Взрыв Генерального штаба - Крапивин Владислав Петрович - Страница 16

Дверь в карте открылась опять, штабс-капитан шагнул из нее и оглянулся приглашающе:

– Заходи, мое сокровище, не стесняйся…

И в комнате возник… Зорко!

Тайны Генерального штаба

Зорко округлил рот.

Лёна выбросило из кресла, будто катапультой.

– Зорко!

– Лён!

И оба – во все глаза на генерала. С изумленным вопросом.

– О черт! – генерал вцепился в длинный подбородок. – Штабс-капитан! Какой осел догадался свести их вместе?

– Вы, господин генерал, – учтиво напомнил штабс-капитан. Видимо, он знал себе цену.

– Черт, черт и черт!..

– А собственно, что произошло? – осведомился штабс-капитан.

– Теперь придется давать объяснения…

– Им? Ну и дайте, – усмехнулся штабс-капитан. – Не все ли равно?

– А… да, вы правы… Вот что, друзья мои! – Генерал стоял посреди комнаты. По очереди смотрел на обалдевших Зорко и Лёна. – Значит так, господа… Я понимаю ваше недоумение. Вы полагали, что идете в два разных штаба. Выполняете задание в пользу разных воюющих сторон…

– Конечно! – звонко сказал Зорко.

– Это естественно. И даже в какой-то степени правильно… Однако шли вы в один Генеральный штаб… Подождите с вопросами, я объясню! – Голос генерала окреп. Возможно, ему не впервые приходилось давать такие объяснения.

Штабс-капитан неопределенно улыбался и смотрел на кресло со шлемом.

Генерал продолжал:

– С тех пор, как существует человечество, господа, существуют войны. Можно сказать, что они – такое же проявление стихийных сил, как наводнения, землетрясения, тайфуны. Они были и будут всегда. Но, в отличие от природных явлений, войнами можно управлять. Можно их регулировать и… даже заставить работать на пользу человечеству…

Речь генерала звучала уже с привычной лекционной интонацией. Лён вдруг вспомнил полковника Дана с его приплюснутой головой. И показалось, что они похожи: что голова генерала так же приплюснута, хотя на самом деле она была как огурец.

– …Именно эту функцию выполняет наш ОГШ – Объединенный Генеральный штаб. Он регулирует взаимодействие противостоящих армий с целью их адекватного… ну, выражаясь проще, чтобы все было в нужных рамках.

– В каких это рамках? – тихо спросил Лён. Он смотрел на Зорко. А Зорко на него.

– В рамках… в таких. Войны – это процесс, необходимый для планеты. Как кровообращение для живого существа. С их помощью можно развивать промышленность, повышать благосостояние тех или других стран, сокращать излишнее население…

Штабс-капитан кашлянул.

Стало тихо.

У Лёна в ушах нарастал комариный писк.

Зорко вдруг опустил глаза. Он стоял, неловко сдвинув колени. И сандалии – носками внутрь. Одной рукой мял кромку коротеньких штанов, другой дергал зеленый матросский галстучек. Этакий насупленный четвероклассник в кабинете у директора школы.

Лён сказал сквозь звон:

– Господин генерал, разрешите вопрос…

– Разумеется, суб-лейтенант.

“Господин генерал, – хотел сказать он, – значит, когда имперские войска, положив тысячи солдат, берут йосский город и вдруг оставляют его… или когда окруженные повстанцы получают по воздуху неизвестно откуда новейшее оружие, или когда они уходят из окружения невредимыми… Или когда начинаются переговоры, а там бомба… это все ваших рук дело?

Он сказал короче, по-военному:

– Господин генерал. Следовательно, затяжной и переменный характер боевых действий – результат планов ОГШ?

– В основном и целом это так. Бывают просчеты, но…

– Господин генерал, можно я тоже спрошу? – вдруг звонко перебил генеральскую речь Зорко, не знавший военного этикета.

– Да, мой мальчик…

– А вот если едет автобус, а по нему стреляют из кустов… гранатами… Это, значит, все равно, да?

– Что все равно?

– Неважно, кто стрелял, да? Все равно по вашему приказу?

– Ну, друг мой… мелкие боевые эпизоды не входят в сферу наших задач. Мы занимаемся стратегией. А там уж – на войне как на войне.

