Дикие мальчики - Берроуз Уильям Сьюард - Страница 6

– …Будьте добры прислать немного перцу.

– Прошу прощенья, сэр, кухня закрыта. Ведь сейчас три часа утра.

– Мне все равно закрыта кухня или нет. Мне все равно какой сейчас час. Я хочу перцу.

– Мне очень жаль, сэр.

– Хачу гаварить с менеджером пжалуста… (Произношение становится хуже когда полковник горячится).

Звонок от ночного менеджера в офис майора Брэди…

– Этот старый черный еврей из двадцать третьего хочет перца во что бы то ни стало прямо сейчас.

– Ладно. У нас первоклассный отель. Откройте кухню и дайте ему все что он хочет… Скорее всего у него карп.

И вот ночной менеджер звонит старому черному еврею:

– Все в порядке, сэр, какого сорта перец вам нужен? Красный? Белый? Черный?

– Я не хачу красный перец. Я не хачу белый перец. Я не хачу черный перец. Хачу туалетный перец12.

глазок в игле игла в глазу

Полковник сжег дотла Сент-Луис. Однажды когда Одри с неохотой зашел к полковнику Гринфилду чтобы передать письмо он застал того за пересказыванием нескончаемых анекдотов негру-дворецкому.

– Вот на старой гринфилдской плантации у нас были негры домовые и негры полевые и полевые негры никогда не входили в дом.

– Да сэр. Полевые негры никогда не входили в дом.

– Домовые негры следили за этим не так ли, Джордж?

– Да, сэр. Домовые негры следили за этим, сэр.

– А теперь куда бы я ни приехал я всегда достаю телефонную книгу и выискиваю тех кто носит имя Гринфилд. Их так мало и все они очень достойные люди. Вот несколько лет назад в Буффало штат Нью-Йорк я записал адрес Авраама Л. Гринфилда и показал его черномазому таксисту.

– Я думаю вы записали неверный номер, босс.

– Адрес правильный, водитель.

– Я все же думаю вы записали неверный номер, босс.

– Заткни свой черномазый рот и езжай куда мне надо.

– Точно так, босс. Это здесь, босс. Ниггертаун, босс.

– И мы в самом деле в Ниггертауне?

– Да, сэр. Именно в Ниггертауне, сэр.

Тогда я вылезаю и стучу в дверь и старый негритос подходит к двери со шляпой в руке.

– Со шляпой в руке, сэр.

– Добрый вечер, масса, и да благословит вас Бог, – говорит он.

– Тебя зовут Гринфилд? – спрашиваю я.

– Точно так, босс. Авраам Линкольн Гринфилд. – И тут выясняется что он был одним из наших старых домовых ниггеров.

– Одним из ваших старых домовых ниггеров.

– Он пригласил меня войти предложил чашку кофе с домашним карамельным тортом. Он не присел и стоял там кланяясь и улыбаясь… Вот это толковый черномазый.

– Толковый черномазый, сэр.

И ЗАРОЙ ХЛЕБА ПОГЛУБЖЕ В ХЛЕВ

Одри был худым бледным мальчиком лицо изрезано мучительными душевными ранами. "Он похож на пса-овцеубийцу", – заметил один сент-луисский аристократ. В Одри было что-то гнилое и нечистое, запах ходячей смерти. Привратники не пускали его когда он приходил в гости к богатым друзьям. Лавочники возвращали ему сдачу без всякого "спасибо". Он проводил бессонные ночи рыдая в подушку от бессильного гнева. Он читал приключенческие рассказы и представлял себя джентльменом удачи вроде "Майора"… пробковый шлем, хаки, Уэбли на поясе и верный слуга-зулус рядом. Слабый печальный ребенок дышащий старым журнальным чтивом. В шестнадцать лет он посещал эксклюзивную среднюю школу известную как Академия Пойндекстер где чувствовал себя этаким домовым ниггером. Однако его приглашали на большинство вечеринок и миссис Кайндхарт всячески старалась его развлечь.

На открытии академии в сентябре появился новичок. Держался он отчужденно и загадочно и никто не знал откуда он. Ходили слухи о Париже, Лондоне, школе в Швейцарии. Звали его Джон Хемлин и жил он у родственников в Портланд-Плейс. Он водил великолепный "дузенберг". Ездивший на разбитом "муне" Одри с раскрытым ртом благоговейно изучал это произведение искусства: роскошную кожаную обивку, медную арматуру, витиеватые дверцы, громадную фару с рукояткой как у пистолета. Одри писал: "Ясно что он проделал долгий путь следы путешествия но даже следы необычны, запонки на манжетах из тусклого металла словно поглощающего свет, рыжие волосы отливают золотом, большие зеленые глаза".

