Проигравший получает все - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 7

В квартире, как я успел тогда заметить, был разгром. Дверцы стенки открыты. На полу валялись книги и бумаги.

В кухне разметались бутылки. На столе стоял порезанный, но не съеденный торт.

Так вот, значит, чей это был тортик.

Банальная «бытовуха», подумал, помнится, я тогда. Пьяная ссора.

Хозяин квартиры бесследно исчез, говорилось в репортаже. Правда, телевизионный корреспондент тогда ни словом не обмолвился, что пропавший – не кто иной, как известный журналист газеты «Молодежные вести» Дмитрий Полуянов.

Не захотел, должно быть, мимолетом возводить напраслину на знаменитого коллегу.

Или товарища по цеху выгораживал.

– Вы возьметесь за это дело? – спросила девушка, пристально глядя на меня.

– Это будет зависеть от того, насколько удовлетворительно вы ответите на два вопроса.

– Слушаю.

– Во-первых, каковы будут условия?

– Двести долларов в день плюс компенсация разумных расходов. А если вы найдете убийцу – и Диму тоже – тогда ваш гонорар пятьдесят тысяч долларов.

Приемлемо?

Она еще спрашивает!

– Вполне.

– Тогда слушаю второй вопрос.

– Вы – убийца?

Я вперился ей в зрачки. Маньяк Чикатило от такого взора сразу бы раскололся.

– Нет, – слегка улыбнувшись, ответила она. Похоже, она говорила правду.

Или мне надо переквалифицироваться в разрубщика туш мелких и средних животных.

– Что ж, по рукам, – вздохнул я. – Задаток? Она протянула мне конверт:

– Здесь три тысячи. Единственное условие: я буду вести расследование совместно с вами. Идет?

– Как это? – был неприятно поражен я.

– Вам же пригодится помощник?

– Нет. – Конверт я не взял. Она положила его на стол.

– Но, согласитесь, кто, кроме меня, больше заинтересован в результатах расследования?

– Послушайте, Татьяна, вы кем работаете?

– Работала – копирайтером в рекламном агентстве. Ну, чтоб вам понятнее: писала тексты для рекламы.

– Да? А вам никто не помогал? Ну, я имею в виду, тетя Ася с вами рядом не стояла, когда вы писали? Не говорила: вот здесь вы слово «мать» напишите? А вот здесь: «А не пойти бы вам…»?

Девушка слегка покраснела. Это был хороший знак. Она понимала намеки. И была, кажется, разумным человеком.

– Ладно, беру свои слова обратно, – сказала она. – Но тогда прошу вас докладывать мне о ходе расследования. Дважды вдень. Утром и вечером.

– Вы думаете, что утром будет намного больше информации, чем вечером?

– А как иначе? – Она жестко посмотрела на меня.

– Идет, – сказал я и взял конверт. – Расписку писать?

– Пишите. В случае чего сдам ее в налоговую полицию. Вот змея!

– Тогда я пересчитаю.

Я посчитал деньги и написал расписку. Передал ей документ и убрал конверт с долларами в сейф.

Пришла Римка, закопошилась в своем предбаннике. Пока она не уселась красить ноготки, я велел ей сделать еще кофе.

– Хорошо, Павел Сергеевич, – держала форс перед клиентом Римка.

Когда она поставила перед нами по чашке кофе и плотно закрыла дверь к себе, я сказал девушке:

– Приступлю к работе немедленно. Сначала опрошу вас. Прошу отвечать на мои вопросы сразу и не задумываясь. Вы готовы?

Она была готова. Еще бы! Когда б надо мной висело убийство с отягчающими, я бы рассказал даже о том, как в пионерлагере подсматривал за девочками в туалете.

– Почему, как вы думаете, задержали вас?

– Эта тетка … в лифте… Соседка… Она видела меня… И слышала, как в квартире кричали… И еще… Они там, в милиции, говорили, что на ноже – отпечатки моих пальцев.

– А ножом вы резали торт?

– Наверное.

– Кто обнаружил труп? Когда?

– Не знаю.

– Что вы делали после того, как вышли из квартиры?

– Поехала домой.

– На чем?

– Поймала машину.

– Марка машины?

– «Жигули». Восьмерка. Кажется, бежевая.

– Номер?

– Не помню.

– Что вы делали, когда вернулись домой?

– Приняла душ. Почитала. Легла спать.

