Высшее мастерство - Кудрявцев Леонид Викторович - Страница 7

– Мне кажется, – промолвил главный координатор-исследователь. – Подобный способ получения данных не принесет никаких дополнительных результатов и в дальнейшем.

– Визуальные наблюдения с борта корабля?

– Ведутся. Однако, я думаю, мне необходимо предпринять радикальные меры…

– Гм…?

– Но прежде чем решаться на подобный шаг, мне хотелось бы…

– Не пойдет, – сказал капитан. – Ничего не выйдет.

– Что ты имеешь в виду? – ошарашенно спросил главный координатор-исследователь.

– Я хотел сказать, что не шевельну и пальцем, до тех пор, пока не настанет время покинуть эту планетную систему.

– Проще говоря, ты не веришь в успех наших исследований Драгоценности?

– Да.

– Но разве странная гибель семи зондов не служит доказательством…

– Нет, – отрезал капитан.

– Почему?

– Она служит доказательством совсем другого.

– Другого? А не можешь ли ты мне сообщить…

– Нет, не могу, – сказал капитан.

– Почему?

– Мои объяснения идут вразрез с так называемой официальной наукой.

– О, вот как?

Капитан пожал плечами.

Они еще немного помолчали. Потом главный координатор-исследователь сказал:

– Хорошо, попытаюсь решить эту проблему сам.

Капитан окинул его холодным взглядом и отвернулся. Коммуникатор пискнул и отключился.

Капитан не обратил на это ни малейшего внимания. Он снова рассматривал гравюру.

А может, все-таки рифы? Вон, кажется, в левом нижнем углу находится нечто, здорово смахивающее на кусок торчащей из воды скалы.

20

– Восьмой, – сказал Эддун.

– Восемьдесят два процента, – сообщил Хнор.

– По идее, такое увеличение вероятности, должно требовать от тебя все больших и больших энергетических затрат.

– А тебе удается обходиться без них?

– Тут ты прав, – сказал Эддун. – Энергии я трачу тоже порядочно.

Он вытащил из кармана новую мутгорскую палочку и с наслаждением ее понюхал.

Хнор с внезапно возникшим раздражением подумал, что такие палочки не зря считаются самыми лучшими на планете. Вот только была у них одна особенность. Их лучшие качества сохранялись всего лишь сутки после того, как они выходили из рук мастерицы. Значит, либо Эддун просто пижонил, используя “выдохшиеся” палочки, либо ему их доставляли с фантастической скоростью. Однако за время их поединка никто в дом верховного манипулятора не входил. Таким образом…

Нет, блефует все же старикашка, блефует…

Осторожно дохнув на палочку, Эддун промолвил:

– Причем с каждым разом тебе будет становиться все труднее.

– А тебе?

– Мне – тоже. Но не совсем так… Мне легче… На моей стороне весь экипаж этого летающего корыта. Стоит хотя бы одному зонду…

– Они скоро отчаятся и прекратят попытки пробиться к планете, – сказал Хнор. – Что ты тогда будешь делать? Признаешь свое поражение?

– Мне кажется, – сказал Эддун, – упорства им еще не занимать.

– А кроме упорства?

– Ты знаешь, – улыбнулся старый хрыч. – Я в любой момент могу применить высшее мастерство.

21

Загадка была очень-очень старая и, согласно всеобщему мнению, решения не имела.

Правда, Трабас-потрясатель основ был с этим не согласен. Время от времени, поджидая, когда подвернется подходящий момент для действий, он над ней думал, крутил ее так и сяк, словно еще не отделившийся детеныш головоломку для развития видения в четвертом или пятом измерениях.

В какой-то мере некое сходство действительно было. Пытаясь найти решение старинной загадки, Трабас буквально всей поверхностью своего немаленького тела ощущал, что оно, это решение, раз возникнув, позволит ему взглянуть на окружающий мир по-иному, откроет какое-то новое его понимание, продвинет в развитии еще на одну ступеньку.

