Планетарный миф - Логинов Дмитрий - Страница 9

Противостояние

Обе империи представляли силу могущественную и непреклонную. И это был уже зародыш конфликта. Но, тем не менее, еще около двух тысячелетий на Земле продолжал быть мир. Во времена эпохи Стрельца идея планетарной войны казалась чем-то невероятным, как бред безумца.

Небесный Кентавр покровительствует не воле к взаимоуничтожению противунаправленных Систем, а своеобразному их взаиморазвитию. (Почему? Ответ на этот вопрос даст книга одного из нас «Русская Тайна. ОБРУЧ ПЕРЕРОЖДЕНИЙ», которая выйдет в свет в издательстве «Альва-Первая». В ней излагается Звездосчет – основы гиперборейской астрологии, иногда называемой астрософия.)

Каждая сторона находила в существовании рядом духовно противоположного мира как бы точку опоры. Такое было возможно, поскольку сферы влияния Севера и Юга граничили, но не пересекались. Эти «антимиры» были, фактически, несоприкосновенны. Каждый представал для другого чем-то лишь наподобие «страшной сказки». Однако – вполне реальной и потому еще более впечатляющей.

Преобладающим цветом полярного континента был белый. Не только благодаря снегам. Эта земля называлась также и Страной Белых Вод. Именно такими казались ее многочисленные ручьи, реки и озера под не прекращающимся практически никогда матовым свечением воздуха, которое создавали потоки тонкоматериальной субстанции, пронизывающие Осевой Туннель. Эти особенности Полярного Континента естественно привели к тому, что магия царства Севера – магия Осознания и Покоя – стала именоваться белой.

Кроме того, белый был цветом Бора – гиперборейского божества Единства. Бора почитался в Арктиде более остальных богов. Точнее – более остальных одиннадцати проявлений Бога Единого. Бора представлял некий Таинственный родник – Род, из коего проистекал и он сам,[7] и все остальные боги. Но наряду с этим Бора был прославляем и как сакральная скважина – возвратный Водоворот, Порог, Великий Предел. Втягивающий вновь все внешние проявления в превечную стихию Единого. Эту мистическую традицию переняли прямые потомки гипербореев – руссы, и Бора стал называться у них Варун (Творец). Дальнейшая передача привела к появлению культа Варуны у индусов и культа Урана эллинов.

Остров же Атлантида, напротив, имел характерную почву, цветом напоминавшую чернозем. Предание о зловещей силе черной земли бытует и до нашего времени. В последние века его связывают с Египтом (и с тьмой египетской), хотя в земле дельты Нила гораздо менее выражена черная эта примесь. На самом деле предание потому прижились на родине Пирамид, что цивилизация фараонов (как и цивилизация доколумбовой Америки) наследовала атлантам в области тайных знаний.

Черный, кроме того, было иносказательное имя Кариса, бога разрушения в пантеоне Гипербореи. Атланты почитали его как одно из двух первоверховных божеств. Вторым кумиром их был Фарон, или, точнее, Фа-Ро – Дикий, или же Темный Ро. Этот последний противопоставлялся Светлому Ро (Ипостась Варуны) из пантеона Арктиды. Светлые альвы, то есть гипербореи, поклонялись Ро – Мудрости, приводящей, в конечном счете, к полному осознанию бытия, к Свету. Экваториальная же модификация привела к поклонению некой Мудрости-Без-Сознания – Темному Ро. Некоторые жрецы Фарона, однако, склонялись к поиску компромисса с исконным учением полярного континента.

Такой исток имеют эти два имени: «белая магия» и «черная магия». Человечество пользуется этими названиями бесчисленные века и давно утрачено представление, как они сложились.

Это исток и самого противопоставления: белое, как обозначение Блага – черное, как обозначение Зла. Десятки тысячелетий использует человечество такую метафору. Поэтому никто уже и представить себе не может, чтобы для иносказательного именования Зла и Блага были употреблены не эти, а какие-либо иные цвета.

Недавно еще встречалась фигура речи – подразделение на «белую кость» и «черную кость». Под этим разумели благородство происхождения. Как более десяти последних веков критерием его служила кровь Рюриков, так, в течение гораздо более долгого предшествующего периода времени, в этом же смысле произносили: «от белой кости», то есть, плоть от плоти поклонников Бора, белых. Принадлежащих к аристократии на Руси люди из народа называли «барин». Это имеет первоистоком забытое слово борин – волхв (брамин), служитель Бора.

Итак, противоположно ориентированные системы делались, каждая, все более совершенной, как бы созерцая друг друга на почтительном удалении. И черное колдовство атлантов, и белая магия Гипербореи достигли в эпоху Китавраса (Стрельца) могущества, какого они не знали ни до, ни после. Власть мысли над веществом и энергией была, без малого, абсолютной.

Века текли… Скипер (Скорпион) сменил на небосводе Стрельца. Идея использовать магию в качестве орудия разрушения, представлявшаяся дикой еще недавно, все более овладевала умами исподволь. «Война – это настоящий ужас и безысходность, – вещали мрачные мудрецы Юга. – Какие бездны откроет в себе душа, брошенная в непрестанный кошмар?»

Но спровоцировать Гиперборею на такую войну – войну на уничтожение – было практически невозможно. Противостоящие воины-маги встречались в воздухе и на море. Как правило, бойни не получалось. Машины уничтожения попадали в наведенный туман и отклонялись от цели. Капитаны подводных кораблей дремали, уронив голову на пульт, а субмарины двигались по гигантскому кругу над морским дном; завороженные экипажи наблюдали во сне захватывающие перипетии сражений.

Лишь поединки признавались рыцарями полярного континента. Схватка поединщиков перед, а иногда вместо битвы – обычай чисто гиперборейский. В родившей его земле это вообще был единственный вид какого-либо военного столкновения.

Так и протекло несколько первых веков этой почти тысячелетней компании – странной, как это посчитали бы сейчас, войны, напоминавшей больше какой-то непрерывный турнир. Тогда и зародились на Земле рыцарские ордена. И школы единоборств; некоторые из них и до сего времени сохранили чувствующийся оттенок магии в своих техниках.

Это была единственная, быть может, за все времена Земли воистину эпоха героев: противостояние личностей, а не толп. Успех или неудача битвы определялись дуэлью между таким-то и таким-то Мастером. По-разному оборачивалась воинская судьба. То богатырям Света выпадало торжествовать, то рыцари Мрака праздновали победу. Противостояние государств не затрагивало, кроме непосредственно поединщиков, практически никого.

Однако и такая война приносила свой горький плод. С обеих сторон гибли лучшие. Медленно, но неуклонно уменьшалось число людей, чье слово на советах было наиболее мудрым и чьи решения были выверены. Ведь настоящей смелости сопутствует в большинстве случаев и такая же мудрость – отвага ума.