Боги Марса - Берроуз Эдгар Райс - Страница 1

Эдгар Берроуз

Боги Марса

К читателю

Двенадцать лет прошло с тех пор, как я положил тело своего дяди, капитана Джона Картера из Виргинии, в великолепный мавзолей на старом кладбище в Ричмонде.

Часто размышлял я над странными инструкциями, которые он оставил мне в завещании. В особенности удивляли меня два пункта: тело, согласно его воле, было уложено в открытый гроб, и сложный механизм болтов на двери склепа мог быть открыт только изнутри.

Двенадцать лет прошло с того дня, когда я прочел рукопись этого удивительного человека – человека, который не помнил детства, и возраст которого нельзя было определить даже приблизительно. Он выглядел совсем молодым, а знал ребенком прадеда моего деда. Он провел десять лет на планете Марс, сражался за и против зеленых и красных людей Барсума, завоевал прекрасную Дею Торис, принцессу Гелиума, и в продолжение почти десяти лет был ее мужем и членом семьи Тардос Морса, джеддака Гелиума.

Двенадцать лет прошло с тех пор, как его безжизненное тело было найдено перед коттеджем на скалистом берегу Гудзона. Я часто спрашивал себя в эти годы, действительно ли умер Джон Картер, или же он снова бродит по высохшему морскому дну умирающей планеты. Я спрашивал себя, что он нашел на Барсуме, если вернулся туда, открылись ли вовремя в тот давно прошедший день, когда он безжалостно был брошен обратно на Землю, двери огромной атмосферной фабрики и спаслись ли бесчисленные миллионы существ, умиравших от недостатка воздуха? Я спрашивал себя, нашел ли он свою черноволосую принцессу и своего сына, которые, как он мечтал, ожидали его возвращения в дворцовом саду Тардоса Морса? Или же он убедился, что помощь его в тот день опоздала, и его встретил мертвый мир? Или же он действительно умер и никогда не вернется ни на свою родную Землю, ни на свой любимый Марс?

Я был погружен в эти бесплодные размышления в один из душных августовских вечеров, когда старый Бен, наш привратник, подал мне телеграмму. Я вскрыл и прочел ее.

На следующее утро с первым поездом я отправился в Ричмонд и уже через два часа входил в комнату, занимаемую Джоном Картером.

Он поднялся, чтобы приветствовать меня, и знакомая ясная улыбка озарила его лицо. На вид он нисколько не постарел и казался все тем же стройным и крепким тридцатилетним мужчиной. Его серые глаза блестели, лицо выражало ту же железную волю и решимость, что и тридцать пять лет тому назад.

– Ну, дорогой племянник, – приветствовал он меня, – тебе не кажется, что перед тобой дух или у тебя галлюцинация?

– Знаю одно, – ответил я, – что чувствую себя великолепно. Но скажите, вы опять были на Марсе? А Дея Торис? Нашли ли вы ее здоровой, и ждала ли она вас?

– Да, я снова был на Барсуме и… Но это длинная история, слишком длинная, чтобы успеть рассказать ее в то короткое время, которым я располагаю до того, как должен буду вернуться обратно. Я проник в очень важную тайну, и могу, по своему желанию, пересекать безграничные пространства между планетами. Но сердцем я всегда на Барсуме. Я люблю по-прежнему свою марсианскую красавицу и вряд ли когда-либо покину умирающую планету.

Моя привязанность к тебе побудила меня прибыть сюда на короткое время, чтобы повидать тебя еще раз перед тем, как ты навсегда уйдешь в тот другой мир, которого я никогда не узнаю и в тайну которого я не в состоянии проникнуть, хотя и умирал трижды и сегодня умру опять.

Даже мудрые старцы на Барсуме, жрецы древнего культа, живущие в таинственной крепости на вершине горы Оц, которым в течение бесчисленных веков приписывалось обладание тайной жизни и смерти, даже они оказались так же несведущи, как мы. Я доказал это, хотя чуть не лишился при этом жизни. Но ты все прочтешь в записках, которые я составил в течение последних трех месяцев, проведенных на Земле.

