Райвен - Ливадный Андрей Львович - Страница 22

– Что это нам дает? – осведомился полковник.

– Мы можем запускать генераторы по одному, выясняя тем самым, с какими системами Башни они связаны.

– Метод «научного тыка»? – криво усмехнулся полковник.

– Ничего другого не остается, сэр.

– Что ж, будем пробовать, – пожал плечами Шнайдер. Ему уже изрядно надоело ползать в кромешной тьме по запутанным уровням этого циклопического сооружения. К тому же он лучше других представлял, что рано или поздно, но им придется начать процесс проб и ошибок.

Из секундной задумчивости его вывел раздавшийся в коммуникаторе возглас:

– Смотрите сюда!

Полковник резко обернулся, пытаясь понять, что привлекло внимание одного из солдат, заставив того позабыть о субординации.

Пятна света от плечевых фонарей собрались вместе у дальней стены. Там, у крайнего из генераторов, явно присутствовало нечто чужеродное – по стенам в живописном беспорядке тянулись разнокалиберные провода, на полу, словно ящики на складе, в штабель были сложены стабилизаторы напряжения. Связки силовых кабелей ползли по самодельной конструкции, исчезая в недрах генератора.

– Здесь кто-то включал аварийное питание!

– Да, но это было очень давно, – один из офицеров «Виктории» провел рукой по глянцево-черной поверхности самого толстого кабеля, демонстрируя, сколько пыли успело на нем скопиться с того времени, как в этом зале в последний раз ступала человеческая нога.

«А может, и не человеческая?..»

Мгновенное воспоминание о Деметре заставило полковника вздрогнуть, но он тут же отогнал от себя все страхи. Его не простят за провал на Деметре. Он проиграл там вчистую. Поэтому у Отто Шнайдера был лишь один способ реабилитироваться перед теми, кто держал в своих руках все корпоративные сектора Окраины. Он должен победить тут. Или погибнуть. Третьей попытки у него не будет.

– Запускайте, – негромко приказал он, отступая на шаг. «Посмотрим, куда тянутся все эти ниточки», – усмехнувшись, про себя добавил он, взглянув на наспех проложенные энерговоды.

Тот человек, что вернулся сюда спустя много лет, после постигшей Башню катастрофы, видимо, имел определенную цель визита. Об этом свидетельствовали самодельные бирки с едва различимыми, сделанными от руки надписями, что крепились на кусках проволоки прямо у входа кабелей в распределительную коробку генератора.

«Пятый уровень. Комплекс экспериментальных разработок».

«Восемьдесят восьмой. Лаборатория сервоприводов».

«Периферия процессора».

Бирок было много – больше двух десятков, и часть из них уже не читалась. Осмотрев доступные надписи, к Шнайдеру подошел офицер.

– Этот человек был отлично знаком с внутренними системами Башни. Он действовал очень избирательно.

– Я думаю, что мы идем по следам того, кто создал Райвена, – ответил полковник. – Включай, Майкл, и посмотрим, что к чему.

– Сэр, этот человек ЗНАЛ Башню, – вновь повторил офицер. – Он мог оставить ловушку.

– Включай! – оборвал его Шнайдер. – С ума вы все посходили от страха, что ли?

– Есть, сэр.

Повернувшись, офицер махнул рукой одному из подчиненных.

Очищенный от наслоений пыли рубильник скрипнул и повернулся.

В следующий момент пол гулко завибрировал – это раскручивался якорь генератора, потом что-то заискрило в проложенной по стенам проводке, и в разных частях Башни внезапно вспыхнул тусклый свет аварийных систем.

…

Один из кабелей, выйдя из гудящего и вибрирующего чрева генератора, тут же уходил прямо в стену. Он не был помечен биркой и вообще оказался уложен так, чтобы не бросаться в глаза.

Этот энерговод был подключен намного позже основной проводки. Он вел к центральному процессору Башни.

Многовековое забвение нарушил тонкий, тревожный писк.