Загадка звучала достаточно просто: что является идеальным приколом?

22

Главный координатор-исследователь ждал рождения десятого зонда. Судя по докладам техников, до него оставалось еще около получаса. А раз так, то почему бы не попытаться обдумать сложившуюся ситуацию?

Ну хорошо, рано или поздно один из зондов все-таки прорвется к планете. А дальше?

Нет, это не вопрос. По крайней мере, после этого у них появятся какие-то реальные факты. Конечно, что-то может дать и сканирование с большого расстояния… И не “что-то”, а очень даже много… Вот только одного оно дать не сможет. Полной уверенности в наличии на планете разумной жизни.

Чужая разумная жизнь… Цель их полета…

А если доказательством существования на Драгоценности разумной жизни является гибель отправляемых к ней зондов? Но каким образом жители планеты это делают? Может быть, они воздействуют на корабль пресловутыми “лучами смерти” из старинных фантастических романов? Может быть, они способны вселяться в сознание какого-нибудь техника и устраивать саботаж?

Ох… куда-то его не туда понесло. Так недолго и скатиться до полного бреда. И все-таки… Что происходит с зондами? Почему они погибают один за другим? Возможно, вокруг планеты существует некое поле, воздействующее отрицательным образом на дерхановый мозг стандартного разведывательного зонда?

Поле?.. И откуда оно могло взяться? Нет, это еще одна бредовая мысль. Однако…

Может быть, оно действует только на зонды? Допустим, к Драгоценности отправится человек…

23

Нос у женщины загибался крючком, глаза сильно косили, а губы кривились в мрачной усмешке. Присмотревшись, Хнор понял, что это его научительница радости жизни Сития Джок-о-бер из рода хохлатой кошки.

– Знаешь ли ты, в чем твоя вина? – спросила она.

Хнор судорожно сглотнул ставшую вдруг густой, словно сироп, слюну и ответил:

– Нет.

– Неужели? А не ты ли, обладая более чем превосходными способностями управления вероятными полями, используешь их для участия в каких-то детских забавах?

Правый глаз научительницы повернулся вокруг своей оси, словно волчок, и уставился на Хнора с дикой яростью.

– Что ты имеешь в виду? – спросил манипулятор утонченного уровня.

– Этот твой пресловутый поединок. Ты принял в нем участие лишь из гордыни. Тому ли я тебя учила?

– Но я его обязательно выиграю.

– И ты думаешь, это тебя оправдывает? Думаешь, от этого кому-то, кроме тебя, будет польза?

Сития Джок-о-бер ткнула ему в грудь пальцем. Кончик его жег, словно перед этим она раскалила его в кузнечном горне.

Вообще-то она была права. И Хнор это, теперь, достаточно ясно осознавал.

Гордыня, самая настоящая гордыня.

Ему захотелось спрятаться от суровой научительницы, провалиться под землю, разделиться на атомы…

Он провалился.

Там, под землей, все было совсем по-другому. Там было хорошо, и никто к нему не приставал. А еще там никто не имел понятия, как с помощью вероятностного поля можно выращивать овощи, строить дома или хотя бы просто зажечь огонь.

Он попытался прикинуть, какие из данного положения можно извлечь выгоды. Но тут перед ним опять появилась научительница.

Она сказала:

– Тебе не стыдно? В то время, когда у обычного, рядового жителя нашей планеты всех его способностей хватает лишь на то, чтобы заставить вращаться вал обычного вероятностного двигателя, ты тратишь свой талант на то, чтобы потешить собственное жалкое самолюбие?

Хнор застонал. Он понял, что избавиться от Ситии Джок-о-бер ему не удастся. Ни сейчас, ни потом. Она так и будет его преследовать до самой смерти, травить, обличать, загонять в угол, портить ему кровь, бередить совесть, вешать на него всех собак, изводить его, немерено доставать и подталкивать к самым крайним мерам.

И значит, у него не остается другой возможности все это прекратить, кроме как…

– Просыпайся, немедленно просыпайся!