Он погладил рукой туго набитый портфель, который лежал возле него на столе.

– Я знаю, что это интересует тебя, и ты веришь мне. Я знаю, что мир тоже заинтересуется этим, хотя и не поверит этому еще много лет, нет, много веков, так как не сможет понять. Люди Земли еще не продвинулись в своих познаниях настолько, чтобы понять вещи, которые написаны в моих записках.

Ты можешь издать из этих записок то, что захочешь, что, по твоему мнению, не повредит людям. Не печалься, если они тебя высмеют.

В ту же ночь он отправился со мной на кладбище. У дверей склепа он остановился и сердечно пожал мне руку.

– Прощай, мой дорогой, – сказал он. – Я, вероятно, никогда не увижу тебя, потому что вряд ли захочу покинуть свою жену, а на Барсуме часто живут более тысячи лет.

С тех пор я никогда больше не видел Джона Картера, моего дядю.

Передо мной лежит его история возвращения на Марс, которую я выбрал из огромной массы записок, переданных мне в отеле Ричмонда.

Я многое издал, многое не посмел напечатать, но вы найдете здесь историю его повторных поисков Деи Торис – дочери тысячи джеддаков – и его приключений, еще более удивительных, чем те, которые были описаны в его первой рукописи, изданной мною много лет тому назад.

1. Растительные люди

Стоя перед своим коттеджем на скалистом берегу струящегося подо мной серого и молчаливого Гудзона, в ту холодную светлую ночь начала марта 1886 года, я вдруг был охвачен странным и знакомым ощущением. Мне казалось, что красная звезда Марс тянет меня к себе, что я связан с нею какими-то невидимыми, но крепкими нитями.

С той далекой мартовской ночи в 1886 году, когда я стоял у аризонской пещеры, в которой лежало мое неподвижное тело, я ни разу не испытал на себе притягательной силы планеты.

Я стоял, простирая руки к большой красной звезде, моля о появлении той необыкновенной силы, которая дважды проносила меня через неизмеримые пространства. Я молил так же, как молил уже тысячи раз в течение этих долгих десяти лет, когда ждал и надеялся.

Внезапно я почувствовал дурноту, голова закружилась, ноги задрожали, и я упал во весь рост на самом краю высокой отвесной скалы.

Немедленно мой мозг прояснился, и в памяти живо встали ощущения таинственной пещеры в Аризоне; снова, как и в ту давно прошедшую ночь, мускулы отказались повиноваться моей воле, и снова здесь, на берегу мирного Гудзона, слышал я таинственные стоны и странный шелест, испугавший меня в пещере; я сделал нечеловеческое усилие, чтобы стряхнуть бесчувствие, сковавшее меня. Снова, как и тогда, послышался резкий треск, как бы соскочившей пружины, и снова я стоял голый и свободный рядом с безжизненным телом, в котором еще так недавно билась горячая кровь Джона Картера.

Едва кинув взгляд на него, я обратил взор на Марс, простер руки к его зловещим лучам и трепетно ждал повторения чуда. И сразу же, подхваченный каким-то вихрем, я был унесен в безграничное пространство. Снова, как двадцать лет тому назад, я ощутил невообразимый холод и полнейший мрак и очнулся уже в другом мире. Я увидел себя лежащим под горячими лучами солнца, едва пробивавшимися через ветви густого леса.

Пейзаж, представший перед моими глазами, был совсем не похож на марсианский, и сердце заныло от внезапно охватившего меня страха, что жестокая судьба закинула меня на какую-то чужую планету.

А почему бы и нет? Разве я знал путь среди однообразной пустыни межпланетного пространства? Разве я не мог быть отнесен на какую-нибудь далекую звезду другой солнечной системы?

Я лежал на скошенной лужайке, покрытой красной травообразной растительностью. Вокруг меня возвышались необыкновенные прекрасные деревья с огромными роскошными цветами. На ветках качались блестящие и молчаливые птицы. Я называю их птицами, потому что у них были крылья, но ни один человеческий глаз не видел подобных существ.