Жизненное пространство - Колентьев Алексей Сергеевич - Страница 16

Приближался я к первой линии ползком и очень осторожно: согласно наблюдаемому поведению вояк, ничего электронного меня не поджидало. Скорее всего, придётся иметь дело с «растяжками». Для их снятия ничего особо мудрёного не нужно: щуп (соорудить его получилось за десять минут), «кошка» на тросике, остальное мне заменяли ножны от НР-2. С таким набором, можно проделать проход в минном поле средней плотности без особого труда (при соответствующей подготовке, конечно). Так оно всё и оказалось: военные сапёры «осчастливили» меня «ведьмочками» (противопехотная советская мина ОЗМ-72). Простая и исключительно надёжная бомбочка: выпрыгивает почти на метр вверх, и с визгом рвёт всё в радиусе 30-ти метров почти в клочья. Недостаток у «озээмки» только один: если мина установлена в грунт, и дело происходит осенью, то при пятнадцати градусном морозе, вышибной заряд просто не сработает и мина не взорвётся. Но здесь ниже минус пяти-восьми градусов столбик термометра не опускается. Обойти «ведьмочку» трудновато: слишком густая сеть датчиков не позволит быстро пройти, а уж проползти тем более. Значит, придётся снимать и потом аккуратно ставить на место уже болванки. Муторно, но возможно…

Как я и предполагал — это было так называемое точечное минное поле, но построенное по всем правилам (девяностоградусный изгиб линий закладки, фронтальная и тыловая линии «в цепочку», промежуточная, как и положено, построена «змейкой»). До трубы я добрался только через три часа, весь взмокший, но довольный; теперь эти без малого тридцать метров, можно тихо переползти, даже с грузом. Внутри никаких сюрпризов не было, и даже присутствовала ниша непонятного мне назначения. В ней я и прислонился на пару-тройку минут, чтобы напряжение ушло. Пахло сыростью, прелью и мокрым, ржавым железом, от кучек слежавшейся пожухлой листвы… Мне предстояло решить: снимать ли мины на той стороне трубы сейчас, или оставить это малоприятное занятие на завтра. С той стороны правила не действуют, закладка может оказаться более пакостной (та часть «минзага» что я прогрыз, была рассчитана на дилетантов, но в закладке внешнего периметра могут стоять устройства неизвлекаемости и тут уже без шума не обойтись: я и первую «озээмку», и последующие сдёрнул, «кошкой», ожидая, что под «ведьмочкой» стоит мина-сюрприз; так погибло немало народу, понадеявшись на «авось»).

Вопреки ожиданиям, радиоактивный фон внутри трубы сильным не был. «Фонило» в допустимом диапазоне. Значит, решено: иду дальше.

Как я и предполагал, закладки были более серьёзными. Но без всякой электроники. В дополнение к противопехотным, стояли ещё и противотанковые мины советского образца. Что тоже по-своему хорошо: противотанковые мины удалось обойти, не трогая т. к. они реагируют только на большой вес и только на давление. Хотя сам тип «минзага» был «натовский» — наши вечные злейшие друзья, разумно предполагают, что советские мотострелки передвигаются преимущественно на легкобронированной технике. Видимо, украинцы перенимают тактику новых союзников. Поэтому, в оборонительных минных постановках преобладает комбинация: «противопехотная — противотанковая», в расчете на поражение, как техники, так и живой силы. Вынимать такие связки не легко, но если электроники нет, то просто муторно. На «грызню» ушло около пяти часов, причём никто меня не беспокоил, что странно… Хотя и не необъяснимо: внешний периметр «блока», уже формально — зона повышенного риска. Вот вояки понапрасну и не высовываются. Мины поставлены, ни крупный зверь, ни среднестатистический «ловец удачи» через такое заграждение не пройдёт. Да и с той стороны подстраховка есть и довольно надёжная.

