Рецепт идеальной мечты - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 9

– Ты еще и слишком любопытен, Полуянов.

– По-моему, хорошее качество для репортера.

– Не в отношениях с начальством… Ладно, удовлетворю твое любопытство. Я, как ты знаешь, играю в теннис. С очень разными людьми. В том числе с одним генералом. Из компетентных органов. Вот этот генерал мне как бы между прочим об этом и упомянул. И добавил, что его людям в Степлтоне некогда заниматься какими-то рукописями. Им дай бог успеть уследить за "Майкрософтом" и "Боингом".

– И вы с генералом решили использовать в качестве секретного агента меня…

– Ну, по поводу "секретного агента" ты не обольщайся…

– А в качестве кого я тогда поеду в Степлтон?

– В качестве того, кем ты являешься, – спецкора "Молодежных вестей". Придумай себе пару-тройку тем.

Можешь постараться взять интервью у той бабы-богачки. И заодно – что-нибудь разнюхать насчет рукописей.

Только очень аккуратно. Предельно аккуратно… Командировку подпишу тебе я.

– Понял. А у меня будут связные, пароли, явки?

– Ты что, Полуянов, совсем больной? Или прикидываешься?

– Ясно. Значит, я буду работать в одиночку. Как Бонд. Джеймс Бонд.

– Для Бонда ты слишком поверхностен. И, извини, болтлив.

Дима пропустил мимо ушей суровую отповедь и быстро спросил:

– Как звать расхитительницу гробниц? То есть – рукописей?

– Шеви.

– Как?

– Пола Шеви. Как "погоня" .

– Или модель джипа… А кто такой этот русский филолог, проживающий на ее харчах?

– Его фамилия Васин. Николай Петрович Васин.

Доктор наук, профессор.

– А больше нет никаких наводок, что это именно она. Пола Шеви, свистнула рукописи?

Редактор секунду поколебался, но ответил:

– Никаких.

– А могу я взять с собой в Америку помощника? – быстро спросил Дима. – А то ведь я в этой русской литературе ни бум-бум. Сплошные трояки на "факе" были.

И если вдруг даже сами рукописи увижу – ни за что не опознаю… А с помощником… Смотрите, Василий Степанович, какая получается выгода: поедет со мной специалист. Сможет по ходу дела дать любой совет… Какая разница, в конце концов: одну командировку в Степлтон вам оплачивать или две…

– Ты, Полуянов, очень наглый. Это тебе мешает.

– Понял ход вашей мысли. Можете, Василий Степаныч, дальше не продолжать. А если я возьму с собой специалиста по древнерусской литературе за свой счет?

– Твой "специалист" – женщина?

– Вы меня обижаете! Не мужчина же!..

– Кто такая?

– Митрофанова Надежда, – быстро сказал Дима. – Старший библиотекарь той самой Историко-архивной библиотеки. Семьдесят девятого года рождения, не замужем. Хорошо готовит.

Редактор поразмышлял секунд десять, потом заявил:

– Если за свой счет – тогда бери кого угодно. – Он поморщился. – Только не болтай ей много… Давай садись, прямо при мне пиши заявление на командировку.

– Спецрасходы предусмотрены? Чтоб напоить там кого-нибудь? Соблазнить, сделать подкоп?

– Это, Полуянов, обычная командировка, – подчеркнуто устало произнес редактор. – Пятьдесят долларов суточных. И чем меньше ты будешь болтать о своей настоящей цели, тем будет лучше: для тебя самого и для нас. Для всех. А лучше – вообще не болтать. Понял?

– Так точно.

– Загранпаспорт у тебя с собой?

– В моем кабинетике в сейфике.

– Быстро принеси его мне. Я сам похлопочу, чтобы тебе по возможности скорей дали визу. А Марина Михайловна позаботится о твоем билете. И учти: от обычных статей тебя в этой командировке никто не освобождает.

Сделаешь как минимум две. Про них и пиши в заявлении на командировку. О миллионерше и книгах не упоминай. Все!..

Главный хлопнул ладонями по столешнице, встал.

Подошел к своему обширному, заваленному бумагами столу, вытащил чистый листок, протянул его Диме.

– Может, мне написать заявление на имя директора СВР? – елейным голоском спросил Полуянов.

