Опоздавшие к старту - Ливадный Андрей Львович - Страница 45

– Я не могу определить, каким образом нас обнаружили. – Ответил Ланцет. – Но механизм с фантом-генератором попал в заранее подготовленную ловушку.

Невыносимо жгло плечо и щеку.

Все. Больше не могу. Мы не выдержим таких схваток, будто весь мир ополчился только на нас… В следующий раз все может сложиться иначе…

Бессилие нахлынуло как чернота, поглощающая рассудок.

– Ланцет, ты как?

– Внешние повреждения. Некритично.

– Открой дверь.

Инга забралась внутрь. От пережитого напряжения мелко дрожали мышцы.

– Все. – Тихо выдохнула она. – Хватит. Мы сделали больше, чем могли. Это не может продолжаться вечно.

– Согласен. – Раздался голос Марза. Осталось два спутника. Если Спрей скажет, что он до сих пор не определил источник формирования враждебной сети, я ему не поверю.

– Решено. – Подытожила Инга. – Ланцет, мы возвращаемся к Матвею Ивановичу. Нам нужна передышка. Заодно потолкуем со Спреем.

– Мне поддерживать с ним связь?

– Не стоит. Пусть хоть немного подергается, а то он слишком спокоен и самоуверен.

Глава 8

Пустоши. Зона действия атмосферного процессора номер двенадцать…

Отряд появился в городке рано утром. Солнце всходило за облаками, серый с ядовито-зеленым оттенком свет струился с небес, освещая кое-как восстановленные здания бывшего научного поселка. О былом предназначении многих строений немо свидетельствовали покосившиеся антенны, прозрачные сегменты куполов оранжерей, местами целые, местами щерившиеся осколками сверхпрочного стекла, да и сама архитектура приземистых не стремящихся ввысь построек говорила в пользу того, что это не город, а комплекс лабораторий, скорее всего когда-то связанный с генетическим моделированием жизни, которую колонисты должны были встретить на планете Новая Земля.

Сейчас полуразрушенный научный городок выглядел как оазис в пустыне. На его территории росли самые настоящие деревья, значит научный персонал не погиб, да и кое-какая аппаратура уцелела, раз сумели вырастить новые деревья за немыслимо короткий срок.

…Группа бойцов в составе четверых человек медленно втягивалась в пространство центральной улицы. Их боевую экипировку покрывал толстый слой пыли, опущенные забрала БСК в сочетании с дыхательными масками скрывали лица и одновременно придавали фигурам устрашающий вид.

– Саша, видишь кого? – Скупо спросил командир небольшого отряда.

– Пока чисто. Подозрительно чисто. – Прокомментировал показания БСК и собственные ощущения старший лейтенант Сергунин.

– Двигаемся парами. По обеим сторонам улицы. Мелех, прикрываешь Сергунина. Тихнов, за мной.

– Командир, визор не показывает людей. Я осмотрел прилегающие дома. Смотри, ветряки крутятся, пара электроплит в инфракрасном видна. Еще горячие.

– Вижу.

– Нас испугались что ли? – Предположил Сергунин

– А ты себя со стороны давно видел? – Ответил ему Мелех. – Вон на Тихнова взгляни, чистый мутант с пустоши.

– Разговоры! Работаем. Контакт с местными жителями позже установим. Чую, не от нас попрятались.

Они молча двинулись вдоль улицы, мимо обветшалых фасадов зданий, куполообразной оранжереи, резко контрастировавшей с серыми коробками приземистых зданий и черными, погибшими во время пыльного урагана деревьями: сквозь выбитые остроугольные сегменты из-под свода центрального купола навстречу грязно-серым небесам буйно выплескивалась зелень, кажущаяся ненатуральной на фоне тотального отсутствия жизни, как таковой.

Купол-то приметный, – подумал Вадим. – И виден издалека. – Он уже понял, что обитаема только средняя часть поселка, от силы три-четыре дома, дальше начинались руины, к которым не прикасалась человеческая рука после массового сбоя сервомеханизмов, повлекшего за собой повсеместные столкновения людей и машин.

