Сердце Зоны - Левицкий Андрей Юрьевич - Страница 29

Пригоршня зашагал к двум мусорным горам, и фигуру его тут же до пояса скрыл туман. Андрей сидел, не снимая руку с джойстика, не фокусируя взгляд на напарнике, но стараясь видеть все пространство за лобовым колпаком. Нигде ничего не шевелилось, тишина, только капли едва слышно шелестят.

Дойдя до мусорного отвала, Никита вновь обернулся. Броневик высился в тумане, как темный утес. Сталкер не мог рассмотреть силуэт напарника в кабине, но на всякий случай махнул рукой – мол, все нормально – и пошел дальше. Взгляду открылся грузовичок, древняя «газель» с тентом. Передние колеса у нее были на месте, хотя и без шин, а задняя пара отсутствовала, из-за чего машина напоминала потерпевший крушение корабль, который уходит на дно, задрав нос. Край кузова упирался в землю, проход под тент завален ящиками. Никита сам их там набросал. Сделав несколько шагов, он встал, поднял «узи». Показалось – что-то едва слышно шумит неподалеку. Пригоршня медленно повернулся вокруг оси, описав стволом круг. Нигде никого. Светло, туманно… Блеклый, но ясный и очень мягкий, ласковый серенький свет сочился с низкого неба. Дождь шелестел по всей Свалке. И не дождь, мелкая водяная сыпь – капли размером со спичечные головки, а то и меньше. Они были прохладные, но не холодные.

Пригоршня шагнул к грузовику, и тут наконец увидел источник тихого шума. Слева на самом краю зрения что-то едва заметно шевельнулось, сталкер развернулся, вскидывая автомат… И замер.

– Тьфу! – сказал он после паузы, опуская оружие.

Под высокой горой металлолома был трамплин– часто встречающаяся аномалия. У самого склона вспухал и опадал пузырь горячего мутного воздуха, шевелился, подрагивал, будто хищная воздушная медуза, непрерывно колебался…

Пригоршня сунул «узи» в кобуру под курткой на левом боку и стал расшвыривать легкие ящики. Открылось пространство под тентом, все заставленное канистрами на двадцать литров каждая. Емкости еще относительно новенькие, блестящие, с наклейками в иероглифах. Пять раз туда-сюда ходить, прикинул он. Выглянул наружу – все то же самое. Тихо, светло и влажно. Пузырь аномалии подрагивает, колышется… Трамплин не опасен, если прямо в него не вступить. Никита взял по канистре в каждую руку и пошел обратно.

Химик, увидев напарника, перевел дух. Не то чтобы он сильно нервничал, но… Отпустив джойстик, выбрался из кабины и открыл прямоугольные люки на боку «Малыша». Никита поставил добычу в отсек. Потом можно будет раскрыть другие люки, в полу салона, и поднять канистры наверх. Между задним отсеком и кабиной у них была оборудована специальная емкость, дополнительный бак для топлива, довольно вместительный.

– Нормально? – спросил Химик, побыстрее возвращаясь, чтоб не промочить одежду.

– Нормально, – откликнулся Пригоршня. – Трамплин только там неподалеку, и все.

– Сколько раз ходить придется?

– Пять.

Андрей вновь уселся в кресло, положил руку на джойстик.

– Ладно, не тяни тогда.

– Я и не тяну. – Напарник ушел.

Через пару минут он появился вновь, притащил еще две канистры. Положил в отсек под салоном и направился обратно к тайнику. Андрей не отпускал джойстик и постоянно то крутил головой, рыская взглядом по Свалке, то смотрел на мониторы видеокамер. Тихо, нигде никакого движения. Стало светлее и немного теплее, но туман не поредел, скорее наоборот. Дождь закончился, влага просто висела в воздухе густой пеленой.

Пригоршня появился между мусорными горами, возвращаясь еще с двумя канистрами.

«Малыш» дрогнул.

Это было так неожиданно, что Химик чуть не нажал кнопку на джойстике. Кресло под ним качнулось, внизу скрипнуло… Броневик опустился чуть-чуть, приближающийся напарник даже не заметил, – но все-таки что-то под машиной просело, сдвинулось в мусорных пластах, на которых она стояла.

Пригоршня прошел мимо открытой дверцы.

– Эй! – позвал Химик.

– Чего?

Донесся лязг: напарник укладывал канистры в отсек.

