Ковер-самолет - Крапивин Владислав Петрович - Страница 33

– Почти точно пошли, – сказал Виталька, вытянув часы из кармана. – Смотри, без пяти час.

Без пяти час! Середина ночи!

– Давай-ка домой, Виталька. Тетя Валя если проснется да узнает… будет нам “без пяти”.

– Давай, – весело согласился он. – Мы свое дело сделали.

Он хотел перебраться на балку и удивился:

– Эй, а ты чего меня держишь?

– Я?

– А кто? – Он хотел повернуться и не смог.

Я заглянул ему за спину.

Виталькина длинная рубашка попала в шестерни. Два зубчатых колеса, медленно поворачиваясь, “заглатывали” ее вышитый подол.

– Рубаха… – слабым шепотом сказал я.

Виталька оглянулся через плечо и понял. Дернулся.

Попробуй вырвись!

А колеса вращались не так уж медленно. Они все глубже затягивали острыми зубцами материю. Еще две-три минуты – и подберутся к самому Витальке.

– Ну сделай что-нибудь! – отчаянно сказал Виталька и опять дернулся. – Рубашка-то новая!

Он еще о рубашке думал!

Я перепугался по-настоящему. И впервые в жизни почувствовал, как от страха крупно дрожат ноги. Сильно-сильно, будто под полом работает большой мотор.

Нельзя трусить! Чтобы унять эту дрожь, я сердито переступил и почувствовал, как у правого колена шевельнулась рукоятка ножа. Как я мог забыть про него!

Выхватив кинжал, я одним махом отсек кусок Виталькиного подола.

– Ты что, псих? – жалобно взвыл он.

– Сам ты псих! Смотри!

Виталька посмотрел, как лоскуток уходит под острые зубцы, и вытер локтем вспотевший лоб.

– Да… Откусили часики… Ну ладно, зато идут.

– Летим, – сказал я.

В это время где-то среди колоколов бухнул и раскатился поразительно громкий удар. Мы даже присели. Я выпустил нож, и он улетел вниз.

– Бьют, – радостно и торжественно сказал Виталька. – Ай да мы!

Дома наша радость поубавилась. Мы подсчитали потери и прикинули возможные неприятности.

Ссадины – это не в счет, заживут. А вот нож было жалко. Но и это не самое главное. Поглядев на себя, я крепко задумался. Стало ясно, что, если я срочно не займусь хорошей стиркой, завтра мне будет цирк… Костюм у меня чудом уцелел, но белые гольфы… Боже мой!

– Давай добывать горячую воду и таз, – отчаянно сказал я.

– Это что, это ерунда, – откликнулся Виталька. – А с рубахой как быть? Полподола отрубил…

– Елки-палки, – сочувственно сказал я.

Сзади на рубашке был выхвачен кусок, будто за Виталькой охотилась акула. Все-таки Виталька был крепкий человек. Он сначала помог мне согреть на плитке воду, а потом уже отдался своему горю.

– Может, зашить как-нибудь? – спрашивал он и сам безнадежно отвечал: – Фиг зашьешь.

– А если складку сзади сделать? – предложил я, бултыхая в тазу. – Знаешь, как у гимнастерок?

– Ага, складку! – язвительно откликнулся он. – Какой складкой закроешь такую дырищу? Не мог уж поменьше кусок оттяпать!

– Поменьше не мог, – уверенно объяснил я, выплескивая в окно воду. – Еще чуть-чуть, и тебя бы перемололо.

– Завтра тетя Валя меня и так перемелет не хуже часов, – обреченно сказал Виталька.

– Ну уж… Завтра утром что-нибудь придумаем.

Виталька вздохнул и развесил рубашку на спинке стула – так, чтобы не видно было отрезанного края.

Над городом разнесся удар часов: половина второго.