Академия родная - Ломачинский Андрей Анатольевич - Страница 51

Вообще-то на первоапрельский «День Дурака» не каждый студент самого Университета попасть мог. Давались специальные пригласительные, а на входе каждому на лоб ставили здоровую красную печать «ДУРАК». Дальше такой «дурак» моментально забывал о комплексах, с лёту окунаясь в студенческое шоу – юморину, плавно переходящую в дискотеку, а та в костюмированную оргию, где уж каждый веселился и дурачился, как мог. Университетские студенты этим капустником очень гордились, его считали лучшим в городе. Да он и был лучшим. «Дня Дурака» в Университете ждали студенты разных ВУЗов, втайне лелея надежду хоть раз туда попасть.

Так вот, Коля за снобизм решил Университет наказать. Да не как-нибудь по-мелочи, а решил ни много, ни мало этот самый знаменитый университетский праздник подпортить. Пока мы шли из их деканата с Васильевского по набережной Невы до Авроры, обозначился чёткий план мести – в этот год шоу прикроют городские структуры охраны правопорядка, в просторечии менты. Идею мы стырили у псковских десантников на войсковой стажировке, хотя те ничего противозаконного не совершали, а просто демонстрировали собравшимся на стадионе нескольким тысячам зевак разные зверские способы убийства холодным оружием.

На Факультете Коля пошел к Бате, к нашему курсовому художнику. Тому постоянно Серпомолот приказывал делать разные стенды. Так вот, на те стенды Батя вырезал горячей проволокой из пенопласта красивые объёмные буквы. И этого пенопласта в его каморке всегда было завались. Коля там взял два куска. Ещё у нас был тесак. Давным-давно, курсе этак на втором, когда мы только вселились в общагу, то у себя в комнате на антресолях нашли здоровенный ржавый кухонный нож, из тех, что использовались в хлебных магазинах и в столовке. Откуда пришел этот реликт, мы не знали, но кочевал он с нами без дела из курса в курс, из комнаты в комнату. Вот, наконец, нашлось применение наследству старших поколений – Коля положил нож на на плинтус и гирей перебил калёную сталь пополам. А в ночь накануне «Дня Дурака» Коля пошел к клинике Госпитальной Хирургии и добыл там литр консервированной донорской крови. У крови вышел срок годности, и ее списали – выкинули в мусорный бак, что стоял во дворе недалече от чёрного входа. У Коли вообще талант на помойке нужные вещи находить. На курсе нашлись старый спортивный костюм и рваные кеды. Если это надеть, то получался вполне общаговский вид обнищавшего студента. В подельники Коля выбрал Сива, как натуру наиболее артистичную. Вместе они отрепетировали детали мероприятия по срыву праздника.

Первого апреля Коля и Сив отправились в Студгородок. Заявились в форме. Весь антураж поместился в небольшой дипломат. Дипломат слегка раздулся, но подозрений не вызвал – на вахте ребята показали свои пригласительные, и их с улыбкой пропустили. Недолго поторчали у лифтов со скучающими мордами, будто кого-то ждут в вестибюле, а улучив подходящий момент, когда остались внизу одни, быстро поднялись на последний этаж. Там Коля скидывает форму и прячет ее на самых верних ступеньках, что ведут уже к моторам над шахтами. Надевает спортивный костюм, на спину и грудь подкладывет пенопласт. На всякий случай, чтобы не оставлять отпечатков пальцев, Сив натянул хирургические перчатки, затем в пенопласт через аккуратные прорези вставил половинки ножа и обильно облил всё кровью. Создалось впечатление, что человека проткнули насквозь здоровенным тесаком. Коля на голову натягивает капюшон спортивки, подходит к лестничному пролету и ждёт условного сигнала.

Сив спокойно проходит по этажам и обнаруживает, что на шестом этаже у лифтов и в коридоре пусто. Вытягивает в пролет руку и на пальцах показывает «шесть». Коля мчится к лифту и спускается на шестой этаж. Там он выходит и ложится на пол, Сив же поднимается по лестнице на пролет выше. Ждать долго не приходится, скоро двери лифта открываются, раздается цоканье каблучков и беззаботный девичий смех. Вдруг наступает тишина, а затем раздается истошный визг, гулкий топот по полу, бухают створки лифта. Лифт отъезжает вниз.

