Муж для девочки-ромашки - Ларина Арина - Страница 1

Арина Ларина

Муж для девочки-ромашки

Электричка неслась по черной трубе метрополитена. За стеклом тоскливо мелькали редкие огоньки. Конечно, может быть, никакой особой тоски в этом мелькании не наблюдалось, но Надя Иванцова, будучи человеком настроения, смотрела в темноту туннеля мрачно и сердито. Рядом подобострастно шевелилась и старательно пыталась ее развеселить Анька Фингалова. Именно Фингалова в очередной раз уговорила Надю пойти на дискотеку, куда они в данный момент и ехали.

– Смотри, у тетки бюст какой, – громким шепотом проорала ей в ухо Анька. Поезд как раз подбирал на станции очередную порцию пассажиров. В тишине весть разнеслась по вагону. Близстоящий народ начал заинтересованно оглядываться по сторонам в поисках бюста. Хозяйка вышеупомянутого бюста с горделивой отстраненностью начала увлеченно читать рекламные надписи на стенах вагона. Бюст, обтянутый кожаной курткой, она на всякий случай выпятила так, чтобы разглядеть могли все желающие.

– Ужас, правда? – продолжила Фингалова, не получив от Нади вербальной поддержки. – Представляешь, какой он в старости будет. Страшно подумать. Хорошо, что у нас не так, да?

И Надя, и обладательница бюста посмотрели на Аньку с одинаковой ненавистью.

Если вдуматься, подругами они не были. Более того, слегка чокнутая Анька уравновешенную Надю иногда невероятно раздражала своими дикими рассуждениями и непредсказуемым поведением. Но зато на фоне Фингаловой блеклая Надежда слегка выигрывала. Однако дело было даже не в этом. Надя вынуждена была признать, что их роднил один весьма неприятный факт: обе «засиделись в девках». Все Надины подруги уже давно находились в состоянии гражданского или законного брака. Или просто счастливыми мотыльками порхали при очередном бойфренде. Худенькую невзрачную Надежду счастье и мужики обходили стороной. К двадцати пяти годам она своим умом дошла до несколько сомнительной мудрости: термины «мужчина» и «счастье» тождественны. Подруги, бывшие счастливыми обладательницами представителей противоположного пола, тщетно старались ее разубедить. Если их слушать, то выходило, что мужчина в доме хуже прорванной канализации и страшнее атомной войны. Их глупые доводы казались Надюше тщетным враньем у постели умирающего. Да, приобретение стихийного бедствия под названием «мужчина» даже во временное пользование Надюше не светило. Никто никогда не позарится на невысокую худышку с невыразительной фигурой и тугой монашеской косичкой. Безуспешные попытки девушки сменить имидж ни к чему не привели. Многократно перекрашенные волосы приобрели непередаваемо убогий цвет и после укладки держали форму ровно полчаса, после чего превращались в нечто чудовищное; вкладыши из лифчика вываливались, а дешевая косметика только уродовала бледное лицо.

– Ты не переживай, – утешила как-то Надюшу Анька. – И для таких, как мы, найдется пара.

Лучше бы Фингалова молчала! Надежда никак не предполагала, что ее можно объединить с Анькой по внешним признакам. Курносое недоразумение ростом даже меньше полутора метров, с глазками-буравчиками, жидким коротким хвостиком и стаей тараканов в голове, оказывается, считало себя равным ей, Надежде Иванцовой. С другой стороны, может, это Надя была слишком высокого мнения о себе? А что, если мужчины не видят между ними разницы? Думать об этом категорически не хотелось.

– Сегодня хороший день, – скосив глаза к носу, сообщила Анька. – День новых дел и знакомств.

Анька всегда косила, когда сообщала нечто, на ее взгляд, важное. В связи с неполадками в личной жизни она увлеченно читала гороскопы, отличавшиеся друг от друга как поганки в лесу, поэтому мадемуазель Фингалова выбирала наиболее оптимистические прогнозы и всякий раз страшно разочаровывалась, когда они не сбывались.

– Надо завести личного астролога, но это дорого, – вздыхала Анька, упоенно вычитывая в очередном календаре прогноз на счастье. Прогноз был, счастья не было.

