Колесо Перепелкина - Крапивин Владислав Петрович - Страница 19

Колесо тоже резво взбегало на пригорки. Без всяких усилий! Ленивые желтоглазые псы удивленно глядели из-под ворот на непонятного, пролетающего мимо пацана в чем-то вроде короткого трепещущего платьица с зелеными звездами. И забывали гавкать.

Бумажные крылышки на кроссовках тоже трепетали от встречного воздуха. Дело в том, что Вася не стал их отцеплять после спектакля. На панаме крылья тоже остались, но Вася не надевал ее (неудобно в ней нырять с ходу в бассейн), а с крылышками на пятках так и гулял. Казалось, что они придают ему и колесу дополнительную легкость. Ребятам на площади Вася объяснял, что «это стабилизаторы для управления». А прохожие на улицах ничего не успевали разглядеть – промчался мальчик, и след его простыл.

Но к тому дню, когда случилось несчастье, крылышки истрепались и оторвались… А несчастье случилось, да. Наверно, потому, что не бывает в жизни одних только счастливых дней. А может быть, как раз потому, что не стало крылышек. Это могло оказаться дурной приметой, накликать беду.

Злодейство

…А с утра ничто не предвещало беды. Вася как всегда покатался у башни, а в полдень примчался к бассейну. Оставил у гранитного барьера Колесо и, даже не сняв кроссовок прыгнул в воду. Бултых! Брызги, струи, прохлада! Плеск и визги! Радуги на ресницах, счастье!

И длилось-то это счастье не больше минуты, но… Когда Вася выскочил из бассейна, Колеса не оказалось.

Васино сердце ухнуло куда-то вниз! В темный ужас! Вася заметался вокруг бассейна. Он заглядывал под скамейки и, мокрый, отчаянный, пугал людей, когда подскакивал с криком:

– Колесо! Вы не видели моего Колеса?

Незнакомые люди отшатывались и мотали головами, не понимали. А знакомые ребята, которые понимали, только пожимали плечами:

– Мы же купались, не смотрели…

Вася бросился к милиционеру, который стоял на посту недалеко от входа в музей.

– Товарищ старшина! У меня украли Колесо!

Милиционер был высок, усат и поначалу внимателен. Согнулся над пацаненком в раскисших кроссовках на тощих, как ореховые прутья, ногах и в облепившей его футболке со звездами:

– Стоп. Перестань всхлипывать и сообщи внятно. Какое колесо?

Вася всхлипнул еще раз и сообщил внятно:

– Мое Колесо! Я на нем катался! Потом искупался, вылез, а его нет! Кто-то утащил!

– Да что за колесо-то? Самокат?

– Не самокат! Просто колесо с педалями! Я на нем ездил!

– Не слыхал о таких колесах. Какой марки этот аппарат? Где куплен?

– Да не куплен! Я нашел его на свалке! Оно от трехколесного велосипеда! Я сам приделал педали, из фанерок!

– Постой! Значит, оно не имеет материальной ценности?

– Да как же не имеет! Оно для меня самое лучшее!

– Для тебя-то может быть, – согласился старшина. – Но милиция не может искать колеса со свалки. Посуди сам. Чтобы угнанные машины отыскивать, не хватает времени, а ты говоришь «колесо»…

– А что же делать?!

– Ну, что… Ищи сам.

Вася смотрел на старшину снизу вверх сквозь мокрые ресницы. Тот стоял уже совсем прямо и, казалось, подпирал головой поднебесье.

– Но вы же… обязаны! – Вася всхлипнул с новой силой. – Ваш начальник недавно выступал по телевизору! Говорил, что милиция должна помогать всем!

– Да? Ну ладно, попробуем… – Старшина взялся за рацию в кожаном футляре, она висела на груди. – Внимание! Всем постам! Если заметите подозрительных лиц, скорее всего подростков, с колесом от детского велосипеда, снабженным самодельными педалями, задержите и доставьте в ближайшее отделение. – Потом он опять глянул с высоты на Васю. – Вот так. Теперь надо ждать. А ты не теряй время, сам тоже поищи.

И Вася пошел прочь. Он прекрасно видел, что милиционер не нажал кнопку вызова, говорил в невключенную рацию. И, кроме того, не спросил у Васи адрес, чтобы сообщить о находке.

Никакой помощи не будет. Да и в самом деле – что для милиции мальчишкино колесо, если украденных автомобилей найти не могут…

Вася побрел к дому. Было непривычно, что он не катит на педалях, а шагает вот так на ослабевших от горя ногах. Он шел и заранее ужасался тому, ч т о его ждет.

