Предмет вожделения № 1 - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 52

Павел, потирая костяшки пальцев, спросил:

– Хорошо. Допустим, это не он. Но в таком случае – что нам с ним делать?

– Ты иди на кухню, – приказала Таня.

– И что?

– Я эту кашу заварила – я и буду расхлебывать.

Паша, кажется, сомневался. Таня слегка подтолкнула его к выходу из комнаты.

– Иди, Пашуня, иди. Ничего мне этот Вася не сделает. Он обычный мужик. Нормальный.

Милицейский «газик» встряхивало на каждом ухабчике шоссе. Пожилой водитель-старшина держал руль одной рукой: форсил перед Ходасевичем. Во рту его дымилась «беломорина».

Как только они выехали из Мележа, Ходасевич дал старшине денег, чтобы залить полный бак «газона» бензином.

Теперь полковник сидел на переднем сиденье, откинувшись и полуприкрыв глаза. Размышлял.

Кажется, мозаика почти сложилась. Недоставало ерунды: одного-двух звеньев. И еще: ему не хватало времени. Смертельно не хватало.

– Куда мы в Москву-то едем? – перекрикнул старшина рокот мотора, свист ветра и шипение шин по асфальту.

– Потом! – махнул рукой Валерий Петрович и гаркнул в ухо шоферу:

– После скажу!

Он сам еще не знал, куда конкретно они едут. Это ему и надобно было вычислить.

Валерий Петрович снова погрузился в размышления.

– Вася, Васенька!

Таня нежно гладила по щеке лежащего на полу гиганта. Она стояла перед ним на коленях.

Рыжебородый художник открыл глаза. Взгляд его был мутным.

– Вася! Васечка!

– Ну? – Атлет сфокусировал взгляд на Татьяне.

– Собирайся! Быстро!

– К-куда?

– Это был мой жених.

– Че-го? – взревел художник и отпрянул.

– Васенька! Прости меня! – продолжала быстро и нежно шептать Татьяна. – Это мой бой-френд был.

Выследил меня, зараза. Давай, Вася, вставай.

– Где он? – Лицо Василия помрачнело.

– Выгнала на фиг, – слабо улыбнулась Татьяна. – Но боюсь, вдруг вернется?

– Вот чудило! – выругался неудачливый клиент. – Что это он за пургу тут нес? – пробасил Вася, ощупывая свое лицо.

– Он у меня псих. Настоящий! Крыша поехала от ревности! Васенька! – затеребила Таня гиганта. – Пожалуйста! Уходи от греха. А то ведь вернется сейчас…

– А ты что ж, шалава: с одним женихаешься, а с другим зарабатываешь? – спросил гигант. Он потряс головой и медленно, неуверенно стал подниматься на ноги.

– А что мне делать-то? – вздохнула Таня. – Жених не работает. И ни на что другое не способен, кроме как ревновать. А кушать-то хочется!

Василий встал.

– Что ж ты за дура такая?! Тоже, нашла себе мужика! Такая телка, а живешь с нищим да припадочным…

Татьяна только горестно вздохнула.

– Давай лучше ко мне переходи. Будешь у меня как сыр в масле кататься. Бирюльки-шмирюльки, все, что попросишь!

– Спасибо, Вася. Я подумаю, – серьезно сказала Татьяна. – А ты пока прости, что так получилось.

И деньги свои забери.

Татьяна подняла с пола пять зеленых сотен и протянула их гиганту.

– Не. Оставь себе.

– Я не отработала, – В следующий раз отработаешь.

– Да я уж и боюсь тебя приглашать. Видишь, как получилось. Мне и в голову не могло прийти, что этот придурок догадается…

– А я этого хорька не боюсь. Пусть приходит. Мы еще посмотрим, кто кого.

– Нет, нет, Вася! Давай в другой раз.

– Ну, ладно. В другой так в другой, – довольно добродушно, если учесть гостеприимство, с которым его встретили Таня с Пашей, промолвил рыжебородый.

– На вот тебе твои пятьсот баков. Не разбрасывайся. Пригодятся еще.

– Ладно, возьму. – Художник усмехнулся. – А то получится – мне за мои же деньги по башке настучали.

– Прости меня, Васенька. Я не все просчитала.

Думала, этот урод спит, а он, скотина, под окнами бродил…

– Ладно, цыпочка. Живи. Но помни: за тобой должок.

– Хорошо.

– Может, в следующий раз просто встретимся?

