Голубятня на желтой поляне - Крапивин Владислав Петрович - Страница 9

Им тогда хотелось приключений и тайн. Они мечтали: вот если бы в городе сохранилась старинная цитадель – с башнями и подземельями, где можно отыскать ржавое оружие. Даже с привидениями…

Яське даже снилась иногда такая крепость. Впрочем, взрослому Яру тоже иногда снилась…

Мальчишки торопливо натягивали одежду.

– В обход пойдём, по тропинке? – нерешительно спросила Данка.

Алька презрительно фыркнул.

– На штурм, – твёрдо сказал Игнатик.

Чита затолкал "Зверобоя" под брючный ремешок, снял очки и прицельно глянул вверх.

– На кого вы будете похожи… – вздохнула Данка. – Яр, ты тоже полезешь напрямик?

– Я боюсь за костюм…

– Да с костюмом-то ничего не сделается, почистим… – Данке самой явно не хотелось тащиться в обход.

– А крик на берегу не подымут? – спросил Яр. – "Куда полезли, хулиганы, там опасно!" Чего доброго, милицию позовут, а у меня никаких документов…

– Какую милицию? – удивилась Данка.

– Милиция – это отряды добровольцев, если… ну, какое-нибудь стихийное бедствие или ещё что-нибудь, – объяснил Чита. – Кто же будет из-за нас собирать отряд?

– А кто охраняет порядок? – спросил Яр.

– Где? – не поняла Данка.

– Ну, везде…

Она пожала плечами:

– В школе – учителя. Дома – родители… или вообще старшие. На работе – начальство…

– На море – береговая охрана. Это если браконьеры, – сказал Игнатик. – Я знаю, у меня ещё одна тётя есть, она у моря живет, на той стороне. Она писала про браконьеров…

– Разве бывают письма с той стороны? – удивился Алька.

– А что такого? Говорят, и люди иногда приезжают, – сказал Чита.

Все почему-то помолчали.

– Лезем, – решительно сказал Алька.

Было трудно и весело. Пласты песка оседали под тяжестью тела, песчаные ручьи неслись вниз, шурша в редких стеблях. Один раз Яр почти с полпути съехал с песчаной лавиной в бурьянные заросли у подножия обрыва. И всё же они штурмовали крутой берег снова и снова. Данка неожиданно вырвалась вперёд и мелькала в своём красном платьице, как флажок, – высоко-высоко. Алька тоже ловко карабкался выше Яра. Игнатик и Чита держались по бокам – Яр понял, что они деликатно подстраховывают его. "Отяжелел, старая кляча, – обругал он себя. – Никакой подготовки". И поднажал, отплёвываясь от песка.

Песок был везде. За воротом и за пазухой, во рту и в ушах, в волосах и в обуви. Тёплый, сухой, чистый…

Яр отчетливо вспомнил, что такое уже было. Почти так. Во сне. Не очень давно. Только вместо четырёх ребят с ним штурмовал берег один мальчишка. Похожий на Игнатика, лишь волосы тёмные. Сердитый, босой, с грязным бинтом на коленке, в чёрной рубашке с блестящими пуговками. Он тащил на боку игрушечный барабан, который когда-то мама подарила маленькому Яське. Это был сын Юрка (которого на самом деле никогда не было). Он спешил наверх, чтобы сыграть сигнал – очень важный…

Глава вторая

СВЕЧА И МЯЧИК

Зажатый отвесными башнями двор крепости был налит солнечным теплом. Сухо пахло нагретыми камнями. Тишина стояла удивительная. Щёлканье подошв раскалывало её трескучими выстрелами. Рассыпчатое эхо улетало вверх. Там, в тёмно-синем зените, над осыпавшимися кирпичными зубцами всё так же плыли облака. Белые, очень яркие.

Алька пританцовывал на каменных плитах, вытряхивал песок из волос, из карманов, из сандалет. Потом догадался – скинул одежду и стал выколачивать. Игнатик и Чита сделали так же. Яр высыпал песок из башмаков, вытряс из пиджака, отряхнул брюки. Плиты под босыми ногами были шероховатые и очень тёплые.

Чита сидел на корточках и Алькиной сандалетой сгребал в кучку вытряхнутый песок. Получался солидный курганчик.

Данка сказала с усмешкой:

– Ох и увозились. Я так и знала.

Сама она стояла чистенькая, аккуратная, будто не взбиралась по обрыву, а прогулялась по лужайке.

– Надо вам было всё же пойти тропинкой, – добавила она снисходительно.

– Ещё чего! – бодро возразил Яр.

