Киберхаг - Ливадный Андрей Львович - Страница 62

Предупреждая наступление роковых последствий, автоматически включилась схема защиты: все узлы планетарной обороны, в течение нескольких секунд перешли в автономный режим, начиная активное противодействие.

Ни Джон Хаммер, ни адмирал Нагумо попросту не успели предотвратить лавинообразного процесса – Немершев переиграл их, до тонкости изучив поведение кибернетических систем в различных боевых ситуациях.

Переиграл, но какой ценой?

Кирилл Вронин увидел, как центр безликой вулканической равнины вдруг содрогнулся, – сотни огневых точек разворачивались в боевое положение, демаскируя свои позиции, автоматика пятнадцати "Нибелунгов" мгновенно фиксировала каждый узел обнаруженной обороны, на таймерах плазмогенераторов уже убегали мгновенья обратно отсчета, корпуса штурмовых носителей содрогались от ракетных залпов всех установок нижних полусфер, но для трех многофункциональных истребителей, несущихся по прежнем курсам бомбометания, активация системы противокосмической обороны Нормана являлась смертным приговором.

Зачем же ты так сделал, Вадим?!

Горькая мысль, смешанная с яростью и бессилием что-либо изменить, совпала с маршевым ускорением – штурмовые носители, сбросив плазму, устремились вниз навстречу пухлому покрывалу укутывающей планету облачности…

И Лори и Эльза видели, как по вулканической равнине, которой еще не коснулась ни одна из падающих "боеголовок", внезапно прокатилась судорога: стряхивая прах времен, оживали узлы планетарной обороны Нормана, открывались люки пусковых ракетных шахт, ломая корку вулканического туфа, поднимались огромные башенные орудийно-ракетные комплексы, стационарные лазеры, вздымая тучи пыли, открывались расположенные плашмя ворота, за которыми скрывались подразделения серв-машин.

Кибернетический ад, оживший за доли секунд.

Лори вдруг закричала, Эльза лишь крепче сжала астронавигационные рули, понимая – спасения нет. Пусть первый залп будет направлен не по ним, он поразит падающие боезаряды, но "Х-страйкерам" уже не вырваться из-под прицела мощнейших комплексов противокосмической обороны.

Жить оставалось секунд десять не больше.

…

Вадим ждал.

Он не мог проиграть, бросив навстречу смерти свою любовь.

Слишком многое он переосмыслил за последние сутки.

В тот страшный миг запредельного напряжения, когда в коммуникаторе раздался вскрик Лори, он взял управление всеми "Х-страйкерами" на себя.

Три истребителя, мгновенно изменив вектор тяги, вдруг тремя свечами взмыли вверх, оставляя за кормой лазерные лучи и снарядные трассы, выпущенные с использованием точных расчетов курса бомбометания и логики исполнительных машин.

От невероятной, предельной перегрузки сознание троих пилотов на несколько мгновений погасло, но автоматика истребителей, отрабатывая заранее заложенные программы, уже сбросила бронеплиты, закрывающие рубки, и три аварийно-спасательные катапульты синхронно отстрелили пилот-ложементы на границе стратосферы Нормана.

…Лори пришла в себя на пятой секунде после катапультирования.

Ужас предчувствия близкой смерти еще стыл в расширенных зрачках…

Жива…

Она верила Вадиму. Верила до последней секунды, когда чудо уже казалось невозможным.

И вот она падала, ощущая, как автономные двигатели пилот-ложемента отрабатывают импульсами торможения, а внизу покрывало облачности вдруг начало вспухать, скручиваться гигантскими смерчами, рваться, образуя, "окна", в которых отчетливо просматривалась поверхность материка, объятая ослепительными вспышками "растекающегося" всепоглощающего пламени, порожденного синхронным залпом тридцати тяжелых генераторов плазмы.

На фоне сминающихся, рвущихся облаков, скользили, озаренные частыми вспышками ракетных запусков, силуэты штурмовых носителей.

Внизу горела земля.

Посадочные опоры лидирующего носителя коснулись поверхности Нормана в сотне метров от огромного провала, в котором полыхали остовы десятка серв-машин.