Главный только окислился, словно лимон съел.

* * *

К себе в кабинетик Дима вернулся окрыленный. Вот как бывает: идешь к главному за пенделями – а получаешь командировку в Штаты. Тем и хороша журналистская жизнь. (Правда, пендели в ней, надо признать, все-таки случаются куда чаще, чем загранпоездки.) Дима шел по коридору, улыбался и шептал про себя стишок из репортерского фольклора советских времен. Непонятно, правда, почему стихи всплыли в памяти – прямого отношения к случившемуся они вроде не имели:

Жизнь у журналиста переменчива –

Вот и дрогнуло в руке моей перо.

Позади – беременная женщина.

Впереди – партийное бюро.

Открыл кабинет, уселся в кресло, а сам все бормотал:

"Жизнь у журналиста переменчива…"

Набрал рабочий телефон Нади. "И впрямь, одному ехать скучно. Почему бы ее с собой не взять? Будет мне носки стирать, кофе по утрам заваривать… К тому ж она и вправду в отличие от меня в этих дурацких древнерусских рукописях разбирается… Я хорошо зарабатываю, мою последнюю документальную книгу в Германии напечатали… Неужели я не могу себе позволить эту маленькую прихоть – повезти на свои деньги спутницу в Степлтон?"

Надежду подозвали к телефону быстро. Дима в этот раз говорил с нею чрезвычайно настойчиво и убедительно, и Надя быстро согласилась встретиться с ним: после работы, в девять пятнадцать вечера, на ступеньках у входа в библиотеку. "Поедем где-нибудь поужинаем…" – небрежно бросил на прощанье Дима.

Так. Одно дело сделано. Теперь – эта американская богачка. Как там, главный сказал, ее зовут? Шеви. Мадам Пола Шеви. Как "охота" или "Шевроле"…

Диме представилась старушонка с худыми жилистыми лапками. Лапки усыпаны старческой "гречкой" и унизаны бриллиантовыми перстнями. "Наверное, ослепительные вставные фарфоровые зубы и фиолетовые букли… Чего ее, спрашивается, в Россию понесло? Зачем ей древнерусские рукописи?"

До свидания с Надей оставалось еще пять часов, и Дима поступил радикально. Во-первых, запер дверь своего кабинетика изнутри на ключ. Во-вторых, переключил рабочий телефон на автоответчик, отключил мобильник и решил не отвечать ни на какие местные звонки. Он очень не любил, когда его отвлекают от Интернета.

Равно как и от любого другого занятия тоже.

Полуянов закурил сигаретку и вошел в Сеть.

Забрался на американский поисковый сервер, вбил в окошечко "Find" имя и фамилию: "Paula Chevy".

"Интересно, – подумал, – кто она: "Ms." или "Mrs."?

Уж скорее всего "Mrs."! Какая-нибудь восьмидесятилетняя вдовушка, пережившая всех мужей-магнатов. Увлеклась, стервь, на старости лет необычным коллекционированием: русской старины".

Тут поисковый сервер открыл ссылки на сотни – без преувеличения, сотни – интернетовских страниц, где упоминалось словосочетание "Paula Chevy".

Впрочем, Дима ожидал большое количество ссылок на американскую миллионщицу. Имена тех, кто богат и знаменит, распространяются по Сети с пугающей частотой. Причем количество ссылок в зависимости от степени известности и богатства растет в геометрической прогрессии. Судя по количеству упоминаний. Пола Шеви действительно была и богата, и знаменита.

Дима Стал просматривать краткие описания сайтов, где мелькало имя госпожи Шеви. Порой он мимоходом открывал те из них, которые, как ему на первый взгляд казалось, способны были дать об американской богачке наиболее исчерпывающую информацию.

* * *

В дверь трижды стучали. Дважды звонил местный телефон. Порой включался автоответчик на городском телефоне.

Дима не отвлекался на все эти глупости. Он изучал жизнь и судьбу американской богачки.

О Поле Шеви Голливуд еще не снял фильма. Но только потому, что она категорически отказывалась продавать права на экранизацию своей биографий – хотя продюсеры "фабрики грез" к ней" подступали, и не раз.

Сулили миллионы. И было за что. Жизнь миссис Шеви изобиловала яркими эпизодами, крутыми поворотами и мощными скандалами.