Пещерная девушка - Берроуз Эдгар Райс - Страница 31

Мать Уолдо выслушала страшное известие, которое принес ей муж гораздо более стойко, чем он предполагал. По. правде говоря, она с самого начала была готова к этому. Она не верила, что Уолдо смог бы долгое время прожить вдали от комфорта и роскоши их бостонского дома, без ее постоянной заботы.

— А это кто? — в конце концов холодно спросила она, поднося пенсне к глазам и глядя на Нараду с явным неодобрением.

Девушка, которой отношение женщины сказало больше чем ее слова, гордо распрямилась. Мистер Смит-Джонс кашлянул и покраснел. Затем сделал шаг в сторону Надары и обнял ее за плечи.

— Она любила Уолдо, — просто сказал он.

— Бесстыдная девчонка! — воскликнула миссис Смит-Джонс. — И она посмела полюбить Смит-Джонса!

— Успокойся, Луиза! — вмешался ее муж, — пойми, она тоже страдает, не усугубляй ее страданий. Она любила нашего мальчика и он любил ее.

— Откуда тебе это известно?

— Она сказала мне, — ответил мистер Смит-Джонс.

— Это неправда, — закричала Луиза. — Это неправда! Уолдо Эмерсон никогда бы не опустился до того, чтобы полюбить кого-то не из нашего круга. Кто она такая и где доказательство, что Уолдо любил ее?

— Я Надара, — с достоинством произнесла девушка. — И вот доказательство его любви ко мне. Этот подарок, сказал он, залог того, что мы поженимся по существующим на его родине законам, когда вернемся туда, — и она вытянула вперед левую руку, на третьем пальце сверкнуло бриллиантовое кольцо, которое миссис Смит-Джонс сразу же узнала.

— И он дал его вам? — спросила она.

Затем повернулась к своему мужу.

— Что ты собираешься делать с этой девушкой? — спросила она.

— Мы возьмем ее с собой. Она станет нам дочерью, ведь будь Уолдо жив, он бы захотел этого. Она не может оставаться здесь. Когда произошло землетрясение, все жители вместе с Уолдо погибли. На острове она будет постоянно подвергаться опасности, на нее могут напасть дикие звери и не менее дикие люди. Мы не можем оставить ее здесь, а если б даже и могли, я бы не допустил этого, мы должны выполнить долг перед нашим мальчиком и заботиться о ней так, как заботился бы он.

— Я должна побыть одна, — это было все, что ответила миссис Смит-Джонс. — Уведи ее, Джон. Дай ей каюту рядом и пусть Мари оденет ее как подобает, вещи Мари должны быть ей впору, — в голосе миссис Смит-Джонс сейчас было больше усталости и страдания, чем раздражения.

Мистер Смит-Джонс вышел с Надарой из каюты и позвал Мари, но Надара расстроила его планы, заявив, что хочет вернуться на берег.

— Я ей не понравилась, — сказала она, кивая на каюту миссис Смит-Джонс, — и я не останусь.

Джону Алдену Смит-Джонсу понадобилось немало времени, чтобы убедить девушку отказаться от ее намерения. Он сказал, что его жена потрясена известием о смерти Уолдо, и заверил Надару, что в душе она добрая и, конечно же, будет сожалеть, что так обошлась с девушкой. В конце концов Надара согласилась остаться на «Присцилле». Но когда Мари попросила Надару переодеться, та категорически отказалась надеть уродливую и неудобную по ее мнению одежду.

Прошло два дня прежде чем миссис Смит-Джонс послала за Надарой. Когда девушка вошла в каюту, миссис Смит-Джонс вскрикнула вновь увидев ее варварское облачение.

— Я распорядилась, чтобы Мари одела вас как подобает, — сказала она, — ваша нагота шокирует.

Надара тряхнула головой и в глазах ее вспыхнули огоньки.

— Я никогда не одену вашу дурацкую одежду, — воскликнула она. — Эту мне дал Тандар, он собственными руками убил Наголу, черную пантеру и подарил шкуру мне, своей подруге, так неужели вы думаете, что я поменяю ее на это? — и она с презрением показала на дорогое траурное платье миссис Смит-Джонс.

Миссис Смит-Джонс забыла о своем оскорбленном достоинстве, поскольку поведение девушки давало ей возможность при первом же удобном случае избавиться от нее. Девушка упомянула о каком-то субъекте по имени Тандар. Бесстыдно похвалялась, что этот Тандар убил пантеру и подарил ей шкуру, которую она носила. Призналась, что она его «подруга». От этого вульгарного слова миссис Смит-Джонс передернуло. В этот момент в каюту вошел мистер Смит-Джонс. Он улыбнулся Надаре, но, заметив, как ведут себя женщины, понял, что оказался в театре военных действий, и вопросительно посмотрел на жену.