Вдруг, заныло левое плечо — мой детектор опасности (всегда оно противно так ноет, если ожидается некая пакость для его владельца). На поляне, справа от места, где я лежал, происходила битва. Уже почти стемнело, многие ночные звери повылезали из укрытий. Я впервые увидел кровососа. Полутора-двухметровый гуманоид, с серовато-лиловой кожей, покрытой мелкой чешуёй, совершенно лысой головой с гроздью щупалец у подбородка и вокруг рта, отбивался от стаи псевдособов и одного матёрого секача. Силы были не равны: собачья свора насчитывала пятнадцать голов, а кабан был крупный до полутора метров в холке. Собаки норовили вцепиться кровососу в конечности, некоторые пытались в прыжке добраться до горла. Кабан же, бодал гиганта Зоны в брюхо, стараясь пробить многослойную броню из толстого слоя чешуйчатой кожи и крепчайших мышц. Это было забавно, но неправильно: кабан и псевдособы вместе не охотятся. Это известно и отмечено всеми кто описывал повадки этих животных, покалеченных радиацией, но всё же обычных зверей. Ну, почти обычных. Смутное беспокойство переросло в звенящую от вброшенного в кровь адреналина догадку — ЗВЕРЬЁ ПОД КОНТРОЛЕМ! Стаю вёл «контролёр», самое опасное существо в Зоне отчуждения. Собственно про него, как и про кровососа, мало, что известно наверняка. «Контролёр» это существо гуманоидного типа с непропорционально большой головой, носящим одежду и обладающим способностью брать под ментальный контроль разумных и полуразумных существ. В отличие от кровососа, сам никогда на жертву не нападает, а просто стравливает подконтрольных ему существ. Или напускает составленную им свору на тех, кого не в силах подчинить. Кровососа, видимо, нельзя. Огромный, сравнимый с медведем, по размерам и силе кровосос, не столько отбивался от наседающей на него свиты «контролёра», сколько шаг за шагом продвигался в сторону зарослей кустарника, где, скорее всего и оборудовал себе НП его главный обидчик. Но это ему не удавалось: обладая ураганной способностью к регенерации тканей и огромной силой, он проигрывал. Это был один из тех случаев, когда поговорка: «против коллектива не попрёшь», обрела немного зловещий оттенок. Псевдособы и кабан, слишком яростно и часто нападали: кровосос слабел и пропускал удары. Раны затягивались, но тут же появлялись новые. Ещё полчаса и всё будет решено в пользу более хитрого соперника.

Что-то не давало мне спокойно уйти. Это была не моя охота, не мой бой. Но я принял неожиданное даже для себя самого решение. Нащупав в кобуре АПБ, я перевёл его в режим автоматического огня и дал две очереди по кустам, в том направлении, куда так рвался кровосос. Расстояние было практически предельным — около восемнадцати метров. АПБ я снарядил бронебойными, поэтому шанс на поражение цели всё же был. Из кустов донёсся почти человеческий крик и небольшой сгусток темноты, покатился по склону холма и упал прямо к ногам кровососа. Свора замерла, осознала боль и учуяла своего противника. Теперь, когда поработивший их целиком разум, отпустил, звери с визгом стали разбегаться кто куда.

Кровосос почти мгновенно сграбастал «контролёра» в охапку, и послышались сосущие и чавкающие звуки. Вот, значит, как оно происходит… Раны гиганта затягивались практически на глазах. Он отбросил, сразу похудевшее тело врага и наши взгляды встретились. Хотя расстояние было приличным, я ощутил некое чувство, смутно знакомое, описание которому никак не удавалось припомнить… Это было одно долгое, очень долгое мгновение. Кровосос истаял в воздухе, перейдя в режим невидимости (это его фирменная особенность, позволяющая или незаметно подобраться к жертве, или уйти, если силы не равны), только два больших, глубоко посаженных, золотисто-жёлтых глаза смотрели на меня. Потом пропали и они. Один из самых опасных обитателей Зоны просто развернулся и ушёл. Оставив меня, хотя мог бы и напасть. И, скорее всего, победить.

Собрав стреляные гильзы (я неплохо ориентируюсь в сумерках, темнота тоже не слишком мешает — дело привычки), и уничтожив, по возможности тщательно, другие следы, по которым можно было бы определить, что здесь был человек, я начал отползать в сторону трубы. Двигался я исключительно ползком, занося в маршрутизатор линию проделанного прохода. Без особых приключений, миновав дренажный коллектор и первое минное поле, осторожным шагом, обойдя две аномалии («воронку» и «трамплин»), добрался до деревни новичков. Устал, конечно, зверски: последний раз нечто подобное случалось со мной пять лет назад, но нас было семеро. Да и «грызнёй», тогда занимался профессионал более высокого уровня. По моим прикидкам, я за сегодняшний день израсходовал жизни три (будь их у меня как у кошки девять штук). Особых сюрпризов не хотелось, но именно в этом и состоит один из немногих минусов одиночного поиска приключений: некому прикрыть спину, когда сам уже издыхаешь от напряжения или усталости. Поэтому, всегда приходится находиться в состоянии, которое профессиональные телохранители называют «жёлтым». Проще говоря, подвоха стоит ожидать с любых направлений и в любое время. Как-то мой сослуживец присвоил мне звание «параноик в кубе», говоря всем, кто хотел слушать, как я в полусне пристрелил ползущего к нашим позициям «духа» с закрытыми глазами и что я вроде бы храпел при этом. Бред, конечно, но суть мою это отражает верно: подвох это то, что я ожидаю всегда и от всех. А в случае с «духом», я просто услышал его запах. От костра смотреть в темноту — дохлый номер, хотя я и не спал никогда в кругу света (если не взять подобный способ отдыха себе за правило, проще всего будет попасть на мушку снайперу или гранатомётчику, так как и те и другие обожают открытые источники света в качестве ориентиров для стрельбы). Предпочитаю кемарить где-нибудь в стороне. Таращиться в темень было некогда, поэтому я закрыл глаза и дал очередь на звук и источник резкого чесночно-табачного запаха. Попал. А этот приколист, сразу: «спал», «приложил, а сам храпит»…