Тарзан и сумасшедший - Берроуз Эдгар Райс - Страница 10

– Кто остался с вами? Крамп, Мински и Гонтри? – опять спросил Тарзан.

– Да, – подтвердил американец, – но откуда вы знаете их имена?

– Все это мне рассказала девушка. Она еще добавила, что доверять можно только вам.

– Я тоже не слишком доверяю этим ребятам, – сказал Даттон. – Они думают только о вознаграждении.

– А где сейчас мисс Пикерэл? – спросил Тарзан.

– Увы, ее нет с нами. Она снова похищена стаей обезьян, которую возглавлял белый человек. Вероятно, это тот, который называет себя Тарзаном из племени обезьян.

– И вы снова ищете ее?

– Да! – ответил Даттон.

– Тогда нам по пути, – сказал человек-обезьяна, – я разыскиваю человека, похитившего мое имя. Он натворил уже немало дел. Необходимо обезвредить его.

– Вы пойдете вместе с нами? – поинтересовался Даттон.

– Нет! Мне не по душе ваши попутчики. Не понимаю, почему люди, неплохо знающие Африку, рискуют из-за каких-то жалких фунтов. Вез большого отряда вы ничего не добьетесь.

– У них другие планы, – сказал Даттон.

– Какие?

– Они хотят найти золотые копи в горах Рутури.

– Да, – подтвердил Тарзан, – я слышал о них, но этим людям никогда до них не добраться.

– Но ведь вы собираетесь идти один, – удивился Даттон, – как же вы можете рассчитывать на успех, если сами говорили, что без большого отряда ничего не получится?

– Я – Тарзан, – просто ответил человек-обезьяна. Даттон призадумался. Твердая уверенность в том, что этот человек сделает то, что не под силу четырем взрослым мужчинам, поразила его. Кроме того, он все еще находился под впечатлением схватки Тарзана со львом.

– Я охотно пошел бы с вами, – сказал Даттон. – Если вы найдете человека, похитившего ваше имя, то и мисс Пикерэл отыщется. Один раз вы уже спасли ее, поэтому я могу рассчитывать на вашу помощь. Что касается моих попутчиков, то ими руководит только жажда наживы. Если они найдут золотые рудники, то, конечно же, откажутся продолжать поиски мисс Пикерэл.

– Пожалуй, вы правы, – согласился Тарзан.

– Значит, мне можно пойти с вами?

– А как же остальные?

– Они подумают, что со мной что-то случилось, но вряд ли огорчатся и будут меня искать.

– Что ж, – сказал Тарзан, – вы можете пойти со мной, если сумеете выдержать.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, что вам придется общаться с дикими зверями, придется научиться думать и поступать подобно им, что для цивилизованного человека может оказаться не по силам. У животных больше благородства, нежели у людей. Они убивают только в целях самозащиты или для добывания пищи. Они не обманывают и хорошо относятся к своим друзьям.

– У вас хорошее мнение о диких зверях, – заметил Даттон.

– А почему бы и нет? – удивился Тарзан. – Я впервые увидел людей, когда был уже почти взрослым.

– А ваши родители?

– Я их не помню, – ответил Тарзан, – они умерли, когда я был младенцем.

– Кажется, я понимаю ваше отношение к роду людскому, – сказал Даттон, – иногда я чувствую нечто подобное. Я пойду с вами.

– Может, хотите сходить в лагерь и прихватить что-нибудь? – спросил Тарзан.

– Нет, – ответил Даттон, – все, что мне нужно, – со мной.

– Тогда в путь, – сказал Тарзан и повернулся на север.

Вскоре они вышли к реке. Даттон непроизвольно остановился и взялся за винтовку, поскольку у воды сидела стая огромных обезьян. Когда Тарзан подошел к ним, они, рыча, поднялись. Затем Даттон услышал, что Тарзан заговорил с ними на каком-то странном языке. Обезьяны перестали рычать и успокоились. Видя, что Даттон все еще стоит на опушке, Тарзан позвал его:

– Идите сюда! Пусть они почувствуют ваш запах и познакомятся с вами. Они не причинят вам вреда, но и не станут вашими друзьями. Старайтесь не беспокоить их, особенно самок и детенышей.

Даттон медленно подошел. Обезьяны окружили его и стали обнюхивать его и трогать своими огромными лапами. Вдруг один из самцов вырвал из его рук винтовку. Тарзан что-то быстро сказал, и самец нехотя вернул оружие.

