Земные пути - Логинов Святослав Владимирович - Страница 58

Потом Ист обратил внимание, что, думая о времени до восшествия по небесной тропе, произнёс: «При жизни». А ведь действительно, все эти боги были когда-то людьми. Не совсем людьми – магами, но всё-таки они жили. А теперь, обретя бессмертие, они думают, что продолжают жить, а на самом деле? Говорящий волк, неубиваемый оборотень из заполярной тундры оказался мудрее небожителей. Он понимал, что давно умер и его нынешнее бытие бессмысленно и обидно, словно болезнь или поражение в битве.

Гунгурд закончил работу и, любуясь, отошёл на пару шагов.

– Теперь и я скажу: красивый мальчик, – довольно произнёс он. – Я рад, что получилось именно так, что я не сумел убить тебя в прошлый раз. Пророчества должны сбываться, и хотя мне пришлось поволноваться, но зато закончилось всё совершенно так, как было задумано. Слышишь, ты, я доволен собой и своей победой.

– Ты зря бахвалишься, – прохрипел Ист. – На самом деле победил я, и твоя гибель – лишь вопрос времени. Вы все это понимаете, иначе бы не собрались толпой, чтобы остановить меня. Меня вы остановили, но людей уже не остановите. Даже вам не под силу повернуть историю вспять или начать её заново. Вы проиграли, в мире больше нет места богам.

– Умничка… – нехорошо протянул Гунгурд. – И к тому же гордец. Вот только ты ошибаешься. Потому я тебя сразу и не убил, чтобы ты мог посмотреть и увидеть, что твоя месть не удалась. Повиси, охолони малость, полюбуйся, что будет. А потом – не обессудь, Глейпнир – слишком ценная вещь, чтобы выбросить её. Ну ты понимаешь, что будет потом.

– Хватит болтать, – негромко напомнила Амрита. – Времени мало, а самое главное ещё и не начато.

– Может, ничего и не получится, – встряла Мокрида. – Кто это проверял? Гадать можно по-всякому, а как на деле получится?

– Будешь дело делать – всё получится, – загадочно ответила Амрита. – Франни, ты готов или опять спишь?

– Готов, – разлепил толстые губы огромный сонный негр.

– Вы опять что-то решили без нас? – напористо спросил Нот, успевший вскочить на мгновение раньше брата.

– Да, мы всё решили без вас, – покладисто ответила Амрита. – Если бы мы всё обсуждали с каждым из бессмертных, то и через тысячу лет ни до чего не договорились бы. Но сейчас вы всё узнаете. Даже вот он, – Амрита кивнула на Иста, – тоже узнает. Хотя теперь он очень даже смертный.

– Ты, я вижу, успела загрести под себя всю власть, – прошипела добрейшая Аммат. – Не выйдет, голубушка!

– Кто не хочет слушать, тот может уйти, – сообщила богиня любви, бесцветно глядя поверх голов.

Настала тишина. Слушать хотели все.

– Кебер, – негромко позвала Амрита, – расскажи нам свою сказку.

– Что?.. – немедленно нарушил тишину прежде молчавший Жель. – Слушать байки враля, тысячу лет просидевшего над источником лжи? Да он такого нарассказывает!..

– Кебер, – повторила Амрита, словно не слыша недовольства, – опусти руку в источник правды и расскажи нам свою сказку.

Белокурый воин склонился над родником и начал сосредоточенно мыть руки. Тишина воцарилась небывалая.

– Кто не хочет слушать его, пусть сам омоется этой водой, а потом расскажет нам что-нибудь, – предложила богиня любви.

– Сидя над источником лжи, вовсе не обязательно лгать, – глухо промолвил Кебер. – Можно говорить чистую правду, всё равно тебе никто не верит. А среди людей я не бывал слишком давно.

– Рассказывай.

