Проигравший получает все - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 27

В темноте угадывалось море. Велихов и Оксана вошли в свое бунгало.

Положили вещи, приняли душ – и не пошли ни ужинать, ни к морю. У них не осталось сил даже для того, чтобы заняться любовью. Они рухнули на огромную кровать и мгновенно уснули.

Утром Велихова разбудило солнце – они забыли занавесить тяжелые шторы.

Солнце поднялось над морем и ослепительно сверкало.

Прямо из постели, сквозь высокое, от потолка до пола, окно был виден белый пляж и сияющее синее море.

Велихов натянул шорты, распахнул окно – оно разъезжалось, как двери в поезде – и прямо сквозь него шагнул на песок.

Было тепло. Утреннее, не жаркое еще солнце приятно ласкало кожу.

Велихов пробежался по белому песку до моря. Окунул руки в волну. Умылся. Вода была теплой и чистой. Странно было даже подумать, что в Москве сейчас минус пять, снег, и люди ходят в шубах, Ну и отдых подарил ему его заклятый друг-недруг! Знал бы он, кому Оксана отдаст свой второй билет!

Внезапная мысль поразила его: а, может, знал? Может, они с Оксаной уже давно «под колпаком» у Боба?

Тогда все кончено. Операцию придется отменить.

«Нет-нет, – успокоил себя Велихов. – У Барсинского, конечно, мощная служба безопасности, но не настолько, чтобы проверять интимные связи каждого сотрудника!»

Под ласковым солнцем, у теплого моря все московские проблемы казались такими далекими, такими мелкими, что Велихов без труда отогнал их.

Он сделал тридцать отжиманий, пятьдесят раз присел и десять раз подтянулся на турнике. Приятно было ощущать себя молодым, здоровым и еще полным сил.

Пляж был пуст. Велихов скинул шорты и погрузился в волны.

Оксана проснулась от того, что улыбающийся официант-негр вкатил в комнату столик с завтраком. Помимо традиционных кофе, сливок, булочек, ветчины, масла, джема и сыра, на столике стоял огромный поднос с фруктами: чищеные и резаные ломтики арбуза, дыни, бананов, ананасов, апельсинов, киви, манго, фейхоа. Официант в белом пиджаке почтительно налил ей кофе, а затем достал откуда-то маленький букет удивительно красивых цветов.

– Это вам, мадам, от меня, – сказал он на варварском английском.

Ничуть не смущаясь слуги, Оксана выскользнула из-под простыни (она всегда спала обнаженной), достала из портмоне доллар и протянула официанту. Тот принялся усердно кланяться.

Оксана отослала его и взялась за завтрак.

Прекрасный день оказался под стать утру.

Они взяли напрокат маски и трубки и долго плавали в ласковой прозрачной воде. Отель стоял в двух шагах от кораллового рифа, и море кишмя кишело рыбой.

Разнообразные, словно в аквариуме, немыслимых цветов и оттенков – красно-белые, желто-черные, синие, зеленые, фиолетовые – рыбы проплывали мимо, ничуть не пугаясь людей. Тыкались в руки и маски.

Оксана чувствовала себя капитаном Кусто. Внизу, под парящими собственными ногами, обутыми в ласты, Оксана видела, как на немыслимую, чернильно-синюю глубину обрывается коралловый риф.

Потом Оксана и Велихов жарились на солнце, которое к полудню стало по-настоящему припекать. Лежали, разморенные, в удивительно удобных лежаках.

Затем пообедали в открытом кафе у бассейна.

Вернулись в номер, закрыли окно-дверь с тонированным стеклом, включили кондиционер и занялись любовью. Велихов умел быть и страстным, и нежным – и здесь, под лучами синайского солнца, согревающего их сквозь окно, Оксана, впервые после начала службы у Барсинского, получила то удовлетворение, которое уже привыкла испытывать с Андреем.

Потом они долго и глубоко спали и вышли на веранду, где стояли удобные плетеные кресла, когда солнце уже принималось садиться.

Оксана кликнула проходившего мимо официанта, и тот принес ледяной джин-тоник для нее и кофе со свежевыжатым апельсиновым соком для Андрея.

– Я хочу так жить всегда, – промолвила Оксана.

– Будешь, – без тени сомнения проговорил Андрей.

– Да, но я ничуть не приблизилась к Барсинскому.