Его ждала тоскливая неизвестность, мучительное ожидание.

Колесо обещало, что, если его украдут, оно сбежит и вернется к Васе. Да! Но воры, они ведь тоже не дураки. Они наверняка сообразили, что Колесо – не простое, иначе зачем бы стали красть! Запрут на всякий случай, чтобы не укатило само собой и чтобы не увидел его кто-нибудь из Васиных знакомых… Значит, надежда, что Колесо вернется – самая крохотная.

Но совсем без надежды жить нельзя. Дома Вася уселся на балконе и стал смотреть вниз. Было видно крыльцо подъезда и ведущий к нему асфальтовый тротуар. Если Колесо прикатит, Вася заметит сразу. И помчится вниз, потому что по ступеням оно едва ли допрыгает до четвертого этажа…

Вася сидел и ждал, ждал, ждал. А что оставалось делать? Иногда он опять всхлипывал, а иногда каменел, сцепив зубы. Ждал час, второй, третий, четвертый… Наконец пришли мама и папа. И, конечно, с порога:

– Вася, ты обедал?

Он не ответил. Мама тут же появилась на балконе. Пригляделась.

– Батюшки, что случилось?! Ты опух от слез!

Вася не стал отбрыкиваться, заплакал опять и сказал сразу:

– Украли Колесо…

– Боже мой… Но нельзя же так убиваться! Олег, скажи ему!

Да, скажи! Скажите оба! Посоветуйте что-нибудь! Вы же мама и папа! Вася мотнул головой, разбрызгивая слезы. Папа появился рядом. Взял Васю за локоть.

– Послушай… Можно ведь найти другое колесо. А я раздобуду настоящие педали. Будет еще лучше…

Вася убрал локоть. Как им объяснить? Если станешь говорить про с о з в у ч и е, сразу: «Ну вот, новая фантазия…»

Мама постояла над Васей и неуверенно спросила:

– Может быть, ты все-таки поешь?

Вася возмущенно дернулся и… вдруг понял, что да, он хочет есть. Вот ведь какое дело. Голод не оставляет человека, несмотря на горе.

– Только я здесь, на балконе. А то вдруг оно появится в эти самые минуты…

Мама и папа, кажется переглянулись.

– Ну хорошо, хорошо, – торопливо сказал папа. – Можно и здесь

Мама принесла сосиски с пюре, хлеб и молоко, поставила на табурет. Вася жевал, запивал молоком. И неотрывно смотрел вниз.

Тени стали длинными, потом солнце ушло за дом.

– Может быть, ты полежишь? – с прежней осторожностью спросила мама.

Что она говорит! Он никуда не уйдет, будет сидеть всю ночь! Но… вязкая усталость вдруг навалилась так, что сами собой склеились ресницы. Вася толчком поднялся и побрел к постели. Он решил, что полежит совсем немножко и вернется на свой пост. Как раз наступят сумерки, и скорее всего тогда-то Колесо и возвратится. Сумерки – самое подходящее время для побега. А полной темноты не будет, потому что лето. И к тому же у подъезда зажгут лампочку.

Вася, лег ничком поверх покрывала. Уткнулся в подушку. Пришла мама и осторожно укрыла его зимним пушистым платком.

Потом, за ширмой, она сказала папе:

– Боюсь, что все-таки потребуется врач…

– Ну что ты говоришь, Яна! Ребенок потерял любимую игрушку, это для него беда, а не болезнь.

– Она с л и ш к о м любимая. Он горюет о своем чертовом колесе, как о живом. Это какой-то с и н д р о м.

– Не говори чепуху!

– Ну да, ну да! Я всегда говорю чепуху! Тебе только бы поменьше хлопот! Поэтому когда надо вести его в поликлинику или сидеть с ним с больным, у тебя или дежурство, или командировка! А я…

Папа сказал негромко, но твердо:

– Яна, давай не будем х о т я б ы с е й ч а с…

Это было последнее, что расслышал Вася. Он провалился в глухой и беспросветный сон, где не было ничего. До утра.

Утром Вася проснулся без всякой памяти о случившемся. Просто с ощущением: вот утро. Машинально сунул руку за подушку, чтобы потрогать Колесо и сказать «привет». Не было Колеса… И тугими черными толчками к Васе стали возвращаться воспоминания – про все, что случилось.