Глобальная кибернетическая система Башни не обладала разумом и не могла развить в себе подобного свойства – об этом позаботились ее бывшие создатели, которые больше всего на свете доверяли своим машинам именно потому, что те, в отличие от людей, были точны, исполнительны и бездушны. Никаких саморазвивающихся программ. Никакой самостоятельности. Только строгое выполнение заложенных однажды функций.

Те, кто на протяжении веков доминировал на галактическом рынке робототехники, делали только первосортные машины.

Они давно стали прахом. Исчезли их тайны, страсти, пороки, замыслы, надежды и амбиции. Осталась только Башня и те, кто пытался ее реанимировать. Именно этого боялся тот человек, что, закончив свой последний визит сюда, на останки некогда могучей корпорации, проложил тот самый невзрачный кабель. Он был знаком с оборудованием башни и знал, что при включенном процессоре весь комплекс гораздо легче уничтожить, чем заставить работать под чью-то диктовку.

Сам же он не хотел пользоваться той мощью, что шла вразрез с его понятиями человечности.

Мина, заложенная столетие тому назад, сработала безупречно.

Теперь в игру вступали программы безопасности глобальной кибернетической системы.

Над южным полушарием Гермеса опустились сумерки. Ветер немного утих, и сквозь завесу поднятой им днем пыли слабо просвечивали сиротливые габаритные огни Башни.

Внезапно в темнеющих небесах Гермеса вспыхнул и начал разгораться еще один огонек.

Космический корабль, что появился спустя несколько минут над унылой равниной, выглядел по меньшей мере странно. Создавалось такое ощущение, что его спустили до срока со стапелей какой-то космоверфи, потому что законченной эту конструкцию назвать мог только человек, далекий от самого понятия «космос».

Сквозь прорехи отсутствующих бронеплит внутри сферической конструкции ясно просматривался решетчатый скелет несущих опор. На темном корпусе не светился ни один габаритный или навигационный огонь. Центральный шлюз корабля зиял черным провалом по причине отсутствия в нем люков. Нетрудно было догадаться, что на борту царил вакуум, который в момент вхождения в атмосферу был вытеснен ядовитыми газами Гермеса.

Компьютер посадочного модуля «Виктории» попытался вступить в радиоконтакт с новым объектом, но эта попытка не увенчалась успехом, – темная, частично оплавившаяся сфера в гробовой тишине грациозно рухнула в песчаные дюны, выбив своей массой громадную воронку, и застыла, завалившись на один бок.

Некоторое время ничего не происходило, лишь отчетливо потрескивал нагретый металл, затем в темном провале главного шлюза показалась смутная исполинская тень.

Это был Райвен.

Огромный трехпалый ступоход серв-машины глубоко вдавился в песок. Он повел торсом, сканируя окрестности.

Его системы моментально зафиксировали Башню и севший неподалеку от нее спускаемый модуль.

С тихим щелчком включились оптические умножители и вместе с ними – инфракрасные сканеры.

Песок был холоден. Перед внутренним взором Райвена он лежал, как красноватая масса.

Зато Башня полыхала потоками тепловых излучений.

Несколько секунд он изучал полученную посредством сканеров картинку. На ней пирамидальный комплекс выглядел, словно слоеный пирог. Одни этажи оставались темными, другие светились багрянцем, выдавая скудную энергетическую и тепловую активность работающих там аварийных систем. В некоторых местах на фоне темных этажей двигались отдельные источники энергии, – очевидно, там, среди мрака и мертвого оборудования, перемещались какие-то механизмы.

В одном месте оптические умножители показали гигантскую пробоину, изуродовавшую тело Башни на высоте нескольких сотен метров.

Вот там как раз и цвел целый букет ярких тепловых сигналов.

Райвен сразу различил работающий генератор и протянувшиеся от него пульсирующие нити кабелей, которые расползались по различным этажам, словно яркая паутина.

В районе пробоины шел бой. Зло и часто вспыхивали выстрелы, алые тени метались в лабиринте помещений, более тусклые пятна машин монотонно отрабатывали свои программы.