Боксер Билли - Берроуз Эдгар Райс - Страница 9

Во время рассказа Дивайна девушка пристально смотрела на него.

– Они не плохо обращались с вами, Ларри, – сказала она. – Вы выглядите превосходно и у вас такой спокойный вид!

Легкий румянец, выступивший при этих словах на лице ее собеседника, несколько удивил девушку, но не вызвал в ней никаких подозрений.

– Они совсем не плохо обращались со мной, – по спешил он уверить ее, – да и к чему бы это повело? Ведь если я умру, они лишатся выкупа. Так обстоит дело и с вами, Барбара; поэтому я думаю, что вам нечего опасаться грубого обращения.

– Будем надеяться, что вы правы, Ларри, – сказала она.

Но безнадежность ее тона и всего ее вида ясно говорила, что она не ожидает ничего хорошего от грубого экипажа «Полумесяца».

– все–таки это прямо поразительно, продолжала она, – что вы оказались пленником как раз на том же судне, что и я! Я никак не могу понять этого. Ведь почти накануне нападения на нашу яхту мы познакомились и принимали у себя в Гонолулу вашего друга графа де–Каденэ, который передал нам письмо от вас!

Дивайн мучительно покраснел. Как он проклинал себя внутренне за то, что не умеет достаточно владеть собой! Если он не будет более осторожным, то девушка очень скоро догадается об истине…

– Они заставили меня это сделать, – сказал он на конец, указывая пальцем по направлению к капитанской каюте. – Этим объясняется, может быть, то, что они захватили меня с собой. Граф де–Каденэ – на самом деле моряк по имени Терье, второй штурман этого корабля. Они подослали его к вам, чтобы выведать курс «Лотоса» и узнать, когда вы предполагаете покинуть Гонолулу. Все они здесь сплошь мошенники и негодяи. Если бы я отказался тогда исполнить их требование, они бы убили меня.

Молодая девушка не проронила ни слова, но Дивайн заметил на ее лице глубокое презрение.

– Я ведь не знал, что они собираются делать. Если бы я мог об этом догадаться, я скорее бы умер, чем написал эту несчастную записку, – неловко защищался он.

Барбаре стало грустно… Она вспомнила Билли Мэллори, который умер, желая ее спасти. Она мысленно сравнила его с Дивайном, и результат сравнения оказался очень нелестным для ее теперешнего собеседника…

– Они убили несчастного Билли, – проговорила она наконец. – Он пытался меня защитить.

Мистер Дивайн понял течение ее мыслей. Сперва он хотел было найти какое–нибудь оправдание своему поступку; но сознание истинных размеров совершенного им предательства, о котором девушка и не догадывалась, как–то парализовало его. Он нашелся только сказать:

– Билли поступил бы умнее, подчинясь неизбежному, как это сделал я; зато теперь я в состоянии помочь вам. Если бы меня тогда убили, то моя смерть все равно не помешала бы им выполнить свои намерения точно так же, как и смерть Билли не послужила ни чему. Я не вижу, чем помог вам его поступок, как бы мужествен он ни был!

– Мне поможет воспоминание об этом поступке и о Билли, – ответила она спокойно. – Оно поможет мне мужественно перенести, что бы мне ни предстояло, по может, если нужно, мужественно умереть. Дивайн промолчал. Через минуту девушка снова заговорила:

– Я хотела бы остаться одна, Ларри. Я сильно потрясена и очень устала. Может быть мне удастся уснуть. Дивайн раскланялся и вышел из каюты.

Несколько недель «Полумесяц» упорно держался своего курса – на юго–запад. В отношениях людей, находящихся на борту его, не произошло существенной перемены.

Барбара Хардинг, видя, что ее оставляют в покое, уступила наконец настойчивым просьбам мистера Дивайна, к обществу которого ее невольно влекло из–за одиночества и страха, и начала выходить на палубу бригантины.

Однажды вечером она очутилась лицом к лицу с Терье; это была их первая встреча со времени ее похищения. Офицер почтительно снял фуражку, но девушка ответила на его поклон холодным, ничего не выражающим взглядом; казалось, что она его просто не видела.