Данка сказала:

– Все мальчишки одинаковы. Даже… если пожилые.

– Мерси, – отозвался Яр. – Ничего не имею против "мальчишки"…

Алька с Игнатиком оделись, а Чита всё ещё сгребал песок. Очень старательно. И внимательно разглядывал песчинки.

– Да хватит уже, – сказал Алька. – Пойдём покажем Яру крепость… Яр, мы тут все ходы-выходы знаем.

– Хвастунишка, – хмыкнула Данка.

Чита, натягивая брюки, сообщил:

– Всех никто не знает. Тут масса тайников и переходов…

В переходах пахло влажным кирпичом. Пласты солнца врубались в коричневый полумрак сводчатых залов. На ступенях винтовых лестниц, которые были прорезаны в толще стен, скрипела каменная крошка. В стенах темнели полукруглые ниши. В одной из них Алька нащупал вделанный в камни обрывок цепи. Звякнул.

– Во… Здесь, наверно, держали рабов или пленных.

– Тех, кто скачет и никого не слушает, – сказала Данка. – Не лезь вперёд, свалишься в какую-нибудь яму.

– Бе-е… – тихонько, но строптиво ответил Алька.

Яр пытался разобраться: что же за стиль у этих построек? Странный и незнакомый. Снаружи – глухая мощь, никакой архитектуры, внутри – пологие своды и арки, как бы ласково приглаженные сверху. В арках была плавность и лёгкость.

– Кто эту крепость построил? – спросил Яр у Читы. Чита наверняка был самый эрудированный.

– Никто не знает, – сунулся Алька.

Чита сказал:

– Это загадка. Полтысячи лет назад пришёл какой-то народ, выстроил крепости, но никого не покорял, ни с кем не воевал. Потом вдруг сразу ушёл на юг…

– На истинный полдень, – уточнил Тик. – Тогда было ещё пять сторон света.

– Как это пять? – удивился Яр.

– Пять, – подтвердил Чита. – Это ещё в старину, задолго до большой войны. Север, Запад, Восток, Юг и Истинный полдень. Сейчас уже никто не знает точно, что это такое. Где-то на юго-востоке. Та сторона, где солнце подбирается к самой высокой точке, но ещё не дошло до неё… Считалось тогда, что это счастливая сторона. Как бы символ молодости…

– Пойдёмте в Львиный зал! – вмешался Алька.

Львиный зал был длинный, всё с теми же приглаженными арками. Вдоль стен стояли на кусках гранита, а чаще валялись на боку или вверх лапами каменные львы с ленивыми кроткими мордами. Алька по-свойски хлопал их по животам.

В стенах были прорезаны прямоугольные окна.

По углам Яр увидел много мусора. Лежала груда досок, валялись мотки проволоки и ржавые гвозди, обрывки газет и пустые бутылки. И всё это серое от пыли.

– Когда-то здесь хотели делать ремонт, – объяснил Чита. – Потом раздумали, испугались обвала.

Яр спросил:

– Те, кто строил крепость, о чём они, интересно, думали? Такую махину ставить на песке…

Чита солидно возразил:

– Разговоры про песок – это чушь. Под песком наверняка гранитный монолит. Мы в подземные ходы лазили, там сплошь камень.

– Жалко, что недалеко лазили, – вздохнул Алька.

– Они длинные, эти ходы, – сказал Тик. – Говорят, некоторые из них под рекой идут, на ту сторону…

– Вот бы разок пробраться, – почему-то шёпотом проговорил Алька. – П е р е й т и р е к у…

– Я вот тебе перейду, – пообещала Данка. И сказала Яру: – А странно всё-таки, да? Построить такие крепости, а потом уйти…

– Может, их заставили, – сумрачно сказал Чита.

– Кто? – не поверил Алька.

– Те, кто велят… – с непонятной усмешкой проговорил Чита.

Игнатик хмыкнул.

Чита посмотрел на него и заметил:

– Не такой уж ты доверчивый.

"Ничего не понимаю", – подумал Яр. В этот момент Данка ему сказала:

– Здесь недалеко есть ещё одна интересная комната. С камином.

– Пошли, – согласился Яр.

Они спустились по маленькой винтовой лестнице. Комната оказалась круглая, небольшая. Камин (вернее, очаг с поломанной решёткой у пола) был сложен из грубо отёсанных камней. Свет попадал в отверстие высоко в стене. Солнце овальным пятном лежало на камнях очага, покрытых старой копотью. На копоти была Нарисована рожица со смеющимся ртом-полумесяцем.