– Когда отец богов, мудрый Хаймарт, начал обходить сотворённый им мир, – монотонно затянул Кебер, – он сыскал некое место, где у чистого родника росли два дерева, а между ними стояли запертые ворота, не ведущие никуда. Отец богов распахнул ворота и увидел за ними иной мир. Был тот мир прекрасней первого и вместе с тем – страшнее. Там была вечная жизнь, великие муки и великая радость. Тогда создатель сущего рёк: «Закроем эти ворота и спрячем их от взоров живущих, дабы люди не покинули созданную мной землю, прежде чем исполнится их время». Затем отец богов премудрый Хаймарт наклонился над родником и увидел, что вода в нём кипит и пытается биться сама с собой. А из прозрачных струй смотрят на него два отражения: одно истинное, а второе – искажённое, словно ручей вздумал оболгать своего творца. Тогда создатель сущего рёк вторично: «Разделим эти воды, чтобы они никогда не могли смешаться, ибо в одной струе правда, а в иной – ложь. И пусть никогда правда не смешивается с ложью, чтобы каждый мог отличить зло от добра». Третий взгляд бросил божественный Хаймарт на деревья, стоящие у ручья. И увидел, что корни дерев сплелись, душат друг друга и нет на деревьях плода. Тогда третий раз изрёк могучий старец: «Пусть эти деревья больше не увидят друг друга и одно не будет мешать росту другого. А когда на каждом из них вырастут плоды, всякий живущий да выберет один из них, а когда исполнится его время, пойдёт по своему выбору к вечным мучениям или вечной радости». И Хаймарт, чьё слово не рознилось с делом, запер ворота, и разделил струи родника, и разъял корни деревьев. И тогда случилось так, что земной круг разделился сам в себе, и одна часть, воспылав отвращением к другой, поспешила удалиться от того, с чем прежде была неразрывно связана. Небо, которого некогда удавалось коснуться, став на вершине холма, умчалось ввысь, а преисподняя, бывшая не глубже барсучьей норы, провалилась в неизмеримые глубины. Великий Хаймарт увидел, что мир, сотворённый им, готов рассыпаться, взял верёвку и связал небо с преисподней, не дав им разлететься навеки. Была та верёвка не пеньковой и не кудельной, а свита из тумана небесного и мглы подземных пещер, ничто не могло порвать её, и мир остался един, связанный волшебной верёвкой…

Кебер умолк, затем поднял голову и скучно спросил:

– Дальше рассказывать? Там уже полная ерунда идёт.

– Хватит, – произнесла Амрита.

– Мне кажется, то, что нам рассказали, тоже полная ерунда, – прогундосил Басейн, дёргая тщательно завитую бородёнку. – Уж мы-то знаем, кто такой Хаймарт, и знаем, творил он землю или нет. Чего ради ты заставила нас выслушивать глупости?

– Замолкни, – процедил Гунгурд, – и дай сказать тем, кто постарше тебя.

– У меня вопрос, – жёстко продиктовала Амрита. – Кто из вас рассказывал людям эту историю?

Боги недоумённо переглянулись.

– Чего ради кто-то из нас будет веселить людей сказками? – проскворчала Мокрида. – Может быть, сам Хийси? Он любил откалывать дурацкие шутки.

Ист дёрнулся на своей каменной плахе, но замер, сдавленный неумолимой цепью.

– Хийси этого не рассказывал. Во всяком случае, так он утверждал. И никто не рассказывал людям правду о моих похождениях. А откуда людишки знают, что мудрые Нот и Зефир, случается, принимают облик непорочных служительниц и участвуют в развратных оргиях? Ну-ка, братцы, кто мог разболтать ваш стыдный секрет?

– Если б мы знали… – обещающе прошипел один из братьев, – то этот болтун недолго гулял бы по свету. А что бы мы с ним сделали, мы и так знаем.

– Так вот – ваших тайн никто не выдавал. Люди знают это сами. Вы черпаете силу в их вере, и поэтому они знают о вас всё. Я не удивлюсь, если завтра на городских площадях будут рассказывать об умершем бессмертном, который был распят за то, что слишком любил отверженных. И в этих рассказах будет половина правды и половина вранья, словно в водах источника прежде тех времен, как небо рассталось с землёй. Никто не рассказывал людям об источниках и деревьях, о верхней и нижней тропе, но легенды об источниках, деревьях и тропах есть. И есть легенда о вратах, ведущих в иной мир, и о верёвке, стягивающей небо и землю. Значит, есть врата и есть верёвка. А если их нет, они должны появиться.

– И что мы будем иметь, когда найдём твою верёвку и ворота? – Мокрида явно не верила ни единому слову. – Зачем нам иной мир, полный врагов, которых мы когда-то убили в этом мире?

– Не думаю, что мы встретим там хоть кого-то, – поморщилась богиня. – Мы слишком близко коснулись вечности, чтобы верить в бессмертие души. Скорей всего там просто пустой мир, не испорченный злым богом Прогрессом. – Амрита бросила короткий взгляд на облепленного комарами Иста. – А этот огрызок мы оставим ему.