Терье покраснел от досады и пошел было дальше, как бы молча покорившись ее презрительному отношению, но затем передумал и повернул к ней.

– Мадмуазель Хардинг, – сказал он тихо, – я не могу винить вас за недоверие, которое вы питаете ко мне; но я думаю, что по справедливости вы должны вы слушать меня прежде, чем меня осуждать.

– Я не могу представить себе, каким образом вам удалось бы оправдаться, – холодно ответила она.

– Я был обманут этой компанией негодяев, – сказал Терье, спеша воспользоваться представившимся ему случаем обелить себя в глазах девушки. – Мне дали понять, что это – шутка, которую мистер Дивайн хочет сыграть со своими старыми друзьями Хардингами и их гостями. Предполагалось разыграть нападение пиратов в открытом море. Я так на это и смотрел до тех пор, пока они не привели в негодность «Лотос» и не бросили его посреди океана; правда, и до этого мне уже начинало казаться, что они слишком далеко зашли в своей мистификации.

– Они говорили мне, – продолжал он, – что до вашего отплытия вы выражали желание, чтобы пережить что–нибудь действительно необыкновенное во время вашего путешествия, что вам надоела будничная и размеренная жизнь двадцатого столетия и что вы жалеете об исчезнувшем романтизме морских приключений. Они уверили меня, что мистер Дивайн – очень богатый молодой человек, с которым вы помолвлены, и что он легко мог позволить себе тот большой расход, который требовался для выполнения этой шутки. Я не видел ни чего дурного в том, чтобы принять в ней участие, тем более, что только перед самым Гонолулу узнал о предполагаемой цели рейса. До этого времени считалось, что мистер Дивайн предполагал просто ради своего удовольствия совершить поездку по южной части Тихого океана.

Вы видите, мадмуазель, что я был введен в заблуждение так же, как и вы. Не позволите ли вы мне загладить свою невольную вину тем, что я стану вашим другом? Уверяю вас, что друг вам потребуется.

– Кому мне верить? – вскричала девушка с отчаянием. – Мистер Дивайн тоже уверяет меня, что он был втянут в это дело насильно!

На лице Терье ясно выразилось саркастическое недоверие.

– Интересно, как же он объясняет рекомендательное письмо, которое я передал вашему отцу от его имени?

– Он говорит, что он был принужден его написать под угрозой револьвера, – ответила молодая девушка.

– Идемте со мной, – сказал штурман. – Я думаю, мне удастся убедить вас, что мистер Дивайн в прекраснейших отношениях со шкипером Симсом, – что, конечно, было бы немыслимо, если бы его история была правдива!

С этими словами он направился к трапу, который вел в офицерские каюты. Барбара Хардинг нерешительно остановилась на верхней ступеньке.

– Не бойтесь, мадмуазель, – успокоил ее Терье, – доверьтесь мне. Вам важно установить как можно скорее, кто вам друг на этом корабле и кто враг.

– Хорошо, – ответила девушка. – Там не может быть для меня большей опасности, чем здесь. Везде одинаково!

Терье повел ее прямо в свою каюту и приложил палец к губам. Тихо, как укрывающиеся преступники, шмыгнули они в небольшое помещение. Затем Терье повернулся, закрыл дверь и бесшумно задвинул засов.

Барбара следила за ним глазами. Сердце ее усиленно билось от страха.

– Идите сюда, – прошептал Терье, указывая ей на свою койку. – Я нашел выгодным для себя знать, что происходит за этой перегородкой. В головах койки, около фута над постелью, вы найдете небольшое круглое отверстие. Приложите к нему ухо и слушайте; я думаю, Дивайн сейчас там.

Перепуганная девушка, все еще не доверявшая Терье, исполнила однако то, что он ей советовал. Сперва она не могла ничего разобрать; до нее доносился только смутный гул голосов и звон стекла, как будто горлышко бутылки ударялось о рюмку. Барбара напряженно вслушивалась, приложив ухо к маленькому отверстию. Наконец она ясно различила хриплый голос шкипера Симса.

– А я вам говорю, что иначе поступить было нельзя, – и мне до черта надоело, что вы все время пристаете со всякими неудовольствиями. Что ж, по–вашему я неправильно взялся за дело?