Второй массированный плазменный удар, произведенный с малых высот, довершил начатое, полностью уничтожив систему планетарной обороны.

Вронин, чувствуя, как по спине катятся крупные градины ледяного пота, следил за высадкой десантных групп.

Из-под днища "Нибелунгов" отделись полтора десятка боевых машин космодесанта, и тут же, разделившись на группы, БМК исчезли среди дыма, огня и поднятых ураганным ветром туч пепла.

Их автопилоты ориентировались на аварийные маяки трех снижающихся пилот-ложементов.

Кирилл выдержал еще несколько минут, пока не пришел доклад: "зона посадки ложементов блокирована, контакт с пилотами установлен".

Они сделали невозможное!..

На экране связи внезапно возникло землистое лицо Вадима, наполовину скрытое маской дыхательного аппарата.

Человек бы не выдержал той перегрузки, с какой "Х-страйкеры" ушли из-под огня, теперь Вронин полностью понимал замысел командира, тщательно продуманный и блестяще исполненный.

Немершев, пошатнувшись, встал с деформированного от удара кресла.

Изображение и звук передавали сенсоры одной из БМК:

– Все в порядке… Кирилл… Мы целы…

Первыми на нижний уровень бункерной зоны ворвались Хельга и Дункан.

Они внезапно оказались в сумеречном зале, где концентрическими кругами располагались криогенные камеры с тысячами спящих киберхагов.

Здесь ждало своего часа население Саргона: те, кого они давно оплакали, считая погибшими.

В самом центре зала на небольшом возвышении располагались два компьютерных терминала, связанные оптическим кабелями с камерами биологической реконструкции.

Дункан и Хельга подошли ближе.

Несомненно, в недрах двух кибернетических систем шла передача данных, множество индикаторов ритмично вспыхивали, меняя свои узоры на контрольных панелях.

В камерах биологической реконструкции под прозрачными колпаками лежали два тела. Их импланты были соединены с кибернетическими комплексами толстыми шунтами нейросенсорного контакта.

– Это они? – Глухо спросил Дункан.

Хельга подошла ближе, поднялась на возвышение и посмотрела на данные, отраженные в оперативных окнах информационных экранов.

"Джон Уинстон Хаммер. Начало перемещения матрицы личности через одну минуту сорок секунд"

"Александр Нагумо. Начало перемещения матрицы личности через одну минуту двадцать две секунды"

Хельга не стала трогать шунты.

– Да, это они. – Ствол модифицированной импульсной винтовки в ее руках резко пошел вверх, и в тиши зала вдруг оглушительно грохнули два выстрела.

Колпаки камер биологической реконструкции брызнули кровавым крошевом пластика.

Она не взглянул в их сторону.

Хельга опустила оружие, понимая, что только что убила двух киберхагов.

Единственных, на кого у нее могла подняться рука в этом зале.

Лори, прихрамывая, шла через опаленное пространство, по которому неистовый ветер гнал тучи вулканического пепла.

Тихо попискивал навигационный маяк.

Ее рассудок еще не пришел в себя после всего пережитого. Она чувствовал, что жива, но еще не верила в окончательность событий.

Не верила до тех пор, пока из окружающей мглы не вынырнула боевая машина космодесанта.

БМК резко притормозила, осев на подвеску, и из открывшегося люка спрыгнул Вадим.

Они медленно шли навстречу друг другу, считая шаги и гулкие удары сердец.

Слова были лишними. Она прижалась к нему и долго стояла, впитывая новые ощущения счастья, рожденные посреди горячей, беснующейся бури…

…В двух километрах от них, подле полузарывшегося в вулканический туф пилот-ложемента притормозила еще одна боевая машина космодесанта, из нее появился Вронин, кинулся к погнутому от удара амортизационному каркасу, но кресло пилота оказалось пустым.

Он обернулся.

В двух шагах от него стояла Эльза.

Ее лицо наполовину скрывала дыхательная маска, но Кирилл вдруг понял – она плачет.