Ковер-самолет - Крапивин Владислав Петрович - Страница 4

А Виталька болтал ногами и шумно втягивал в себя молоко.

– Ты поучился бы у мальчика вести себя за столом, – заметила тетя Валя.

– Он просто стесняется, потому что первый раз, – бесстрашно возразил Виталька. (Увы, будущее показало, что он был прав.)

– Ты издалека? – обратилась ко мне тетя Валя.

– Да ты что! – торопливо вмешался Виталька. – Он с нашей улицы из дома номер четырнадцать, где собака Джулька. Знаешь?

Я ожидал, что тетя Валя возмутится: с чего это она должна помнить всяких Джулек? Но она кивнула.

– Он у нас переночует, – как-то очень уж обыкновенно сказал Виталька.

Тетя Валя слегка подняла брови.

“Сейчас начнется”, – с замиранием подумал я и приготовился к расспросам. Тетя Валя глянула на Витальку, опустила брови и сказала:

– Унеси наверх вторую подушку.

…Мы улеглись на Виталькином топчане. Было тесновато, но ничего…

– Рассказывай, – велел Виталька.

Я не стал притворяться и спрашивать: “А чего рассказывать?” От разговора все равно не уйдешь. Только как объяснить про все, я не знал.

– Насовсем ушел из дома? – прошептал Виталька.

Я вздохнул.

– Отлупили? – понимающе спросил он.

– Да что ты! Меня никто никогда пальчиком даже не тронул!

– Без битья обижают?

Я опять проглотил комок.

– Да не обижают… Из-за Ленки. Ну, не из-за Ленки, а вообще. Из-за котенка…

Я все-таки начал рассказывать. Сперва просто так, а потом, конечно, разревелся. Виталька не успокаивал, только переспрашивал иногда, если я замолкал. Выслушал все и мудро сказал:

– Ну ладно. Это бывает…

“Да, бывает! – подумал я. – А как же там, дома?” – и отбросил одеяло.

– Ты куда?

– Домой я. Мама ищет, наверно…

Виталька натянул на меня одеяло.

– Мама знает. Тетя Валя сходила и сказала. Завтра пойдешь.

Я почувствовал, что измучился до полусмерти. Благодарно уткнулся носом в острое Виталькино плечо и тут же уснул.

Рано-рано я проснулся, оставил спящего Витальку, осторожно спустился в прихожую и отодвинул на двери щеколду.

Ух как мчался я домой! Мама ждала меня у калитки. Она взяла меня за плечи. Ладошки у нее были сухие и горячие.

Я глупо улыбнулся и стал смотреть на свои ноги в Виталькиных тапочках.

– Олежка, – сказала мама, – давай договоримся. Не отправляйся больше в дальние экспедиции без предупреждения. Ладно?

– Угу… – сипло сказал я. И ткнулся лицом в мамину кофточку.

В тот же день я побежал к Витальке. Наверно, он ждал меня. Сидел на крыльце под узорным навесом и нетерпеливо смотрел, как я подхожу.

– За вещами пришел? – спросил он.

– Да нет. Я так… Можно?

Он заулыбался и сразу стал не старшим, а таким же, как я.

– Полезли ко мне на вышку!

…Вечером мы уговорили маму, чтобы я опять ночевал у Витальки.

– У него подзорная труба есть, мы будем на луну смотреть, – умоляюще говорил я и даже пританцовывал.

– И солдатики у нас недоделаны, – вторил Виталька.

Мама почему-то вздохнула и согласилась.

…Вещи мои так и остались у Витальки. Даже мамины сапоги. Даже папина медаль. И ружье, и кинжал. И котенок. Его склеил Андрей Николаевич, Виталькин отец, когда вернулся из рейса. А потом он сколотил второй топчан – напротив Виталькиного. Натянул мне на уши фуражку (такую же, как у дяди Севы) и сказал:

– Живите, люди…