– Что-то под нами опустилось.

– Чего?

– Быстрее, говорю, давай!

– Я и так быстро.

– Никита, «Малыш» только что опустился немного. А если провалится? Откуда ты знаешь, что там внизу? Все, залазь давай обратно…

– Еще четыре канистры, ты что!

– Черт с ними.

– Да ладно, я туда и назад…

Пригоршня убежал за мусорные горы. И тут же Андрей услышал какое-то чвяканье – за машиной, совсем близко. Он уставился в монитор задней видеокамеры: ничего. Все то же пространство между завалами, по которому они ехали от шоссе. Звук повторился. И тихий-тихий скрежет…

А ведь он на несколько секунд отвлекся от мониторов, когда выскочил наружу и открыл люки. Неужели кто-то успел проскользнуть? Химик представил себе, как позади «Малыша» крутится слепой пес, которого он теперь не мог увидеть, так как тот находится слишком близко, под глазком видеокамеры, и когда вновь появится напарник с канистрами в руках, бросится к нему, вцепится в ноги – Никита не успеет выстрелить. А если это не пес, псевдоплоть? Она вполне может забраться на крышу…

Он посмотрел за лобовой колпак – Никита пока не возвращался – и бросился в салон. Опустив с потолка легкую лесенку, взлетел по ней, откинул один люк, потом второй – уже в крыше башенки. Сбоку была заслонка, а на специальной полке лежал ручной пулемет. Андрей высунулся по пояс, прижимая оружие к боку, слегка отклонившись назад под его весом. Оглядел броневик сверху – никого. Выбрался, встал во весь рост, широко расставив ноги. Повел стволом из стороны в сторону и шагнул к задней части, чтобы увидеть пространство прямо за ней и расстрелять сверху тварь, которая могла там прятаться.

Со стороны тайника донеслись выстрелы.

И тут же в тумане на вершине мусорного холма возник силуэт. Химик развернулся, направив на него ствол, а существо прыгнуло и почти мгновенно очутилось на крыше в задней части «Малыша». Оттолкнулось от брони и налетело на сталкера, так что он повалился на спину, увидев перед собой голову в противогазе… увидев снорка.

Миновав аномалию под склоном, Никита пригнулся и шагнул под тент. Последние канистры стояли ближе к кабине, пришлось залезть внутрь целиком.

Стоя на круто наклоненном полу, сталкер наклонился к ним, но взять не успел: на тент свалилось что-то тяжелое. Раздалось уханье, тент затрещал, разрываясь…

Пригоршня даже присел от неожиданности. Рванул «узи» из кобуры и открыл огонь. Цепочка дыр протянулась по брезенту, сквозь них ударили лучики дневного света. Тент смялся, скрипнули дуги, на которых держалась ткань, – неведомый противник скатился с него.

Опрокинув канистры, Никита вывалился из кузова и сразу отскочил вбок, чтобы сверху никто не прыгнул на плечи. Широко расставив ноги, полуприсел, сжимая автомат обеими руками, поднял его на высоту груди. Повернулся влево, вправо…

Со стороны «Малыша» донесся стук пулемета. Никита повернулся к «газели» и наконец увидел того, кто упал на тент. Человек… но руки и ноги слишком уж длинные, на голове – противогаз, рубаха порвана, видны дыры в груди, и что-то темное, густое сочится из них… Снорка не прикончишь несколькими выстрелами.

Тварь бросилась на Пригоршню.

А сбоку уже двигались другие – несколько снорков неслись длинными прыжками с холма на холм, отталкиваясь от склонов, перемахивали через остовы машин, приближаясь сквозь туман, будто огромные тощие лягушки…

Никита, сжимая «узи» одной рукой, второй выхватил из-за пояса «беретту». Короткий ствол автомата уже выплевывал пули в голову первого снорка. Направив пистолет в стаю, он начал стрелять, вертя головой…

Снорк свалился у его ног, дергаясь.

Патроны в автомате закончились.

В карманах куртки лежали два запасных магазина, но сейчас не было времени перезаряжать. Сунув «узи» в кобуру, Пригоршня перехватил «беретту» обеими руками, целясь… В кого? Их там пять или шесть – целая стая! Совсем рядом, первые два уже выскочили на пустое пространство между мусорными горами, где стояла «газель», оттолкнувшись, одновременно взвились в воздух…