В отеле, кроме них, не было ни одного русского. В тридцати бунгало проводили свой уик-энд важные немцы и толстые немки (те загорали без лифчиков, вывалив свои телеса), а также группа итальянцев – судя по всему, работники какой-то фирмы, совершающие коллективный «выезд на природу». Никого из них сейчас не было видно, и Оксана могла говорить с Андреем абсолютно свободно.

– Но кое-что ты все-таки о нем узнала, – размягченно продолжил разговор Велихов.

– Узнала – но для наших дел этого явно мало. Все чисто, легально…

Даже для «телеги» в налоговую полицию – мало. Разве что на статью в «Московский комсомолец» материала Наберется. И то вряд ли.

– Что же там у вас в «Бард инвестмент» происходит? – спросил Велихов.

Это был первый случай после того, как Оксана начала работать у Барсинского, когда они заговорили о своем деле.

– «Бард инвестмент» только одна из его компаний. Она, по сути, занята тем, что управляет заводами, расположенными на периферии. Заводы фактически принадлежат Барсинскому. На каждом «Барду», через соответствующую компанию-посредник, принадлежит контрольный пакет акций. А в «Барде» – девяносто процентов акций принадлежит Барсинскому. Так что Боб втихаря владеет крупнейшими российскими заводами. Это автозавод, Северный горно-никелевый комбинат, Иртышский лесобумажный комбинат, Енисейский алюминиевый завод… И еще парочка – поменьше… Директорами на заводах работают его люди. Продукцию продают в основном за границу. Вся прибыль от каждого предприятия идет в Москву, в «Бард инвестмент». В прошлом месяце это было около 75 миллионов долларов… А уже здесь Боб решает: кому из своих «вассалов» какую долю прибыли вернуть.

Сколько оставить в «Барде». Сколько отправить другим своим компаниям…

– Вот видишь, а ты говоришь, мало узнала… – поощрил Оксану Велихов. – А кто делит прибыль «Барда»?

– Фактически их трое: сам Боб, его зам – редкостный раздолбай, и финансовый директор – удивительно скользкий человек. А на самом деле многим заправляет лично Боб.

– А счета за границей у «Барда» есть? Оксана помедлила с ответом, кликнула проходившего мимо официанта и заказала еще один джин-тоник для себя и чашку кофе для Велихова.

– Конечно, счета за кордоном у «Барда» имеются. И не один. Их несколько – в разных оффшорных зонах. Но меня пока к ним не допускают. Я даже не знаю, где они – не то что их номера.

– Ну, это пока…

Официант бегом притащил заказ, расставил на столике. Оксана подписала счет и дала доллар на чай.

– Пока – но мне кажется, что «потом» никогда не наступит…

– Наступит, милая, наступит. Ты и номера личных счетов Боба узнаешь.

Оксана задумалась и отрицательно покачала головой:

– Боюсь, что нет.

– Скажи, а какие у Барсинского теперь привычки? Недостатки? Слабые места?

– Не знаю… Пожалуй… Пожалуй, только одно… Он – бабник.

Тишина повисла над верандой. Было слышно, как набегает на берег близкое море. С волейбольной площадки доносились итальянские выкрики.

Солнце опустилось низко-низко, и сразу стало прохладно. Оксана вскочила и сквозь распахнутое окно-дверь прошла в номер. Вернулась с кофтами для себя и для Андрея. Набросила ему на плечи и укуталась сама.

– Значит, моя Людмила получила то, что хотела… – задумчиво глядя на далекое краснеющее солнце, проговорил Андрей.

– И полной мерой, – подтвердила Оксана.

– С кем же Боб трахается?

– Ну, только у нас в фирме у него две «официальные» любовницы.

Начальница секретариата и пресс-атташе. Обе блондинки, ноги от ушей, ростом по метр восемьдесят. Выше него на две головы… Есть наверняка и другие. И проститутки – тоже.

Велихов одним глотком допил кофе. Внимательно посмотрел на Оксану и сказал:

– Слабости противника надо использовать. Она поняла его и столь же внимательно посмотрела ему прямо в глаза:

– Ты уверен, что хочешь этого? Его лицо на секунду дрогнуло.

– Милая, – глухо проговорил Велихов, не отрывая глаз от ее лица, – чтобы отомстить Барсинскому, я согласен на все.