Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Опоздавшие к лету - Лазарчук Андрей Геннадьевич - Страница 18


18
Изменить размер шрифта:

Две недели он пролежал в госпитале для легкораненых. Парадоксально, но факт – Петер отделался, если не считать ободранный лоб, только ушибами да массой ссадин: его будто бы наждачной бумагой поскребли во всех сколько-нибудь выступающих местах. Кожу на лбу пришили на ее законное место, и теперь она страшно чесалась, но чесать ее было бесполезно, потому что прикосновений она не ощущала – такие вот забавные вещи случаются. Петера сразу, раздев догола, с ног до головы вымазали каким-то вонючим маслом и завернули в простыню, этим же маслом пропитанную, – так он и лежал, первые дни ему кололи морфин, потом что-то послабее, потом вымыли, смазали марганцовкой, выдали обмундирование и велели убираться на все четыре стороны и никогда больше сюда не попадать.

Его ждал Эк с машиной. Летучий Хрен, прознав обо всем, велел Петеру прервать командировку и вернуться в редакцию за дополнительными инструкциями. Езда причинила Петеру массу переживаний – ягодицы пострадали не менее, чем локти и колени; наконец, он приспособился ехать стоя, придерживаясь за дугу тента. Эк рассказал, что мост устоял, но работы пока ведутся только восстановительные, потому что разбомбили к чертям собачьим все подъездные пути, электростанцию – ее настолько основательно, что сразу стали строить новую, – и здорово покорежили стапель. Ну и по мелочам… да. Но налеты прекратились. Почти прекратились. В тот день сбили, говорят, пятьдесят шесть самолетов – это кого хочешь отучит…

Летучий Хрен расспросил Петера – очень кратко – о делах и велел отдыхать. В тот же вечер Менандр свозил Петера в генеральскую баню, там за него взялся огромных размеров волосатый мужик и за два часа превратил Петера в розовую ватную куклу – размял, снял коросту, распарил и измолотил руки, ноги, спину. Наутро Петер проснулся легким и обновленным. И пошел к Летучему Хрену.

– Так сразу? – удивился тот. – А я хотел тебя еще здесь подержать.

– Позарез надо, – сказал Петер. – Просто позарез.

– Ну, тогда давай, выкладывай подробности, – сказал Летучий Хрен. И потом, когда Петер выложил все, что знал, и о чем догадывался, и о чем только подозревал, согласился: – Поезжай.

Возвращается на круги своя, подумал Петер, все та же докрасна ободранная земля, следы наступления великой инженерной армии, но ведь я вижу это только во второй раз, почему же кажется, что – в сотый? А вот новенькое: дюралевые обломки, разбросанные вокруг – да как много! Специально стаскивали и раскладывали вдоль дороги. А машин разбитых нет, убирают сразу с глаз долой. Рука господина Мархеля, это уж точно…

Баттен спал в блиндаже, больше никого не было; Петер посидел, потом зарядил новенькую, привезенную с собой камеру и пошел бродить по окрестностям. Разрушения, причиненные последней бомбежкой, были велики и бросались в глаза даже сейчас, по прошествии времени: бесформенные обломки чего-то, сгребенные бульдозерами в кучи, захламленная территория бывшей электростанции – туда свалили изуродованные фермы моста, а вот этой глыбы раньше не было, она скатилась сверху… Но работа кипела, дорогу отсыпали еще лучше прежней, новая электростанция напоминала подземный форт, а главное, везде были понарыты щели, траншеи, ходы сообщения и прочее, и прочее…

В такой вот момент созерцания Петера и застал подполковник-адъютант.

– Подполковник Милле? – произнес он этаким полувопросом – знал ведь точно, но считал необходимым уточнить.

– Майор Милле, – Петер уточнил, как и предполагалось.

– Простите, подполковник, – сказал подполковник, – у меня более свежие сведения. Господин советник просит вас немедленно прибыть в штаб.

– Странно, – сказал Петер. – Почему-то я привык считать себя майором.

– Звание вам присвоено только сегодня, – сказал подполковник. – Час назад. Прошу в машину.

Господин Гуннар Мархель принял Петера стоя.

– Господин Петер Милле! – сказал он торжественно. – За примерное исполнение воинского и профессионального долга вам присвоено воинское звание подполковника от инфантерии. Примите мои поздравления.

