Еретик - Кудрявцев Леонид Викторович - Страница 7

– Никуда.

Даниил развел руками. Ему почему-то вдруг стало весело.

В самом деле, разве не смешно? Великий маг, владелец огромного замка и могучей армии, как выясняется, почти завидует ему, неимущему бродяге, жизнь которого в данный момент не стоит и гроша.

Чему ж тут завидовать? Свободе? Гм... кто мешает тому же Магнусу бросить свой замок и тоже стать свободным? Могущественные враги? Отказавшись от борьбы, он перестанет быть им опасным. Более того, его место сейчас же займет кто-то другой и им станет вообще не до него.

Даниил с интересом взглянул на Магнуса.

А может, и в самом деле предложить ему это? Да нет, не поймет, не поверит. Решит, будто я над ним насмехаюсь.

Не поверит.

– Я ухожу, – сказал он Магнусу. – Удачи тебе.

Он даже успел сделать несколько шагов, когда великий маг вдруг спросил:

– А можешь ты мне сказать, что там?

Обернувшись, Даниил спросил:

– Где именно?

– Ну там, где ты был.

– А ты разве не знаешь?

– Откуда? Я там не был. В отличие от тебя.

– Ну так попробуй, – усмехнулся Даниил. – Так ли это трудно?

Шагов через двадцать он вновь обернулся. Магнус все еще стоял в воротах своего замка.

– Там хорошо, – крикнул Даниил. – Там очень хорошо. И там свобода. Настоящая свобода.

Прежде чем войти в туман, он обернулся в третий раз. Теперь ворота были закрыты.

Господин восседал на троне из черного камня, украшенного символами громового свитка. Подлокотниками трона служили головы горгулий. Вместо глаз у них были вставлены драгоценные камни, а разверстые пасти демонстрировали алмазные, казавшиеся в свете факелов окропленными кровью, зубы. Задумчиво почесав затылок, Господин погладил одну из венчавших подлокотник кресла голов, и та, сморщившись, издала преисполненное удовольствия и неги мяуканье.

– Итак, ты уяснил полученное от моего визиря задание? – лениво поинтересовался Господин.

Голос его отразился от стен тронного зала, нырнул в многочисленные ниши, в которых кое-где кровожадно поблескивали глаза адских нетопырей, вернулся из них многократно умноженным и пошел гулять по залу многократным эхом, вновь и вновь повторяя:

– Уяснил... уяснил... уяснил?!

– Уяснил, – сказал Безымянный, каким-то чудом умудрившись не поморщиться. Надоели ему эти дешевые эффекты. Ну почему нельзя разговаривать по-нормальному? Для чего необходимо ломать эту комедию?

Кстати, Господину этот балаган явно нравился. Удовлетворенно кивнув, он сказал:

– Уж не сомневаешься ли ты, что в случае малейшего неповиновения мой гнев будет ужасным?

– Ни за что, – подобострастно заявил Безымянный. – Тот, кто в этом усомнится, проживет недолго.

– Очень недолго! И смерть его будет похуже трехнедельного похмелья.

Выражения Господина частенько не имели к высокому штилю ни малейшего отношения.

– Никто в целом свете не осмелится подвергать сомнению слова Господина, – промолвил Безымянный и быстро бухнулся на четвереньки, для того чтобы скрыть исказившую лицо гримасу отвращения.

– И это истинно так!

На лице Господина возникла улыбка, чахлая, словно поганка, выросшая в пещерной темноте. Она просто чудесным образом гармонировала с его длинным, покрытым бородавками носом, тройным подбородком, отвисающими щеками и маленькими, бегающими глазами. Все вместе могло принадлежать только законченному безумцу, одержимому маниакальными идеями, каким Господин, собственно говоря, и являлся.

– Тот, кто в этом сомневается, проживет недолго, – пересилив себя, произнес Безымянный.

– Безусловно! – подтвердил Господин. – Его кончина ужаснет того, кто о ней узнает. Ты знаешь, на что я способен?

– Знаю, – подтвердил Безымянный.

– Но при этом буквально горишь желанием в этом убедиться, не так ли?

– Ни в малейшей степени, – ответил Безымянный. – Я знаю твою могучую силу и преклоняюсь пред ней.

– И все же, для того чтобы освежить твою память, я ее еще раз продемонстрирую.

Господин поднял вверх руку и резко, словно бросая невидимый камень, ею взмахнул.

В центре зала тотчас возникло некое существо размером с дворнягу и, кстати, весьма на нее похожее обликом.

– Вот видишь? Получилось! – торжествующим голосом заявил Господин.

Безымянный, было зажмурившийся, осторожно открыл глаза, взглянул на очередное создание Господина и облегченно вздохнул. Существо между тем уселось на пол и принялось производить некие манипуляции, весьма похожие на тривиальное выискивание блох в собственной шерсти.

– Нравится? – поинтересовался Господин.

– О-о-о... На этот раз вы превзошли себя, – чувствуя несказанное облегчение, промолвил Безымянный. – А теперь не пора ли мне заняться полученным заданием?

– А теперь я тебе продемонстрирую возможности созданного мной существа! – возвестил Господин.

– О нет, только не это! – воскликнул Безымянный.

Не обратив на его слова ни малейшего внимания, Господин радостно хихикнул, потер руки и скомандовал существу:

– Фас!

«Дворняга» перестала выискивать блох, бросила на Безымянного кроткий взгляд, словно прикидывая, не наступила ли пора выпросить у этого доброго человека корочку хлеба.

Большой опыт знакомств с созданиями Господина настоятельно советовал Безымянному быть начеку. Стараясь сделать это незаметно, он нарастил мускулы на руках и ногах и слегка наклонился.

Ну вот, теперь он готов к любым неожиданностям. А уж они наверняка сейчас последуют. Господин сотворил эту зверюгу для собственного развлечения. А значит, в ней сокрыт некий подвох. Какой именно? Ну это сейчас станет ясно. Вот сейчас...

Он угадал.

Не дойдя до него пары шагов, «дворняга» лениво зевнула, несколько раз вильнула хвостом и вдруг, раскрыв мгновенно увеличившуюся до крокодильей пасть, кинулась на Безымянного. И конечно, опоздала. За мгновение до того, как пасть создания Господина должна была сомкнуться на ноге Безымянного, тот резко подпрыгнул и уцепился руками за сделанную из пожелтевших от времени костей неведомого животного люстру, повис на ней. «Дворняга» еще только разворачивалась, чтобы подпрыгнуть и все-таки схватить ускользающую добычу, а Безымянный уже подтянулся и сел на люстру верхом.