Похоже, сработало. Сив выскакивает из засады и наливает здоровую лужу крови, еще при этом брызгает на стены и потолок, специально для криминалистов создавая характерную картину борьбы. Коля наступает кедом в лужу и топает ко второму лифту, будто человек в агонии бежал. К счастью, за эти несколько секунд никто в коридорчике не появился, зато подошел пустой лифт. Ребята поднимаются на два этажа выше и осторожно выглядывают – опять никого. Чтобы лифт не «убежал», его двери заклинили дипломатом. Коля ложится перед вторым лифтом, Сив снова скачет на лестничный пролет. Через минуту шоу повторяется – хлопают створки, кто-то подъехал. Секунда тишины, а потом суета, но похоже, что человек даже не решился выйти из лифта. Правда, теперь никакого визга нет, а звучат полновесные русские матюки, произносимые мужским басом. Лифт опять уходит вниз.

Сив выбегает из засады, обильно капает на пол кровью, а Коля стягивает с себя костюм. Остатками крови мажут лифт – наделали кровяных смазов, будто тело здесь тянули. Окровавленный костюм и остальной реквизит тут же скинули в шахту лифта. Потом на этом же лифте ребята поднимаются на последний этаж, где Коля галопом надевает форму. Бегут в ближайший туалет, ножницами режут на кусочки перчатки и пустой пакет из-под крови. Затем ошметки единственных улик, способных указать на «шутников», спускают в унитаз. Осталось тщательно вымыть руки и оглядеть себя – все отлично, не ни капельки крови, даже если застукают, то не докажут. Можно по лестнице спокойно спускаться на первый этаж и присоединяться к общему празднику.

На первом этаже на вахте переполох – срочно вызвали бригаду дружинников из студсовета. Серьёзное ЧП – только что группа первокурсниц обнаружила на шестом этаже мужчину со следами насильственной смерти. Опознать не смогли – голова в капюшоне, а лицо почти вплотную к стене. Но то, что его здоровущим ножем насквозь, – это точно видели, тут сомнений нет. Председатель студсовета пока в милицию звонить не спешит – «День Дурака» все же, вдруг у кого такие шутки дурацкие, без меры. Но тут прибегает испуганный парень с восьмого и говорит о том же самом. Теперь дружинники-студсоветовцы уже смеются, они явно думают, что это шутка – чего это труп с ножем будет по этажам бегать, но все же решают проверить место происшествия.

Всей гурьбой они подходят к лифту, открывают двери и… И галдят наперебой – в лифте следы кровавой драмы. Самый умный советует оставить двери открытыми, чтобы лифт вызвать не смогли. У дверей выставляют двух постовых беречь место преступления в неприкосновенности до приезда ментов. Другая группа несется по лестнице на шестой этаж, кто-то пытается вызвать второй лифт, чтобы уехать на восьмой. Теперь у доморощенных сыщиков сомнений нет – на шестом и на восьмом следы преступления. Все наперебой высказывают свои соображения, испуганный вахтер звонит в милицию.

Менты явились быстро. Какой-то капитан, видать, начальник вызванной опергруппы, начал опрос свидетелей. Ситуация не совсем ясная – то ли в общаге идёт кровавая бойня и на каждом этаже полно трупов, то ли труп один, но его какой-то маньяк таскает с этажа на этаж. Решили заглянуть в лифт. Дежурный криминалист взял капельку ваткой на фенолфталеиновую пробу – свежая кровь! Опросили вахтёров, не выходил ли кто и не выносили ли чего-нибудь громозкого и подозрительного? Поставили ментов с пистолетами и наказали никого не выпускать. Капитан решил, что скорее всего и жертва, и преступник все еще в общежитии, а поэтому решил шмонать гигантскую общагу начиная с пятнадцатого этажа.

Менты вызвали дополнительный наряд. Дискотеку и капустник тут же прикрыли, и народ устремился на выход. В пестрой толпе довольно много было курсантов в форме разных военных училищ. Из оцепленной общаги их выпускали в числе первых, только переписывали данные военных билетов и спрашивали, к кому пришли и кто дал пригласительный. Когда подошла очередь Коли и Сива, то они честно ответили: Всеволод Шадрин пригласил, пообещал, что мы тут такое увидим! Но ничего так и не увидели, кроме испуганных студентов.