– Но война-то – она ваша? Вы ее главные командиры? – Зорко спрашивал непонятным тоном. Будто даже восхищался.

– В общем и целом… – согласился генерал

Зорко опустил руки. Мельком глянул на Лёна. Вытянул губы дудочкой.

– У-у…

Генерал с терпеливым непониманием смотрел на растрепанного мальчика в парусиновой школьной одежонке.

– Что значит твое “у-у”?

– Я думаю, господин генерал.

– О чем же, дитя мое?

Мальчик сказал громко, чисто и честно:

– Я думаю: у-у, какие же вы сволочи.

У генерала дернулся кадык. Но он сдержал себя. Помолчал и кивнул:

– Что же, каждый имеет право на свое мнение. И на такое в том числе. Беда твоя только, что оно несовместимо с… Ну, ладно. Штабс-капитан, мы обойдемся без дополнительной проверки. А этого молодого человека – в камеру.

Штабс-капитан шагнул, мягко взял Зорко за плечо. Тот рванулся, отчаянно глянул на Лёна. Лён качнулся к нему. Но штабс-капитан своим телом, как поршнем, вдвинул мальчишку в дверь. И сам исчез. Дверь закрылась быстро и бесшумно. Будто и не было двери. Карта – вот и все…

– Жаль, – сказал генерал. – Это был хороший мальчик. Но вы-то, суб-лейтенант…

– Что?

– Надеюсь, вы не разделяете детского негодования этого… юного экстремиста?

Сказать, что разделяет, было бы слишком просто.

А комариный писк в ушах опять нарастал.

– Господин генерал, что с ним сделают?

– Ну-у… вы же не ребенок. Вы офицер. И должны понимать, что мы не можем допустить утечки информации.

“ Понимаю”, – сказал себе Лён.

– Бывают обстоятельства, когда не обойтись без жертв… Взять, например, ваше путешествие сюда. Эта акция стоила жизни капралу Кроху, расстрелянному по сфабрикованному обвинению, и мальчишке-садовнику, который повесился после шомполов…

Качнуло слегка. “Лён, держись…”

– Господин генерал. А можно узнать, в чем суть информации, которую я доставил в Генеральный штаб?

– Что?.. А! В общем и целом можно. Она связана с наблюдением над озоновыми дырами. Нарушения озонового слоя в атмосфере имеют, оказывается, свои закономерности… Наблюдения проводились с двух точек секретными полевыми обсерваториями с помощью новейших приборов. Результаты наблюдений вы и доставили. Выводы сформулированы и сверены. Они позволят возникать эти дыры искусственно – над любым городом, над любым скоплением войск. А без озонового слоя – солнце бесшумное и беспощадное оружие…

“Позволят возникать эти дыры…” – не мог не хихикнуть про себя Лён. – Генерал! Небось, академию кончал…”

– Я понял, господин генерал. И про эти дыры, и про остальное.

– Весьма рад. Я так откровенен с вами, потому что вас рекомендовали именно сюда, в штат ОГШ. Как подающего блестящие надежды молодого гвардейца…

– Благодарю, господин генерал.

– Но, по правде говоря, меня смущает одно обстоятельство. Откуда вы знаете… второго гонца?

– Совершенная случайность, господин генерал. Просто однажды споткнулась судьба…

– Вот как?

– Да, господин генерал.

А теперь помолчать бы хоть четверть минуты. Собрать силы. Напрячь каждую клетку… Пирамиду без помощи шлема уже не восстановить в памяти, но поле, где она жила столько времени, еще не угасло. То напряженное поле, в котором жужжали электрические мухи, – у него ведь с памятью компьютера резонанс… Вот дрогнула, шевельнулась на экране зубчатая мозаика. Много ли надо такой тончайшей схеме… Представь, Лен, что пространство затвердело, сжалось, как сошедшиеся айсберги, крушит каркас пирамиды… там, в невидимых микросхемах приемника… Ну, еще…

Стала мокрой спина, затошнило… Это ничего… Лён вдавил ногти в ладони, задержал дыхание… Мозаика на экране дрогнула сильнее.

Нет, она не исчезла. Она только сдвинулась, между разноцветными зубцами возникли черные щели. Краски потускнели. Теперь это была м е р т в а я картина. Возникло ощущение, что выключи монитор, а потом включи опять – и экран окажется пуст…