— В чем дело, Луиза? — спросил он.

— Довольно, Джон, — воскликнула миссис Смит-Джонс, — как я тебе уже сказала, было весьма неразумно приводить сюда эту женщину, она только что призналась, что является «подружкой» человека по имени Тандар. Она бесстыдна — я не допущу, чтобы она переступила порог моего дома, и на «Присцилле» она останется только до тех пор, пока не появится возможность высадить ее в первом же цивилизованном порту.

Мистер Смит-Джонс вопросительно взглянул на Надару. Девушка поняла, что допустила ошибку и вызвала этим негодование миссис Смит-Джонс. Они ведь не знали, что Уолдо и Тандар один и тот же человек. Теперь ей с трудом удавалось сдержать улыбку и не поддаться искушению воспользоваться неведением миссис Смит-Джонс, чтобы еще больше ввести ее в заблуждение.

— Ты любила еще кого-нибудь кроме Уолдо? — спросил мистер Смит-Джонс.

— Я любила Тандара, — ответила девушка. — Тандар был королем моего народа. Он любил меня. Он убил Наголу и дал мне ее шкуру. Он также убил Корта и Флятфута. Они хотели заполучить меня, но Тандар убил их. А еще он расправился с Большим Кулаком и Сэгом Убийцей, Тандар был бесстрашным воином. Разве удивительно, что я любила его?

— Это был отвратительный убийца! — вскричала миссис Смит-Джонс. — Подумать только, что мой бедный Уолдо, застенчивый, мягкий Уолдо, был вынужден жить среди этих дикарей. Это чудовищно!

Надара широко открыла глаза. Теперь настал ее черед недоумевать. «Бедный, застенчивый, мягкий Уолдо!» Не ослышалась ли она? Неужели они говорили об одном и том же человеке? Тут какая-то ошибка.

— А Уолдо знал, что ты любишь Тандара? — спросил мистер Смит-Джонс.

— Тандар это и есть Уолдо, — ответила Надара. — Это я назвала его Тандар, что означает — Бесстрашный. Он был очень смелым, совсем не застенчивым. Добрым он был только с женщинами и детьми.

Никогда еще в своей жизни миссис Смит-Джонс не была так шокирована. Она вскочила со стула.

— Выйдите из моей каюты! — крикнула она. — Я вижу вас насквозь.. Вы выдали себя, вы безнравственны, а теперь прячетесь за свои подлые измышления, отождествляя моего дорогого погибшего мальчика со своим ужасным диким вождем. Вам не удастся меня снова обмануть. Уходите!

Мистер Смит-Джонс стоял, пораженный. Ему трудно было поверить, что девушка окажется столь вероломной и обманет его подобным образом, однако он слышал все собственными ушами. Невозможно представить себе, чтобы Уолдо Эмерсон и страшный Тандар были одним и тем же лицом. Девушка зашла слишком далеко, и тем не менее он сомневался, так ли она испорчена. Всему этому должно быть какое-то объяснение.

Надара вышла из каюты с высоко поднятой головой. Она решила, что никогда больше не позволит матери Тандара оскорблять себя. Она прошла на палубу. Ей хотелось глотнуть свежего воздуха. Все члены команды были очень внимательны к ней, особенно Старк. Он безумно влюбился в нее, и теперь, когда она вышла на палубу, он первым попался ей на глаза. После разговора с миссис Смит-Джонс Надаре хотелось побыть одной, но Старк, подойдя к ней, нарушил ее уединение. Они стояли у поручней и смотрели на надвигающиеся темные тучи. Шторм, который собирался уже несколько дней, готов был разразиться.

Старк ничего не знал о том, что произошло в каюте, однако заметив, что девушка несчастна, старался как мог поднять ей настроение. Он взял ее руку и стал нежно поглаживать ее. Прежде чем Надара догадалась о его намерении, он уже произносил ей слова любви. Надара вырвала руку и удивленно нахмурилась.

— Не говори так с Надарой. Она не любит тебя, — с этими словами она повернулась и пошла в свою каюту.

Старк смотрел ей вслед. Он был возмущен. Как смеет эта дикарка отвергать его? Что было бы с ней, если б он не убил ее преследователя? Разве тот человек не действовал по законам ее примитивного народа? Он взял бы ее силой. Это непременно случилось бы, останься она на своем острове. А он, глупец, говорил ей нежные слова. Конечно, ничего кроме презрения это у нее не вызвало. Она бы поняла и полюбила его, если б он применил силу. Он еще докажет ей, что может быть таким же диким, как те люди, среди которых она жила.