Победители - Крапивин Владислав Петрович - Страница 8

Он простоял так несколько секунд. Было тихо. Даже как-то слишком тихо.

– Алешка, ой… – Это сказала Валька. Тогда он, жмурясь, опустил руку. Широкий луч фонарика уперся ему в локоть.

– Вот это да-а… – потянул Юрка.

– Где это ты? – хмуро спросил Борис.

– Что?

– Ну, это… – Борис двумя пальцами приподнял его локоть. И Алешка увидел длинную ссадину, с запекшейся кровью. К ней прилипли зернышки пшеницы.

– Ты хоть скажи по-людски, где был, проговорил Борис.

– Я скажу… Только полежу, ладно?

Он лег на мохнатый, пахнущий теплой шерстью тулуп и закрыл глаза. И сразу перед глазами поплыла дорога. Она разворачивалась, бесконечная, как кинолента, повторяя дневной Алешкин путь. Он видел дорогу со всеми подробностями, которые память сберегла зачем-то в самом дальнем своем уголке. Видел сосновую ветку в глубокой колее, сверкнувшие звездами песчинки, узорчатые змеи автомобильных следов, пунцовые головки клевера у края тропинки… И все это плыло, плыло, плыло… И начинала кружиться голова. Тогда Алешка резко дернулся и повернулся на бок.

Дорога исчезла.

Чтобы она не появилась опять и не закружила его, Алешка стал думать о другом: об улице, о лесе, о небе. Но картины деревьев, облаков, заборов не удерживались в памяти, расплывались и скользили. А нужно было что-то яркое и неподвижное.

Тогда он подумал: "Сосна".

И увидел ее. Как наяву. Небо на западе было желтым, и река была желтой. Дальний берег отделял ее от неба синей расплывчатой полосой. А сосна была прямая, высокая и черная.

Потом рядом с сосной Алешка представил себя – маленькую темную фигурку с велосипедом. Но тут же вспомнил, что велосипеда нет.

Значит, больше не поедет он на берег. Да и не в том беда, что не поедет. И пешком бы можно. Только все равно велосипед нужен. Иначе как узнает капитан Алешку? Ведь с теплохода не разглядеть человека в лицо. Для капитана Алешка – просто мальчик с велосипедом. Просто маленькая фигурка с поднятой рукой, а рядом – два колеса и треугольная рама.

Два колеса и рама… Кто так говорил? А, это шофер. Тот молодой, который на лесовозе. Феликс. Ну, да, Феликс Ерохин. "Спроси, кого хочешь. Малый Торфяник, на улице Гоголя, дом три…"

Два колеса и рама! Остальное неважно!

– Валька, – тихо позвал он.

– Спать пошла она, – сказал из темноты Борис.

– Зачем она тебе? – заинтересовался Юрка.

– Спросить хотел…

– А чего? Может, мы знаем.

– Да нет.

Конечно, они, наверно, знают, далеко ли до Малого Торфяник. Но ведь Юрка спросит: "А зачем?" И надо будет объяснять. Объяснять одно за другим: про лесовоз, про велосипед, который нужен даже без педалей. И, значит, про теплоход.

А Вальке объяснять не надо. Валька понимает сразу.

– Конечно, – зашептал Борису Юрик. – Я же говорю: у них всегда свои тайны.

– Помолчи уж, – сказал Борис.

"Все равно достану велосипед, – подумал Алешка. – Теперь все равно достану".

Только все-таки было немного обидно, что сегодня он пропустил "Рахманинова".

Капитан скользнет прищуренным взглядом по берегу и не увидит у сосны мальчишку с велосипедом. Может быть, и ему, капитану, станет немножко грустно и беспокойно. Ведь он привык видеть на обрыве маленькую фигурку велосипедиста. Капитан уберет руку с сигнала, раздраженно передвинет в угол рта мундштук и скажет помощнику:

– Не знаю, но как-то не так начинается этот рейс…

Они не посмотрят назад, но друг друга поймут.

– Да, – скажет помощник. – Вроде бы все в порядке, а что-то не так…

Может, и в самом деле это было?

И, утешив себя этой мыслью, Алешка заснул.

1963 г.