Новичок симпатизировал Одри отклонив с вежливым изяществом приглашения богатых сынков. Это не внушило важным парням любовь к Одри и его рассказы были безжалостно отвергнуты школьным журналом.

– Мрачно, – заявил ему редактор. – Нам нужны рассказы после которых ложатся спать с хорошим настроением.

Была пятница 23 октября 1929 года, ясный голубой день опадающие листья, полумесяц в небе. Одри Карсонс шагал по Першинг-авеню… "Simon, aimes tu le bruit des pas sur les feuilles mortes?"13… Он вычитал это в одной из маленьких «Синих книжек» Э. Холдмана Джулиуса и собирался использовать в своем рассказе. Его герой разумеется говорит по-французски. На углу Першинг и Уолтон он остановился посмотреть на белку. Мертвый лист на секунду застыл в его взъерошенных темных волосах.

– Привет, Одри! Хочешь прокатиться?

Это был Джон Хемлин за рулем "дузенберга". Он открыл дверцу не дожидаясь ответа. Хемлин сделал широкий разворот и поехал на запад… влево по Эвклид вправо по Линделл… Бульвар Скинкер выезд из города… Клейтон… Хемлин взглянул на часы:

– Мы могли бы добраться до Сент-Джозефа к обеду… там отличный ресторан у реки выпьем вина.

Одри разумеется возбужден. Проносится осенний сельский пейзаж… впереди длинная прямая лента дороги.

– Сейчас я тебе покажу на что способна эта штука.

Хемлин медленно нажимает на газ… 60… 70… 80… 85… 90… Одри наклоняется вперед рот раскрыт глаза блестят.

В Топ-Сити в разгаре конференция на высшем уровне высокопоставленные чиновники участвуют в КОНТРОЛЬНОЙ ИГРЕ. Конференция созвана техасским миллиардером который щедро финансирует МРА14 и поддерживает евангелистов. Конференция проходит за пределами Сент-Луиса штат Миссури ибо Зеленая Монахиня наотрез отказывается покинуть свой детский сад. Великосветские педики решили что будет забавно разбить палаточный городок на манер армейского лагеря 1917 г. Участники конференции обсуждают Операцию Г. Б. («Гнев Божий»).

Люди из высшего общества становятся циничными стоит им немного выпить. Молодой человек из журнала новостей обнаружил симпатичного фулбрайтовского стипендиата и они острят в уголке за мартини. Пьяный американский сержант едва держится на ногах. У него коротко стриженые волосы с проседью и багровое лицо кадрового военного.

– Скажу по-простому для непрофессионалов… вы даже не знаете какие кнопки нажимать… мы берем свору длинноволосых парней трахающих друг друга дымящих травой и плюющихся кокаином на Библию и хлещем их по заднице национальным флагом. Мы показываем этот фильм приличным прихожанам из Библейского пояса. Следим за реакцией. Один религиозный шериф на пистолете которого семь зарубок по числу укокошенных ниггеров разнес линзу камеры. Выяснилось, что он известный персонаж и парни из "Лайфа" дали его на развороте – похоже в его семействе всегда была сила дарованная Господом чтобы карать нечестивых: его бабка наповал сразила шлюху на улице. Когда мы показали фильм толстому сенатору с Юга его глаза лопнули залив вашего фотографа с ног до головы. Меня измочалили в Париже, саентологи заехали мне коленом в пах в Тунисе, меня отдубасили в Чикаго и забросали скорпионами в Марракеше, так что физиономия вся заляпанная лягушачьими яйцами – это всё повседневная работа. То, что наркопарни называют "неодобрением общества" отразило и сконцентрировало двадцать миллионов изображений Я ВАС НЕНАВИЖУ в едином порыве. Если хотите обделать дельце приезжайте в СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ. И МЫ МОЖЕМ ПРОВЕРНУТЬ ЕГО В ЛЮБОМ НАПРАВЛЕНИИ. Вы английские недобитки… – Он указывает на группу старых седых людей в клубных креслах застывших в каменном неодобрении этого вульгарного пьяного американца. Когда же явится распорядитель клуба и вышвырнет прохвоста чтобы джентльмен мог читать свою "Таймс"?