Опоздавшие к старту - Ливадный Андрей Львович - Страница 19

Впереди за пологим бетонным спуском виднелась старая линия границы – на бетонных столбах натянута побитая ржавчиной колючка, контрольно-следовые полосы размыты дождями, редкие покосившиеся вышки, кое-где обрывки проводов и нефункциональные комплексы устаревших детекторов.

Сзади царил Барьер, за мглой непрекращающегося ливня не были видны мощные укрепления 743-го сегмента.

Туманов проверил работу всех терминалов боевых систем, доложился Сергунину, затем, когда на панели связи зардел индикатор вызова, ответил:

– Да, Дима, Слушаю. Как у тебя?

– Тихо. Пока. Между нами, Вадим, ты понимаешь, что происходит?

– Понимаю. Будет атака границы.

– Откуда вывод?

– Спутниковую сеть вырубили. Подумай сам, кто и для чего приложил немалые усилия, чтобы заблокировать орбиту?

– Кто – не знаю. А зачем – тут и думать нечего. Любой сегмент границы при работающем Барьере без информационной поддержки орбитальной группировки окажется глух и слеп. Вынесенные на передовую линию датчики я в расчет не беру, долго они не продержатся.

– Потому и вызвался?

– Ты же видел, Сергунин растерялся. Парень он неплохой, но боевого опыта у него нет.

– Значит, мы с тобой одинаково мыслим. Короче – пока все тихо – сидим и наблюдаем. Позиции хорошие, с хода нас не сомнут. Будем корректировать огонь батарей сегмента, раз уж орбитальной поддержки нет.

– Согласен.

Ближе к полудню в воздухе появилась пыль. Датчики фиксировали всевозрастающее число мелких радиоактивных частичек, которые гнал на барьер усилившийся ветер. Непонятные темные образования у горизонта придвинулись чуть ближе, но все равно даже в самые мощные электронно-оптические приборы было невозможно различить, что именно они из себя представляют.

Зато Вадим заметил другое, – со стороны Пустоши к передовым укреплениям сегмента медленно приближалась неровная, колышущаяся полоса.

Внимательно присмотревшись и включив анализ, изображения он понял, что на дистанции семидесяти километров, растянувшись по всему обозримому пространству Пустоши, к Барьеру приближается даже не стая, а сонмище псоранов.

Неведомая сила гнала их вперед, прямо на укрепления, мутировавших псов было так много, что их масса на миг показалась всесокрушающим валом оскалившейся плоти, многие псораны, не выдерживали бешеной гонки, падали, и их тут же разрывали в клочья или втаптывали в безжизненную, потрескавшуюся землю более сильные, выносливые собратья.

Для неподготовленного человека зрелище нужно сказать – ужасающее, способное ввергнуть в панику, но ровный голос Туманова прозвучавший по внутренней связи пресек ее еще в зародыше:

– Внимание всем, – загерметизировать огневые точки, огня по животным не открывать, пусть рвутся через Барьер, там им СВЧ-излучением изжарит. Понятно? Никому не дергаться, боеприпасы не тратить, стеклобетон и броня им не по зубам!

Дождавшись утвердительных докладов, он связался с сегментом:

– Саша со стороны Пустошей приближается лавина псоранов. Сосчитать не могу, десятки тысяч особей. Закрой все проходы нижнего уровня! Главное не паникуй. Их остановит зона конвекции воздушных масс!

– Понял тебя. От кого они бегут?

– Пока не знаю. Думаю все худшее впереди, так что нервы и боеприпасы надо беречь.

– А если не выдержат СВЧ-установки?

– Не знаю. Возможно, так и задумано. Но выбирать нам не из чего. Вариантов нет. Закрой сегмент наглухо, чтобы на нижнем ярусе ни одного отверстия не осталось.

– Хорошо, до связи.

Вадим переключил канал.

– Дима как твои?

– Нормально. Детишек тут нет, псоранов все видели. Одно хреново – датчики они попортят.

– Отстрелим новые. Волну мутантов надо перепустить. Пусть катятся к Барьеру.

– Путь к отступлению нам отрежут. – Высказался Мелех.

– Я пока не вижу от кого отступать. – В тон ему ответил Вадим. – Держим позиции.

– Добро. – Дима отключился.

