Муж для девочки-ромашки - Ларина Арина - Страница 18

Тут Анна торжественно замолчала.

– Ну? – прервала затянувшуюся паузу Надя. – Это кольцо невесты?

– Не знаю, – загадочно и гордо хихикнула подруга.

– Кольцо с камушком? – Надя подумала, что если сейчас Фингалова скажет, что да, мол, рубин с опалами, то она расплачется. От несправедливости, от обиды, от усталости. Почему она все время в конце? Почему вынуждена за кем-то гнаться, догонять, дышать в затылок и снова безнадежно отставать?

– Нет, в том-то и дело. Оно такое оригинальное: цветной металл.

Надя была уверена, что цветной металл – это то, что откручивали, отвинчивали и срезали бомжи, сдавая в специализированные пункты приема. Но говорить об этом Ане было бы жестоко. Хотя дарение многогранным Костиком дешевого кольца как-то примиряло ее с действительностью. Особо завидовать было нечему.

«Ну и дрянь же я, – вдруг запечалилась Надежда. – До чего жизнь довела. За подругу порадоваться не могу. Ведь я скоро буду богатой наследницей».

Повторив этот пассаж про себя несколько раз на разные лады, Надя поняла, что не верит сама себе. Надо было дожить до обеда и встретиться с отцом и нотариусом.

– Ань, давай вечером поговорим, – заторопилась она. – Ты мне потом фотки с рыбалки привези.

– Ой, обязательно. Костя сказал, там такой потрясающий клев!

Судя по тону, беседа пошла на новый виток.

– Вот и отлично. Жду фоток и рыбы, – и Надя поспешно нажала отбой. Фингалова в валенках и ушанке с удочкой в руках среди льдов. Страшная картина. Рыба должна сама сдаваться и всплывать кверху пузом. Хотя никакого льда еще не будет, а вот романтический уик-энд – запросто.

Папа, импозантный, как свежеотполированный рояль, подкатил к офису ровно в два на черной иномарке с наглухо тонированными стеклами. Смокинг, бабочка. Не хватало только виолончели. Цветов Иван Иванович не привез. Что было вполне логично, так как любой букет поблек бы на фоне грядущего подарка.

– Замуж выходишь? – вылез из «девятки» Шурик и заинтересованно, даже оценивающе, осмотрел шествующую к авто Надежду. Видимо, в заблуждение его ввел папашкин смокинг и Надюшин белый шарф. Шарф этот был неимоверной длины. Но, следовало признать, он был самой яркой деталью в ее блеклом наряде, освежая общую унылость красок. Мама называла его «ослепительным аксессуаром». Данный аксессуар имел два минуса: тонкая пряжа постоянно за что-то цеплялась, уродуя узор грубыми затяжками, а пышные концы регулярно застревали между пассажирскими телами в транспорте. Однажды сей аксессуар мог просто удавить хозяйку. Хотя красота испокон веков требовала жертв.

– Нет, – односложно отмахнулась она от водителя.

– А что за хмырь с тобой? – не отставал Шурик. – Чего ему надо?

Надо же, вот что, оказывается, красит женщину и делает ее привлекательной для противоположного пола – наличие мужчины. У самцов срабатывал рефлекс соперничества: раз ему надо, то и мне тоже.

– А тебе чего, Саш? С каких пор мои хмыри тебя волнуют?

– С недавних, – не уступил Шурик и нехорошо прищурился на Ивана Ивановича.

Разочаровывать его не хотелось, и Надя туманно сообщила:

– У меня дела. Завтра поговорим, раз для тебя это важно.

Этот ответ изумил Сашу не меньше, чем Надежду. Водитель начал размышлять, действительно ли для него важно, что за дела у секретарши со старым хлыщом, а Надюша пыталась сообразить, с какой стати заинтриговала абсолютно постороннего и ненужного ей мужчину.

Уже в машине она внезапно поняла, что дико волнуется. Даже не поняла, а осознала, что еще немного, и жизнь круто изменится. Как раз то, чего Надя всегда подсознательно опасалась. Ладони вспотели, колени затряслись отвратительной гриппозной дрожью, в голове медленно нарастала тягучая боль.

– А после того, как я подпишу, что мне делать-то надо будет? – неожиданно сиплым голосом выдала она обрывок сформулированного сознанием опасения. Ведь это только по телевизору свежие и успешные бизнес-леди катались на дорогих авто, выпархивали из элитных салонов и выдавали на переговорах тщательно продуманные сценаристом умные и дальновидные решения. В жизни все страшнее и сложнее.