Погуляем? Конфетки-букетики?

– А что, давай, – согласилась Таня.

– Точно? – расплылся в улыбке художник.

– Точно. Ну, иди, Васенька, иди. А то, не дай бог, этот псих вернется.

– Я позвоню.

– Звони. Слушай, а может, лучше я тебе сегодня заплачу – ну, за моральный ущерб?

– Ты что, с ума сошла! За кого меня держишь?!

– Ну ладно. Позвони мне обязательно.

…Когда за художником закрылась входная дверь, Татьяна прошла на кухню и без сил опустилась на стул.

Часы показывали четверть пятого ночи.

Все тело у Татьяны ломило от пережитых стрессов. Каждый нерв внутри, казалось, ныл и дергался.

– Ох, я бы сейчас коньячку выпила! – выдохнула она.

– Ну и выпей, – пожал плечами Синичкин. – Мне еще в Мележ назад рулить.

– Хочешь, я твоего «пежика» поведу?

– Да нет… Сейчас, подожди чуть-чуть… Минут десять отдохну – и поедем к Валере.

Хотя больше всего Тане в данный момент хотелось сбежать. От Паши, от отчима, от всех! Эх, оказаться бы сейчас.., да где угодно! На Мальдивах, в Сочи! А еще лучше – у себя, в «Пятой власти». В агентстве, где тебя держат за умного человека и уважают. В кабинете, который сторожит верная секретарша. В коллективе, который прислушивается к каждому твоему слову…

Только все это мечты, мечты… Как она может сбежать?!

Таня представила лицо Валеры. Вот она ему удружила так удружила! Мало того, что не помогла – в тот единственный раз, когда он попросил ее о помощи! Да еще и кашу какую заварила – и вначале, когда убежала из особняка, и потом, когда передала Синичкину хулиганскую записку и разместила свои фотки на порносайтах, и теперь, когда подбила Пашку уехать из Мележа… Хорошо хоть, Павел ее сейчас не ругает.

Синичкин ласково обнял ее за плечи, спросил:

– Тошно тебе?

– Еще как, – вздохнула Таня.

– Зря мы это затеяли…

– Спасибо, конечно, за «мы», но затеяла это я, – жестко сказала она. И добавила:

– Ты, Пашуня, не бойся. Я проигрывать умею, прятаться за тебя не буду.

И Валере скажу, что идея была моя. Что это я тебя заставила.

– Какая разница, чья идея, – благородно отмахнулся Синичкин.

Но по его лицу читалось: «Эх, дурак я! Купился на идиотскую выдумку…»

– Ну, возьми себя в руки, – попросил Паша. – Давай выпьем кофе и поедем назад. Может, Валерий Петрович даже не заметит, что мы уезжали…

Таня только усмехнулась.

– А если и заметит… Ты все равно не расстраивайся, Танюша… Ты же хотела как лучше.

– Договаривай уж до конца, – попросила она.

– О чем ты? – не понял он.

– Как о чем? Хотела как лучше, а получилось – как всегда.

Синичкин открыл было рот – кажется, хотел продолжить свои утешения. Но в этот момент зазвонил Танин мобильник. Она взглянула на часы: четыре двадцать утра.

Глава 10

Одиннадцатое июля, пятница.

Ночь

Едва раздался телефонный звонок, Пашино участие как ветром сдуло. Он дернул плечом, едко прокомментировал:

– Клиент, больше некому.

Таня взглянула на определитель. На дисплейчике телефона высвечивалось «ВИКА». Господи, только ее сейчас не хватало! Не отвечать?

– А ты девушкам тоже услуги оказываешь? Вот не знал… – продолжил ехидничать Синичкин.

Таня метнула в него уничтожающий взгляд и нажала кнопку приема.

– Да, Вика?

– Таня, Таня! У меня беда!

Голос дрожит, срывается. Слезы, похоже, льются ручьем.

«Но мне-то что до твоей беды? – в отчаянии подумала Таня. – У тебя что, мужа разве нет? Или мамы?»

А Вика всхлипывает и, кажется, напугана до смерти.

«Мне даже неинтересно, что у нее случилось», – поняла Таня. За последние сутки столько всего произошло, что просто не осталось сил переживать за кого-то еще, кроме себя.

– Они сказали, что не приедут! Чтобы я такси ловила!

– Вика, – холодно сказала Таня. – Ты знаешь, сколько сейчас времени?

– Не зна-аю. Ночь. Страшно. Как я буду такси ловить?!