Кажется – прошел почти год, пора уже свыкнуться с новой реальностью, найти свое место под редко показывающимся из-за облаков солнцем, осесть где-нибудь, попытаться жить, а не мерить сотни километров пустошей в попытках кого-то спасти, что-то разгадать…

Мысли как обычно пришлись не ко времени. Два квартала руин отделяли центр научного городка от границы с пустошью. На краю, подле сбитого столба с нечитаемой табличкой, наполовину въехав в угол дома, обсыпанная кирпичной крошкой, застыла БМП-5. Украшенный когда-то витиеватой лепниной бетонный заборчик, ограждавший крайнее домовладение, был весь посечен пулями, да и в стене двухэтажного здания зияла уродливая дыра, пробитая снарядом.

Жарковато тут было, когда бились против своей же бронетехники, – подумал Туманов, скользя внимательным взглядом по окрестным руинам, и дальше, в пустошь, откуда могла явиться любая мыслимая опасность.

Облако пыли он заметил слишком поздно – заслоняло его несколько зданий и примечательный центральный купол оранжереи. И все же, осматриваясь, командир группы заметил, как к серым облакам поднимается желтовато-серый столб.

Безветрие. Воздух густой, напоенный жаром, это ощущается даже через дыхательные маски, практически исчерпавшие эксплуатационный ресурс.

Не бывает пыли без ветра. Разве что шальной смерч крутит? Нет, пыль поднимается облаком со зримым вытянутым в сторону пустоши опадающим шлейфом…

– Всем вправо. Выходим на окраину. Искать укрытия по усмотрению. Пока наблюдаем.

Бойцы поняли командира, каждый видел на проекционном забрале боевого шлема ту же картинку, что и Туманов.

Петляя меж огрызков стен, они устремились к южной окраине поселка, куда приближалось подозрительное пылевое облако.

Пробежать до крайних строений оставалось метров двадцать, когда вязкую, гнетуще-настороженную тишину вдруг резанул отчаянный вскрик:

– Помогите!

Вадим одним махом перескочил через огрызок стены и сквозь жиденький заслон умершего кустарника увидел старую водонапорную систему, по всей видимости, артезианскую, раз в ней до сих пор сохранилась подача воды, девчушку лет пятнадцати, отчаянно бегущую к поселку, и молчаливо окружающих ее сервов; их было штук десять, различных (к счастью пехотных) модификаций, за которыми маячили закутанные в темное фигуры всадников на псоранах.

Необычное поведение сервов Вадим заметил сразу: во-первых, те не стреляли, что само по себе несвойственно для машины, зафиксировавшей цель. Во-вторых, всадники, закутанные с ног до головы в подобие ниспадающих одежд, (правда, при увеличении впечатление «одежда» пропадало, – облачены они были в лохмотья), которые уверенно двигались за сервами, по-видимому, ничуть их не опасаясь.

Ситуация не из легких. Девчушку то спасем, а вот с сервами и необычными всадниками что делать?

– Сюда! – Крикнул Вадим, чуть приподнявшись над укрытием.

Девчонка увидела его, рванулась, что было сил, хватая перекошенным ртом загустевший, горячий воздух; ужас придал ей сил, чтобы продраться сквозь ломкие кусты, и уже без сил упасть на руки Вадиму.

– Дяденька, спасите… – Прохрипела она.

Вадим бережно опустил ее на землю.

– Лежи тихо, чтобы не случилось. Поняла?

Она судорожно кивнула.

А сервы действительно вели себя странно. Впрочем, всему на свете есть логическое объяснение (кроме некоторых человеческих поступков) – данную истину Вадим усвоил накрепко, и сейчас, сделав бойцам знак, чтобы затаились, ждал развития событий.

Когда численный расклад сил не в твою пользу лучше выждать, не лезть на рожон, понять, кто тебе противостоит. Почему, например, сервы не открыли огня на поражение ни по девочке, ни в тот момент, когда он приподнялся, явно обозначив себя? Подобное поведение можно объяснить только двумя причинами, либо у них исчерпан боекомплект, либо (что показалось Туманову невероятным), кто-то контролирует поведение боевых машин, удерживая их от определенных действий.

Сам он в кибернетике разбирался на уровне хорошего разрушителя. Знал повадки и уязвимые места многих сервомеханизмов, как отечественного, так и зарубежного производства, с которыми приходилось сталкиваться на просторах пустошей. Но разрушать и подчинять не одно и тоже. До сегодняшнего дня Вадим был уверен, что сервы прочно зациклились на исполнении боевых программ, и никто им не указ – как вошли в автономный режим, так и не вышли из него.