– Слуга Его Величества! – ответил Петер, приняв предписываемую уставом стойку: пятки вместе, носки на ширину ступни, руки согнуты в локтях и локти отведены назад, подбородок приподнят.

– Вольно, – сказал господин Мархель. – А теперь побеседуем о нашей работе.

Беседа свелась к тому, что господин Мархель говорил, а Петер слушал и соглашался. В сценарий мы вынуждены внести некоторые изменения, говорил господин Мархель, и вы должны с ними ознакомиться. Возможно, придется переснять некоторые сцены. Завтра прибудет еще одна киногруппа, на этот раз с киностудии «ДОРМ», им предстоит снимать трюковые сцены, вас это не коснется, работать будете независимо друг от друга, хотя некоторая координация действий будет осуществляться, и не только мной, но и вами. Далее: участились случаи пропажи и недостачи лент у оператора Шанура. Разберитесь и доложите. Далее: по объективным причинам строительство выбилось из графика. Тем не менее при производстве съемок следует руководствоваться тем фактом, что строительство не прекращалось ни на минуту. Пока все.

Вошел лысый, гладко выбритый полковник в мешковатой шинели. Петер поприветствовал его, полковник ответил небрежно и стал по-хозяйски ходить по генеральскому кабинету, заглядывать в какие-то бумаги на столе; замерший от почтительности подполковник-адъютант, уловив некий тайный знак, сорвался с места и принял шинель. Под шинелью оказался генеральский мундир. Стоя у зеркала, лысый генерал с отвращением смотрел, как адъютант натягивает на него парик, расчесывает волосы, приклеивает усы – как на свет божий появляется привычный генерал Айзенкопф…

– Скотина ты, Гуннар, – сказал генерал, обретя свой былой вид. – Знал бы ты, как мне остомерзел этот маскарад!

– Но это же для твоей же безопасности, как ты не понимаешь, снайперы ведь так и охотятся за тобой.

– Да перестань ты – снайперы… Снайперы… Чуть голову нагреет – такое начинается, что впору о том снайпере молиться, чтобы поскорее и пометче… Взял бы артиста какого и мучил бы его сколько хочешь. Или пересними все, чтобы я в нынешнем виде везде был.

– Думал уже, не получается, – сказал господин Мархель.

– Заладил: не получается, не получается… Правда, возьми артистов, загримируй – и вытворяйте с ними, что хотите, слова не скажу.

– Ну, Но, ты так говоришь, что неудобно становится, ей-богу, – сказал господин Мархель. – Это же кинохроника, не что-нибудь там…

– Придумай что-нибудь, на то ты и…

– …не что-то там! Ты должен выступить перед саперами.

– Ну вот еще. Мало я выступал?

– Надо призвать их к стойкости. К стойкости перед лицом врага.

– Было уже. И к стойкости, и к верности, и к умеренности, и к самопожертвованию – ко всему было.

– Тогда было перед строем. А сейчас ты обратишься по радио. Я так и вижу: ты перед микрофоном, а следующий кадр: репродукторы, и все оборачиваются, сбегаются, на лицах – самое предельное внимание… Ты выступишь символом объединения, понимаешь?

– А что я буду говорить?

– Что всегда: доблестные воины, наследники ратной славы великих гиперборейских атлантов Гангуса, Слолиша и Ивурчорра, перед лицом коварного врага – да не посрамим знамен… Ну и прочее в том же духе, сам знаешь. Призовешь к сплочению, к стоицизму, к подвижничеству.

– Надо тогда радио провести.

– Ну так проведи. Не мне же этим заниматься. Генерал кивнул адъютанту, тот четко повернулся и вышел.

– Ну, подполковник, – обратился господин Мархель к Петеру, – вы поняли свою задачу? Вот вам сценарий – читайте и думайте. Я проверю. Завтра будем снимать генерала, говорящего с народом по радио. Готовьтесь. И насчет недостающих лент – проверьте.

– Есть, – сказал Петер. Сценарий.

«Бдительно несут службу зенитчики: солдаты и офицеры из-под ладоней вглядываются в небо; неприятельский самолет! Огонь! – командует офицер. В небе кучно возникают белые шарики разрывов, еще, еще – и, пылая, вражеский ас…» Так, это уже было. Дальше что?