Поезд резко затормозил, и Фингалова уткнулась носом в Надину куртку, оставив на груди жирный след малиновой помады.

– Даже пикантно получилось, – оробела Анька. – Как раз… э-э-э-э… акцентирует внимание на вторичных половых признаках.

Надя стиснула зубы и отвернулась. Страшно хотелось дать Аньке в глаз, чтобы подружка на сто процентов оправдала свою невероятную фамилию.

Кстати, почему взрослая девица, двадцати шести лет от роду, в здравом или почти здравом уме, до сих пор не поменяла фамилию на что-нибудь приличное, Надя совершенно не понимала. Анькину убежденность в том, что она в ближайшее время выйдет замуж, вот тогда и сменит, Надежда категорически не разделяла.

Неожиданно ледяной сентябрьский ветер мел по проспекту желтые листья, бумажные обрывки и прочий мусор. Вслед за ветром к месту дискотеки стекалась молодежь. Надя зябко поежилась, чувствуя себя среди юных барышень корявым пнем на фиалковой поляне.

– Не дрейфь, – смело гоготнула Анька. – Сюда иногда и нормальные мужики в возрасте заходят.

На взгляд Нади, нормальному мужику в таком месте делать нечего, а престарелый ловелас, падкий на свежатину, ей сто лет был не нужен. В который раз спросив себя, зачем она поперлась на столь неподходящее возрасту и статусу мероприятие, Надежда отважно шагнула в вестибюль клуба.

Из того, что с натягом можно было бы отнести к противоположному полу, имелась лишь пестрая группка сопливых юнцов в полуспущенных штанах.

Тяжело вздохнув, Надя начала стягивать куртку. Надеяться было не на что, но, как говорила мама, кто не барахтается, тот не выплывает. Поэтому Надюша пыталась использовать любую возможность «выйти в люди». Конечно, шанс, что ее единственный забредет на эту сомнительную дискотеку, был минимальным, но вдруг… Хотя ощущение было такое, что гребет она не в ту сторону. Если надеяться на то, что принц налетит на нее в метро или маршрутке, тогда лучше уж кататься в свободное время по кольцу, чем скакать в темноте среди молодежи.

– Да что ж такое, елки-палки! – Анька сидела на корточках у нее под ногами и пыталась развязать тонкий шарф, затянутый под подбородком в толстый узел. Этот шарф Фингалова повязывала на манер монашеского платка и считала свою дизайнерскую находку весьма оригинальной. Из-под ее плиссированной юбки торчали острые колени, полиэтиленовый пакет с туфлями стоял рядом, топорща в разные стороны жеваные ручки, словно рога.

Сдержав желание пнуть любимую подругу, Надя отвернулась и немедленно наткнулась взглядом на интересного шатена с мужественной щетиной. Обладатель щетины, похоже, давно и вдумчиво ее разглядывал. Непроизвольно отклячив пятую точку и выпятив слабый намек на грудь, Надюша с преувеличенной заинтересованностью начала смотреть на копошившуюся внизу Фингалову. И даже заботливо наклонилась к подружке, чтобы продемонстрировать красивые изгибы тела. Надя была уверена, что хоть где-то изгибы у нее должны быть привлекательными. По крайней мере талия была очень даже ничего. Краем глаза девушка отметила, что шатен пошел на сближение.

– Анют, тебе помочь? – с сексуальной хрипотцой роковой красавицы протянула Надя. Фингалова вздрогнула и испуганно уставилась на нее, неловко вывернув шею.

– Не подскажете, где здесь вход в филармонию? – Шатен дохнул Надюше в затылок мятой и крепким табаком.

– Нету тут никакой филармонии, – проскрипела Фингалова, которую никто не спрашивал. – Но если надо, то мы и на скрипке можем. Мы для хорошего человека на все согласны, правда, Надь?

Надя остолбенела от предчувствия невосполнимой утраты и представила Аньку одну на Северном полюсе. Или на Южном. Точные координаты ее местонахождения были неважны. Главное – чтобы далеко-далеко отсюда!

– А вообще пойдемте с нами танцевать, – игриво продолжила диалог Фингалова, не получив поддержки от окаменевшей подруги. – Я, например, могу танец живота исполнить. Но, конечно, не здесь, а где-нибудь в другом, более приличном месте.