Болтик - Крапивин Владислав Петрович - Страница 20

– Давай догоним и налупим!

– Попробуй налупи, – беспомощно сказал Максим. – Нам же и попадет. Скажут, на школьный патруль порядка напали.

Таня промолчала и отвернулась. И Максим понял, что она догадалась про его страх. Он стал растирать руку: Транзя чуть не вывернул ее из сустава.

– Пойдем тогда… – тихо сказала Таня. И они пошли, и Максим все тер и тер руку, хотя она уже почти не болела.

– Мне домой надо, – вдруг сказала Таня. – Я пойду.

Максим растерянно остановился.

– А может… в тир?

– Нет, дома забеспокоятся, если я долго…

– Пойдем вместе.

– Тебе же нельзя. Вожатая заругает.

Это была правда.

И Максим не знал, что делать.

– Ну, пойду. До свиданья, – сказала Таня.

– До свиданья… – потерянно сказал Максим. Она повернулась и тихо пошла, не оглядываясь, с опущенной головой. И свернула за зеленый павильон, где была комната смеха.

Вертелись карусели-зонтики. Шум и смех были кругом. И солнце было такое же яркое, как раньше. Но сразу все стало плохо. Будто Максим потерял что-то очень хорошее или обманул кого-то. А что же, так и есть! И обманул, и потерял.

Ощущение потери мучило еще и потому, что не было болтика. Максим за день так привык к нему, что порой забывал: носил в кулаке и не думал о нем. Но сейчас рука не чувствовала привычной тяжести. Потерял…

Максим брел боковой аллеей. Видеть никого не хотелось, а уйти далеко от ребят было нельзя: вдруг всех позовут. Он шел и все думал, как уходила Таня – печальная, с опущенной головой. Из-за него… И как теперь с ней встретишься, что скажешь? Она даже не напомнила, чтобы приходил завтра…

А Транзя, словно нарочно, решил попадаться на пути Максима! Теперь он опять был не один. Трое их было. Сбоку от аллеи на песчаном пятачке они стояли на коленках и что-то разглядывали на земле, сдвинув головы. Низко-низко наклонились и толкали друг друга плечами и локтями.

А рядом стоял мальчишка-первоклассник в голубой матроске. Он со слезами повторял:

– Ну отдайте! Отдайте!

Максиму было так горько, что он уже почти не боялся. Пускай Транзя опять привяжется, если охота. Максиму все равно. Он подошел совсем близко и увидел, что Транзя с приятелями гоняет по песку черного рогатого жука. Мальчишки подталкивали жука лучинками, а Транзя – Максимкиным болтиком.

– Отдайте… – безнадежно повторил первоклассник и посмотрел на Максима. От слез его коричневые глаза были как за стеклышками.

Транзя с друзьями не видел Максима. Они спиной к нему были повернуты и видели только жука.

– Не ваш же жук!– сказал первоклассник.

– И не твой "жежук". Общественный, – ответил Транзя. – Он в парке живет, значит, государственный. А ты поймал и мучаешь.

– Это вы мучаете! А я домой возьму, он у меня жить будет!

– Значит, ты браконьер, – сказал Транзя и хихикнул. Потом он так щелкнул по жуку, что бедный рогач отлетел на полметра.

Максим опять посмотрел на блестящие глаза первоклассника, потом на Транзю. Он видел его спину с шевелящимися под рубашкой лопатками и туго натянутые джинсы с задним карманом. На кармане была клеенчатая нашивка в виде футбольного мяча.

Транзя прицелился и занес над жуком болтик – словно печать, которую хотел пришлепнуть с размаху.

В Максиме, видно, сгорел предохранитель. Ужасаясь тому, что делает, он отвел назад ногу и врезал сандалией по карману.

Транзя икнул и ткнулся головой в песок. Максим прыгнул ему на спину и замолотил кулаками по шее! За себя, за Таню, за жука, за первоклассника! За болтик! За страх и слезы!

Это было всего секунду. Потом все замелькало, перевернулось, и Максим оказался припечатанным к песку. От сильного удара почти онемело плечо, а Транзя навалился и кормил, кормил его песком… И улыбался.

Но он сбоку навалился, и ноги у Максима были свободны. Максим отчаянно рванул вверх правую ногу – трахнул врага коленом. По носу.

Колено было твердое, а нос мягкий. Транзя пискнул. Максим изловчился и трахнул снова. На этот раз попал Транзе по скуле. На колено ему упали теплые тяжелые капли. Транзя отвалился в сторону.

Максим вскочил. Первое, что он увидел, – жука и болтик. Жук был живой: лежал на спине и дрыгал лапками. Первоклассник схватил его и побежал по аллее.

А Максим схватил болтик и приготовился отбиваться от разъяренного Транзи.

Но Транзя поднимался медленно. Из носа у него текли две тёмнокрасных струйки, а скула была голубая.

– Эт-то что?

По аллее спешила Римма Васильевна.

– Эт-то кто?

– Это он, – размазывая кровь по щекам, простонал Транзистор и локтем показал на Максима: – Псих! Кинулся со спины как бешеный…

– Та-ак! – сказала Римма Васильевна. – Рыбкин!

– Чего? – плюясь песком, дерзко сказал Максим. Он пучком травы оттер с колена красные Транзины капли. Потом выпрямился, отряхнул и надел пилотку. Он был победитель. Он все отстоял: и "Гнездо ласточ– ки", и болтик, и себя самого. А Транзя – гад, это все знают. И первоклассник в матроске подтвердит.

– Это ты устроил драку? – замороженным голосом спросила Римма Васильевна.

– Я! – сказал Максим. – Потому что он сам! Он ко всем первый лезет! Еще патруль…

– Я лез? – яростно крикнул Транзя.

– Он не лез! – сказали хором его приятели. Они наконец пришли в себя.

Сбегались на шум ребята. Подошла Роза Михаиловна.

– Не думала я, что Рыбкин такой фрукт, – сказала Римма Васильевна. И велела приятелям Транзи: – Отведите Витю, пусть умоется.

Транзя, шмыгая носом, пошел. Но через два шага оглянулся.

– Он железкой дрался! Поглядите у него в кулаке!

– Врешь! – крикнул Максим.

Римма Васильевна крепкими пальцами разжала его кулак и взяла болтик.

– Ах, вот оно что, Рыбкин…

– Но он врет! Он его сам отобрал! – отчаянно сказал Максим.

– А почему ты кричишь? Что это за разговор?! Что он у тебя отобрал? Ты до крови избил железным винтом члена нашего школьного патруля.

– Да неправда!

– Что еще неправда? Ладно, в школе разберемся.

Роза Михаиловна взяла вожатую под руку:

– Знаете, этот Транзин тоже не сахар…

– Разберемся, разберемся…

Они отошли на несколько метров, но Максим услышал, как вожатая говорит:

– Я с таким трудом привлекла Транзина к общественной работе, и если сейчас…

Максима обступили ребята.

– Он теперь тебе проходу не даст, – сообщил Мишка Стременко. Вера Ковальчук сказала:

– У тебя песок на спине. Постой, отряхну.

Тыликов пообещал:

– Я Ваське, брату своему, скажу. Если Траизя еще полезет, он ему вделает.

– У меня тоже есть брат, – сказал Максим. – Да я и сам, если один на один… Подумаешь, Транзя…

Римма Васильевна встала поодаль.

– Все сюда! Все ко мне! Едем домой! – громко восклицала она и хлопала над головой ладонями. Хлопки звучали, как выстрелы пистонного пистолета. На локте у вожатой висела желтая сумочка.

В ней лежал Максимкин болтик.