– Кому-нибудь звонили?

– Нет.

– А вам?

– Звонили на автоответчик. Я не брала трубку.

– Видел ли вас кто-то из ваших соседей?

– Нет.

– Может быть, из окна? С балкона?

– Возможно.

– С алиби, значит, у вас напряженка… А мог ее убить Дима?

– Не знаю. Не думаю. Нет.

– Он подвержен вспышкам гнева? Может быть, не владеет собой – особенно, когда выпьет?

– Нет. Он на редкость спокойный и уравновешенный человек.

– Напивался ли до беспамятства?

– Никогда не видела. Он всегда контролировал себя. Сколько бы ни выпил.

– Где он мог бы скрываться?

– Где угодно. По всей России. Он журналист. У него полно друзей.

– Вы поняли, как представляют себе дело мои коллеги из милиции?

– Не знаю точно… Но скорее всего так: я пришла и увидела Диму в постели с этой… В приступе гнева зарезала ее… Потом Дима и, я испугались и сбежали…

– Вам предъявили обвинение?

– Да.

– Почему вас выпустили?

– Валерий Петрович – мой отчим – поставил всех на уши… Я дала подписку о невыезде… Заплатила залог…

– Сумма залога?

– Это, простите, не ваше дело. Я перевел дух.

– Хорошо. А как вы сами себе объясняете: что произошло?

– Ну… Я думаю, что ее убили посторонние люди… Возможно, это были грабители… Ворвались…

– Почему же тогда исчез Дима?

– Я не договорила: скорей всего бандиты охотились за Димой. Эта Оля оказалась просто ненужным свидетелем… Диму захватили и увезли. В квартире что-то искали.

– Могли у него быть дома ценности, деньги?

– Денег… Не думаю, что много… Но бандиты могли думать, что у него есть ценная вещь.

– Какая?

Она слегка поколебалась:

– Драгоценный алмаз.

– А он был у него в квартире?

– Нет.

– Но Дима знал, где он находится?

– Да.

– А вы знаете, где этот алмаз находится?

– Да.

– И не скажете мне?

– Естественно, нет.

– Теперь вопрос такой. Только подумайте. А кому известно, что вы и Дима можете знать, где хранится этот камень?

– Никому. Точнее – двум человекам. Но они, во-первых, далеко. А во-вторых, я им верю больше, чем себе.

– Завидная уверенность… А мог Дима обладать информацией, кому-то здорово мешающей? Какой-нибудь дискетой, кассетой?

– Наверно.

– Он проводил журналистские расследования?

– Думаю, да.

– Но он ничего не говорил вам об этом?

– Он никогда не рассказывал о своей работе.

– Так… У вас нет ли случайно фотографии Дмитрия?

– Случайно – есть.

Она была предусмотрительной. Даже чересчур. Татьяна достала из сумочки фото. На ней были запечатлены они с Дмитрием. Фотография была сделана зимой. Они стояли, слегка обнявшись, на каком-то заснеженном поле. Полуянов щурился от морозного солнца. Лицо его было не слишком хорошо видно. Но на первый случай сойдет.

– Я возьму фото… Пожалуй, пока все… Вы по-прежнему настаиваете, чтобы я перед вами ежедневно отчитывался?

– Да.

– Тогда жду вас здесь в двадцать три ноль-ноль. Наверно, у меня будут к вам еще вопросы.

– Я приеду, – милостиво согласилась она. Встала и подала мне руку.

Рука была сильная. Пожалуй, излишне сильная для девушки. И совсем невлажная. Она, похоже, перестала волноваться. И на мои вопросы отвечала правдиво.

– До вечера.

– Желаю удачи.

Я проводил ее до дверей офиса. Римка послушно встала, пряча под столом полунакрашенные ногти.

Я вернулся к себе и уселся в любимое кожаное кресло. Жара набирала обороты. Из распахнутого окна тянуло, как из сталеплавильной печи.

Похоже, ключом к разгадке был пресловутый Димка. Дмитрий Полуянов, специальный корреспондент «Молодежных вестей». Надо искать его. «Ох, какой я догадливый…» – самоиронично подумал о себе, любимом.

– Римка! – заорал я. – Я уезжаю! Буду вечером! Если что, звони мне на мобильный или на пейджер.

Римка не могла скрыть своей .радости. Целый день она сможет – за мои деньги – точить когти и играть на компьютере.