– Они не любят грохочущих палок, – пояснил человек-обезьяна. – Я сказал им, что вы будете пользоваться ею только при добывании пищи и при защите их племени.

– Кстати, о пище, – сказал Даттон, – как по-вашему, смогу ли я подстрелить здесь что-нибудь? Я умираю от голода, потому что в последние дни питался только фруктами.

Тарзан поднял голову и принюхался.

– Подождите меня здесь, – сказал он. – Скоро я принесу вам поесть.

С этими словами он запрыгнул на дерево и исчез из виду.

Даттон огляделся и при виде огромных обезьян не ощутил никакой радости. Они не обращали на него внимания, но он вспомнил страшные рассказы о том, что самцы иной раз без видимых причин впадали в бешенство.

Все происходящее показалось вдруг Даттону довольно подозрительным, и он решил держать ухо востро и не очень-то доверять человеку, называющему себя Тарзаном.

Через некоторое время Тарзан вернулся, неся на плече небольшую антилопу. Он отрезал приличный кусок мяса и протянул его Даттону.

– Костер разжечь сумеете? – спросил человек-обезьяна.

– Конечно, – ответил американец.

– Отрежьте себе столько, сколько сможете съесть, а остальное оставьте на завтра.

– Я приготовлю и для вас, – предложил Даттон, – сколько вам поджарить?

– Готовьте только для себя, о своем обеде я позабочусь сам.

Тарзан отрезал от туши несколько кусков и спрятал их в кустах. Затем роздал остатки мяса обезьянам, для которых оно было редким лакомством.

Обезьяны набросились на угощение с жадностью, и Тарзан, сидя между ними, рвал сырое мясо крепкими зубами и тихонько рычал.

Даттон был шокирован поведением Тарзана, и в душе его нарастала тревога. Сейчас он не поставил бы за свою жизнь и ломаного гроша. Когда трапеза закончилась, на джунгли опустились сумерки.

– Я скоро вернусь, – сказал Тарзан, – а вы ложитесь спать. – В случае опасности обезьяны предупредят вас.

Затем он вновь напомнил вожаку, чтобы они не обижали его друга, и исчез в листве деревьев.

Было уже поздно, когда трое спутников Даттона вернулись в лагерь. Никому из них не повезло. Они собрали лишь немного фруктов и орехов, которыми и поужинали. Но им нужно было мясо, свежее мясо, чтобы набраться сил.

– Интересно, где этот чудак? – поинтересовался Гонтри. – Я-то думал, что он уже давно здесь.

– А мне наплевать, – сказал Крамп, – чем реже он будет попадаться мне на глаза, тем лучше. От него все равно никакой пользы.

– А он неплохой парень, – возразил Гонтри.

– Он такой же, как и все остальные, – взорвался Мински. – Они считают нас человеческим мусором и соответственным образом обращаются с нами. Ненавижу этих проклятых буржуев. Они сосут нашу кровь и подавляют пролетариат железной пятой капитала!

– Кончай свою пропаганду, – закричал Крамп.

– Это потому, что ты воспитан капиталистической системой, – сказал Мински. – Ты, небось, и в бога веришь, и в церковь ходишь…

– Заткнись, – прошипел Крамп.

– Послушайте, – начал Гонтри, – желая сменить тему разговора. – Вы не слышали странный крик примерно около полудня?

– Я слышал, – отозвался Мински. – Ты не знаешь, что бы это могло быть?

– Я тоже слышал, – подтвердил Крамп. – Жуткий крик.

– Туземцы утверждают, что так кричит самец обезьяны, когда убивает своего врага, – сказал Гонтри.

– Все это очень подозрительно, – произнес Крамп.

– Нужно установить дежурство, – предложил Мински. – Пусть посторожит Крамп, а часа через четыре разбудит меня. Надо поддерживать огонь и быть начеку.

Гонтри и Мински легли на землю, а Крамп принялся подбрасывать ветки в костер. Было очень тихо, со всех сторон путешественников окружала темнота.

Крамп размечтался о том, что будет делать с деньгами и тем золотом, которое они добудут в руднике, как вдруг тишину взорвал громкий незнакомый голос:

– Убирайтесь в свою страну, пока живы! Гонтри и Мински испуганно вскочили на ноги.