, никуда не уйдет от боли.

– Смотри, чтобы не родила здесь! – предостерегли Андрона «черные ботинки».

– Запихнем обратно, – засмеялся Андрон, – а если даже и найдут у трупа какие-либо внутренние повреждения, то подумают, что они получены при автомобильной аварии.

Мужчины весело расхохотались и вышли, закрыв за собой входную дверь на ключ. Яна открыла глаза и еле смогла продышаться, если бы не подушка на ее животе, Андрон убил бы ее таким мощным ударом. Она чувствовала, как в животе под кожей разливается кровь, превращая ее живот в сплошную гематому. Усилием воли Яна смогла подняться на ноги, зная, что у нее всего несколько минут, пока не вернется Андрон, дабы осуществить свой чудовищный план. Яна, выйдя из-за ширмы, осмотрелась и поняла, что не ошиблась в своих первых ощущениях, она находилась в обыкновенной деревенской избе, с деревянным столом, табуретками и полотняными дорожками. В избе не было ни телевизора, ни радио, ни телефона. Дверь, ведущая, видимо, на кухню, была заперта, выбить ее плечом Яна не могла физически и тем более не могла сокращать драгоценные минуты своей жизни производимым шумом, зная, что убийца где-то рядом. Еле передвигаясь от боли в голове и животе, Яна осмотрела комод, стол, этажерку и не нашла не то что пулемета или пистолета, но даже не обнаружила ни вилок, ни ложек, ни зубочисток. Не было также тяжелых канделябров и подсвечников, столь успешно используемых в кино как средство против преступников.

Яна поняла, что пропала, так как шанс внезапно оглушить табуреткой такого здоровяка, как Андрон, выглядел смешно. Еще более нелепо выглядела картина, как Яна дергает полотняную дорожку, на которую встанет Андрон, войдя в избу, и закатывает его в аккуратную колбаску. А кто сказал, что в избу Андрон войдет один? Может быть, их здесь с десяток преступников?! А может, тот мужчина в черных ботинках вернется для чего-либо?

Яна выглянула в окно, стараясь не задеть подоконником живот, удивившись, что преступники проворачивали свои темные дела в обыкновенной деревне, а не в уединенной сторожке лесника. По улице медленно брели двое мужчин с удочками, вдалеке резвились босоногие дети с мячом, на лавке сидели две старушки в белых платочках, а рядом с ними деловито прохаживались гуси.

«Может, вылезти в окно, выбежать на улицу и просить помощи у людей? – подумала Яна. – Не может же быть вся деревня в сговоре с преступниками?»

Тут взгляд Яны упал на высокий, плотный забор, укрывающий избу, где находилась она, от посторонних глаз, и она предположила, что ворота тоже на запоре. Ее крики и жалкие удары вряд ли расслышат две полуглухие бабки на лавочке. Хотя… даже если бы они и услышали ее мольбы о помощи, они не смогли бы действенно помочь ей.

Тут впервые Яна запаниковала по-настоящему, она судорожно стала рыться в своей сумочке, сама не зная, что она хотела обнаружить. Она очень пожалела, что не курит, а следовательно, не носит с собой ни спички, ни зажигалку. Сейчас было бы очень соблазнительно поджечь эти полотняные дорожки и, как факелы, вывесить из всех окон избы. В деревнях больше всего боятся пожаров, и на дым сбежалось бы полдеревни. Вряд ли Андрон решился бы убивать ее на глазах у стольких свидетелей. Но, увы…

Яна смотрела на свое бесполезное в критической ситуации барахло: помада, пудра, щетка для волос, маленькая баночка с порошком… что это? Ах, да! Это же приворотное зелье со стопроцентной гарантией от ясновидящей Дарины.

– Какая ирония! Мне так и не удастся им воспользоваться. Если только мне напоследок, перед смертью, не испробовать его силу на своем убийце. Может, он влюбится в меня и не сможет убить?

Скорее от отчаяния, чем от здравого смысла, Яна высыпала весь порошок в стоящий на столе заварочный чайник.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге возникла спортивная фигура Андрона. Сердце Яны оборвалось…

Андрон остолбенело уставился на Яну, нагло расположившуюся за столом. Его зеленые, кошачьи глаза зло сощурились. У Яны на лице не дрогнул ни один мускул, несмотря на внутреннюю катастрофу. Она расплылась в глупой и безмерно радостной улыбке.

– Вы?! Андрон! Какое счастье! А я-то думаю, что со мной?! Где я? Я когда пошла от вас из кафе, мне плохо с головой стало, и я потеряла сознание. Наверное, из-за беременности, так как и сейчас что-то очень сильно болит живот, да и головой, видимо, стукнулась, когда падала. Вы помогли мне, мой ангел-хранитель! Подобрали меня и отвезли к себе! Большое, человеческое вам спасибо!

Андрон с минуту молча всматривался в идиотски-восторженное лицо Яны, словно недоумевая, есть ли границы людской глупости?