Мы, урусхаи - Лазарчук Андрей Геннадьевич - Страница 11

Обуз с юга они пропустили – то были солевозы со своими приземистыми телегами, накрытыми от дождя камышом. Всего три лошади на весь обуз, а больше и взять нечего.

И тут же появился обуз с севера, такой же, как вчера – поселенческий. Немного поменьше, доробы и лёгкие дроги, тех и других по два десятка, но в общем коней сорок набиралось. Охрана была так себе.

– Берём? – спросил Мураш – и, не дожидаясь ответа, повторил: – Берём.

…Они-то, небось, думали, что это простой ватажный щипок – отщипнут чуток и пропустят. Потому и верховые топтались на месте, не разгоняясь. Ждали, надо думать, когда из середины подъедет старшой. Не впервой, наверное, было – встречаться с ватагой; знали: биться – себе дороже.

А когда поняли, что всё не так, было поздно.

Мураш, ни на кого внимания не обращая, подошёл к передней доробе и зарубил обоих быков. Всё: дорога была перегорожена, проехать не мог никто. И уж развернуться – тем боле.

На него бросились верховые, толкаясь и мешая друг другу – их тут же поснимали стрелами, а двоих, кто до него доскочил, Мураш снизу вверх проколол сам, драться они не умели и думали, что ежели ты на коне, так и король.

В минуту, не больше, верховых не осталось, кони скакали куда попало, все обезваженные, пустосёдлые. Из дороб и дрог лезли мужики и парни, кто с мечом, кто с дубьём…

Их убивали враз.

Только вот потом самое тяжкое настало – из-за чего и от богов отреклись…

Но кто сумел спрятаться – тех не искали. Кто убегал – давали убежать.

Уходили уже верхами, прихватив и шесть коников подменных. Взяли еды и питья. Остальное – пустили под огонь.

Долго слышно было, как ревут недорубленные быки.