– Что захочешь, – удовлетворил ее любопытство отец. – Захочешь, будешь учиться руководить, не захочешь, там бизнес налажен. Я только утрясу все формальности и основные вопросы, а дальше все пойдет как по маслу. Можно будет только снимать пенки и жить в свое удовольствие.

Надежда, безусловно, желала именно руководить, а не сидеть дома обеспеченной клушей. Раз уж шанс представился, то использовать его надо по полной. Но единственное, что оформилось в некое подобие конструктивного вопроса, – опасение, что до работы придется добираться весь день по пробкам. Поэтому Надю осенила мудрая мысль – офис должен быть где-то недалеко.

– А… это… – она ловила туманные мысли за хвосты, но они исчезали в глубинах сознания, – где офис?

– Нет еще офиса, что ты! – удивился папа. – Я же штат даже не набирал. Думаешь, это так просто? Тяп-ляп и дело на потоке?

Ничего такого она не думала, смутно осознавая, что это не тяп и не ляп. И вообще по Сеньке ли шапка? Может, и правда, спокойнее дома сидеть? А то еще испортит все.

– Мы же не решили еще, кем ты себя видишь в семейном деле. Если хочешь работать, то штат будем набирать вместе.

– Вместе! – оживилась Надя, представив, как отсеивает длинноногих красоток и берет на высокооплачиваемую должность серую мышь. Раз ей повезло, то пусть еще кого-то судьба облагодетельствует.

– Офис купим в центре, я тебе помогу. И квартиру тебе там же подыщем, – развивал тему Иван Иванович.

Надюше хотелось себя ущипнуть, чтобы удостовериться – это не сон. Единственное, что немного смущало, что он «поможет». Лучше уж на первых порах пусть вообще все делает сам, а то она легко может напортачить. Офис, штат, бухгалтерия… Взять, что ли, пару уроков у Клякмана, как у коллеги?

Снова разволновавшись и страшно боясь не соответствовать моменту, Надя начала психовать, тихо трястись, нервно хихикать и строить из себя умудренную опытом бой-бабу. Собственный голос долетал до нее как сквозь вату. Язык молол всякую чушь, поджилки, оказавшиеся где-то под желудком, а вовсе не в ногах, вибрировали балалаечными струнами.

Нотариальная контора была роскошна, начиная с помпезной золотой вывески и заканчивая уютным кабинетом, нотариус солиден и суров, пачка документов – увесиста и бесконечна. Если первые бумаги Надя еще пыталась с умным видом читать, под одобрительным взглядом отца, то уже на третьем листе она сдалась и начала подписывать все, не глядя. Рука болела, мышцы сводило, а документы все не заканчивались.

– Финиш, – наконец вздохнула будущая владелица заводов, газет, пароходов.

– Поздравляю вас, – скучным голосом сообщил нотариус и вежливо указал на выход.

– Спасибо, – величественно кивнула Надя. Она теперь не была «слабо оплачиваемой секретаршей», девочкой без будущего, изюминки и стального стержня, бледной тенью и чем там еще называла ее Татьяна Павловна.

– Я так рад. – Отец прослезился и потряс Надюшину ладошку. – Партнер.

Надя благодарно хихикнула. Все оказалось правдой.

– Сейчас я отвезу тебя домой, и давай, начинаем работать. Но маме ни слова, ты помнишь?

Даже если бы он попросил ее теперь все рассказать матери, Надежда отбрыкивалась бы руками и ногами. Она еще не чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы поставить Татьяну Павловну перед фактом. Для этого сначала надо было дорасти до акулы капитализма или хотя бы купить жилплощадь. Чтобы было куда отступать после боя.

Поэтому Надюша согласно закивала и даже собралась поцеловать отца, но опять не смогла себя пересилить.

– У меня скоро регистрация начинается, – с сожалением развел руками Иван Иванович, – так что даже посидеть и отметить не успеваем. Но привыкай, бизнес – это скорый поезд: сел и несешься, сойдешь – не догонишь. Через неделю буду, а ты пока подыскивай офис и квартиру. Офис обязательно в собственность, аренда в нашей стране чревата форс-мажором и неоправданными рисками. Да, площадь метров триста квадратных, желательно с евроремонтом и коммуникациями. Проведи маркетинг, чтобы не прогадать. Пусть будет несколько вариантов, чтобы мы сразу после моего приезда посмотрели, взяли и начали работать с людскими ресурсами.