Лавина нечисти приближалась. Туманов – нормальный человек и симпатий к псоранам у него было – ноль. Еще меньше теплых чувств он испытывал по отношению к разработчикам генных модификаторов, но то отдельная песня. До них не дотянуться, вовремя унесли ноги на Марс, теперь там пытаются превратить планету Бог знает во что.

А их исчадия, вырвавшись из хранилищ секретных лабораторий, фактически уничтожили всю фауну региона. Вообще штаммы генетических модификаторов «затачивались» под отдельные виды животных, существовал модификатор, специально созданный для людей, но воздействие выпущенного на волю генетического оружия оказалось глобальным.

Животные и люди заражались, заболевали, их тела испытывали мучительную, в большинстве случаев несовместимую с понятием «жизнь» перестройку, в итоге процентов тридцать людей, собак, некоторые виды приматов, еще волки, шакалы и лисы сумели выжить, но превратились в злобных, необычайно сильных, мало сообразительных тварей, которые за последние годы вдруг стали размножаться в чудовищных количествах, став настоящим бичом Пустошей.

Наблюдать за приближением сонмища исчадий генетических деформаций было по-настоящему жутко, но Вадим заставил себя смотреть на экраны, – позволить себе отвести взгляд, хоть на миг потерять контроль над обстановкой он не мог.

Десятки тысяч мутировавших животных только издали казались ровной, равномерно приближающейся линией, на самом деле наиболее выносливые вырвались далеко вперед, образуя отдельные группы, вот они достигли рубежа старой границы и, не останавливаясь, кинулись на заграждения из колючей проволоки, часть псоранов запуталась, повисла в цепких спиралях, пущенных по верху символического ограждения, они барахтались, пытаясь вырваться, кровь из глубоких порезов брызнула на безжизненную землю, и при ее виде, запахе, их сородичи будто взбесились: они рвали еще живые тела, сцеплялись между собой в яростных схватках из-за куска вырванной вместе с шерстью плоти, а сзади на них уже накатывали, напирали новые и новые волны мутантов.

Еще минута и они прорвали жиденький заслон старой пограничной линии, захлестнули, словной волна прибоя, передовые укрепления, в бункерах, не смотря на звукоизоляцию, слышался жуткий вой, царапанье когтей по металлу и стеклобетону, установленная в капонире БПМ полностью скрылась под живой массой тел, Вадим смотрел на жуткое зрелище, понимая, что в данный момент неистовая волна гонимых непонятной силой мутантов нахлынула не только на 743-й сегмент, они наступали по всей границе с пустошами.

– Сохранять спокойствие. – Произнес он в коммуникатор, когда внезапно один за другим начали отключаться датчики наружного наблюдения. – Потеря сканеров восполнима. Долматов, ты там как?

– Нормально. По броне сплошной скрежет. В камеры ничего не видно, одна шерсть псоранья…

– Отстрели пару комплексных датчиков.

Секунд через десять дважды хлопнуло электромагнитное орудие боевой планетарной машины, выстреливая в небеса капсулы с нанопылью. Высокотехнологичные микрочастицы выметнуло из раскрывшихся контейнеров на километровой высоте, и они начали медленно рассеиваться над площадью, транслируя не только показания микросканеров, но и видеоизображение.

Часть мутировавших собак, испугавшись хлопков и резкого движения стартовавших капсул, бросилась в разные стороны, другие все еще пытались процарапать бетон и броню, но основная масса уже ринулась к Барьеру – их манил запах влаги.

Вода в Пустошах драгоценна.

Псораны сотнями исчезали во мгле линии осадков, жадно пили из луж; сзади все напирали и напирали их сородичи, в нескольких местах началась грызня, но основная масса мутантов вольно или невольно продвинулась дальше, оказавшись в зоне СВЧ-излучателей.

Микромашины, рассеявшиеся по площади в несколько квадратных километров, парили по воле воздушных потоков, транслируя на экраны контрольных устройств леденящие разум картины: животные, попавшие в зону микроволнового излучения, мгновенно ощутили адскую боль, в их организмах сворачивалась кровь и вскипали жидкости, псораны крутились на месте, падали в каналы с нагретой водой, вцеплялись друг в друга в последнем злобном усилии, некоторые трупы рвало на части, мертвые тела в считанные минуты наполнили канал, и в зоне конвекции начала расти баррикада из мертвых тел.