Соприкосновение - Ливадный Андрей Львович - Страница 13

Короткая передышка позволяла бойцам взвода передислоцироваться, окончательно просчитать обстановку, подготовиться к отражению следующей атаки.

Схватка между «братьями по разуму» была скоротечна и немилосердна.

Шквал лазерных разрядов фактически выкосил десант, четыре тяжело бронированные, массивные машины не выдержали бесноватой атаки истребителей, взрываясь, превращаясь в ослепительные сгустки жидкого пламени, остальные прекратили снижение, отвечая залпами перезарядившихся плазмогенераторов, и в небе вновь вспухли нестерпимые для глаза разрывы, когда ионизированный газ сталкивался с броней, сжигая обшивку истребителей…

Расчет Логинова оказался верным, они действительно вцепились друг в друга, значительно упростив задачу его взвода.

– Отделение Сапова, к оружейным кофрам! Обеспечить охранение! Синцов, прикрываешь выживших людей! Остальные ко мне!

План Андрея удался в полной мере: спустя минуту последний аэрокосмический истребитель, объятый пламенем, врезался в скалы, разлетаясь обломками в оранжево-черном разрыве.

Два модуля неизвестной космической расы все же сумели завершить изначальный маневр, высадив еще одну волну десанта меж пылающих обломков сбитых машин.

Обе БМК к этому моменту уже вышли из боя – они застыли, располосованные лазерными разрядами, их броня все же не выстояла – изнутри боевых машин космодесанта сочился едкий дым…

…Существа, ринувшиеся в атаку со стороны совершивших посадку модулей, действительно были страшны: внешне они походили на ожившие скелеты фантастических животных, либо на эндоостовы сервомеханизмов. Было непонятно, действительно ли они обладают эзоскелетом,[14] или внешние формы лишь механическая оболочка, нечто схожее с боевой броней?

Нет, это оказалась не броня, по крайней мере – не искусственная оболочка. Низкорослые существа, резво, грамотно перемещающиеся от укрытия к укрытию, падали, как подкошенные там, где их встречали прицельными очередями из автоматического оружия, под разлетающимися от ударов пуль ошметьями материала, похожего на природный хитин, на поверку оказалась плоть…

Логинов, мгновенно оценив ситуацию, отдал приказ:

– В укрытия. Огонь прекратить. Будем брать живыми!

Не вышло.

Как только сформированная Андреем группа захвата попыталась сблизиться с отступившими под защиту модулей существами, произошло непредвиденное: два уцелевших в бесноватой схватке корабля внезапно взорвались, сметая остатки десанта.

– Проклятье! – Логинов остановился, едва удержавшись на ногах от удара несущей пламя взрывной волны. – Самоликвидировались….

Земля. Подмосковье. 25 июня 2073 года.

Один из кабинетов генерала Юранова, куда следующим утром вызвали Андрея, располагался глубоко под землей в бункерной зоне, не отмеченного ни на одной карте подмосковного поселка Гагачий.

Многое изменилось здесь с тех пор, как капитан Логинов в последний раз общался с Юрановым. Сейчас кабинет генерала напоминал не то склад, не то временно арендованное для выставки, но еще не оформленное помещение: вдоль стен стояли злополучные оружейные кофры, кроме того, к обстановке добавилось две «витрины» из затемненного ударостойкого пластика. Что скрывалось за тонированным материалом пока оставалось загадкой.

Логинов успел поспасть несколько часов, был гладко выбрит, одет в чистую полевую форму, будто накануне вернулся с загородной прогулки.

Николай Арсеньевич встретил его, стоя подле электронного псевдоокна, за которым в хмурой дымке знойных миражей плавились очертания сверхмегаполиса.

На взгляд человека непосвященного генерал Юранов мало походил на военного. Его манера общения скорее напоминала лекторский тон терпеливого преподавателя, главная задача которого заключается в том, чтобы непременно донести свою мысль до рассудка собеседника.

Николай Арсеньевич – вдумчивый, слишком мягкий для военного, называющий подчиненных по именам, зачастую вводил в заблуждение новичков, но Логинов уже давно не обманывался: работая в контакте с генералом не первый год, он прекрасно знал и иного Юранова – жесткого, требовательного, порой даже беспощадного.

– Заходи, Андрей.

Николай Арсеньевич обернулся, сделал шаг навстречу вошедшему. Осунувшееся лицо, усталый взгляд покрасневших глаз говорили в пользу бессонной ночи.

– Как ребята? – участливо, без фальши осведомился он, обменявшись крепким рукопожатием с Логиновым.

– Четверо в госпитале. Остальные по моему приказу получили сутки на отдых, – ответил капитан, и тут же, не желая выслушивать полуправды, спросил: – Во что мы вляпались, Николай Арсеньевич?

Генерал ответил не сразу. Вернувшись к своему столу, он сел в глубокое, старомодное (по современным стандартам) кожаное кресло с высокой нерегулируемой спинкой, и, жестом пригласив Логинова занять место напротив, произнес:

– Нам с тобой разговор предстоит долгий… надеюсь. Так что обо все по порядку, ладно?

Логинов лишь согласно кивнул в ответ. «Разбор полетов» действительно обещал быть тяжелым. Значение произошедшего накануне события трудно переоценить.

– Не вижу, Андрюша, энтузиазма во взгляде.

Юранов помял в пальцах сигарету, понюхал ее, но прикуривать не стал, положил на стол рядом с чистой пепельницей.

Капитан промолчал. Какой энтузиазм? Несколько часов сна сняли свинцовую усталость, но фрагменты боя по-прежнему стыли в истерзанном рассудке.

– Оправдываться не стану, Николай Арсеньевич, – произнес он, исподлобья глядя на Юранова.

– Ты о чем?

– О вчерашней операции. Вам знакомо ощущение, как будто ты вдруг оказался в стороне, вне событий, словно статист?

– Ощущение знакомое, но вот так оценивать собственные действия не нужно. Появление инопланетных кораблей явилось полной неожиданностью, даже для нас. Аналитический отдел штаба ВКС всю ночь корпел над записями телеметрии, обломками, фрагментами.

– И каков вывод? – Логинов прекрасно понимал, что его действия, начиная с определенного момента, шли в разрез с полученным приказом.