Полное блюдце секретов - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 12

Костик подсел к Ирочке, нечаянно опустив руку ей на колено.

– Это Национальный музей. Там сейчас хранятся сокровища из гробницы Тутанхамона.

Костик кивнул.

– Качество не очень, там запрещено снимать со вспышкой.

– Красивая девочка, – ткнул Казанова в одну фотографию.

– Это, вообще-то, Тутанхамон. Неужели вы не узнали?

– Господи, действительно. Как же я не разглядел старину Тутанхамона?!

– Он не был стариком. Он умер в восемнадцать лет.

– Хм… В восемнадцать? И что, сам умер? Сомневаюсь я, однако, завалили, небось, парня по заказу. Эти, как их, жруны… не, жрецы.

– Что-что сделали?

– Ну, убили. С чего бы ему самому-то умирать?

– В принципе, есть подозрения, что так оно и было.

– Да, опера у них, наверное, никудышные были, расколоть не смогли. Попади к нам…

Костик расстегнул пуговицу на рубашке. Блеснул алюминиевый крест на давненько не стиранной веревке.

– Совсем недавно в долине Фараонов нашли еще одну гробницу, – продолжила Ирочка. – Было бы здорово, если б она оказалась не разграбленной.

– Наши нашли?

– Нет, американцы.

– Тогда есть шанс.

– Говорят, что скоро в Петербург приедет выставка из Египта.

– Мы обязательно сходим.

– Да, я мечтаю увидеть все своими глазами.

– А я-то уж как… – перешел на шепот Костик.

– Смотрите, а это египетский древний алфавит. Можно написать свое имя иероглифами.

Вас как звать?

– Константин.

– Это значит «постоянство».

– Да, да…

– А в профиль вы похожи на Рамзеса II. Вам никто про это не говорил?

– Ты первая. А Рамзес ничего мужик?

– У него было сорок две жены, и умер он в девяносто два года.

– Будь у меня столько, я б даже до утра не дожил.

– А вы бы хотели попасть туда, в древность, в Египет?

– Я мечтаю об этом каждую ночь. Мечтатель с профилем Рамзеса совсем уж откровенно прижался к Ирочке, а рука его переместилась по ее ножке чуть выше. Ирочка, впрочем, не обратила на это ни малейшего внимания, опять пустившись в рассказы про фараонов. При этом тоже перейдя на шепот:

– А моя самая большая мечта – побывать внутри пирамиды. Я обязательно поеду туда.

– Мы поедем туда вместе…

– Правда?

– Без вопросов.

Альбом с фотографиями упал на пол, потому что руки Ирочки покоились уже на казанцевских плечах, а их губы слились в страстном поцелуе…

Константин Сергеевич пришел в себя только за дверьми Ирочкиной квартиры.

Договорившись встретиться на следующей неделе, чтобы обсудить статью какого-то профессора-египтолога, он поцеловал девушку на прощанье. В полном блаженстве он брел по лестнице, забыв про все на свете. В подъезде было тихо. Костик достал сигареты и закурил. Все-таки одному работать не так уж и плохо. Работать… А, черт!

Казанова взлетел обратно к квартире и снова надавил на звонок.

– Ты что-то забыл, Костя?

– Да, одну вещь хотел спросить. Ты не знаешь, кто тут у вас стреляет из окон?

– А… Это, наверное, сосед снизу. Он, как напьется, начинает по лающим собакам стрелять. Папа делал ему замечания, да без толку.

– А в милицию не звонил?

– Нет. Страшно ведь. Сосед-то, знаешь, кто? Бандит…

Вечером того же дня квартиру соседа накрыли. В смысле сначала открыли, а потом накрыли. Без стрельбы, без штурма и без погони по комнатам. Применив старый способ «Ах, как нехорошо врать». Позвонили в дверь и спросили пьяным голосом Вадика.

Вадик оказался дома. Он мирно отдыхал на тахте. Двери открыла женщина. Как выяснилось позже, любимая женщина. Судя по синякам на ее руках и лице, любил Вадик страстно и пылко.

У окна, на полу, Музыкант, решивший составить компанию убойщикам, нашел две гильзы. Сам ствол оказался спрятанным в тайнике, который без труда обнаружили, стоило только посрывать обои со всех стен. Тайник, правда, находился в тахте.

Вадик поначалу попытался устроить диспут на тему «Нарушение уголовнопроцессуального законодательства и неприкосновенность жильца в переходный период», но развития спору не дали, уведя стрелка в отделенческую машину. Он еще не был в курсе, что прошлой ночью убил женщину.

«Любимая сожительница» не очень защищала своего милого. Вероятно, достал. Она подтвердила, что у него есть такой задвиг – стрельба на звук. Говорит, что навык очень может пригодиться в жизни. Что касается его бандитского настоящего, то она не исключает, что таковое существует. Правда, чем конкретно дышит Вадик и в какой команде практикует, она не знала.) Хотя, может, и знала, но не сказала.

Обстановочка в квартире была не ахти, и вряд ли стрелок занимал высокую должность в «колхозе». «Бык», ну, в крайнем случае, «бригадир».

Когда он, сидя в машине, увидел изъятый пистолет, то начал высказывать всяческие непристойности и утверждать, что не пройдет и суток, как его выкупит братва, что они, менты, все в кулаке, все куплены и всех их он видел на одном органе. Изобразить орган он не сумел – помешали наручники.

Музыкант, присутствовавший на выступлении, попросил Белкина привезти оратора к нему, если тот и дальше будет придерживаться такой же позиции. При этом он одарил «бычка» взглядом забойщика скота на мясокомбинате, отчего «животное» на время заткнулось. Белкин кивнул в знак согласия:

– Конечно, Сережа…

Следователь прокуратуры, дождавшись возвращения убойщиков, выписал постановление о задержании любителя стрельбы на звук.

– Ты что ему вменяешь? – спросил Белкин, когда следователь закончил.

– К сожалению, только сто шестую, неосторожное убийство. Ну, еще незаконное хранение оружия. У него же не было умысла убивать Никитину. Он нечаянно…

– И сколько ему светит?

– Года три.

– Три года за «мокруху»?!

– Извини, не я законы сочиняю.

Глава 4

«Секретно. Экземпляр номер… Принял Белкин. Место встречи обусловлено. Дата.

Агент Цыплаков.

Источник сообщает, что, выполняя ранее полученное задание, устанавливал возможные мотивы убийства преступного авторитета Мотылевского. Однако сведений, представляющих оперативный интерес, получить не представилось возможным. Работа затруднена тем, что источник не имеет хороших связей в группировке Мотылевского.

Задание. Продолжайте работу, устанавливайте связи».

Белкин сунул свежепринятое сообщение в корочки. Неделя прошла впустую. Он еще раз вызвал ближайших знакомых Мотылевского, но те, как и прежде, пожимали плечами.

Об истории с центром элитного отдыха не прозвучало ни слова.

На возглавляемое Мотылевским АОЗТ «Снежинка» Вовчик натравил налоговую полицию, но полицейские пока не отзванивались.

Петрович обещал было вытащить для беседы какого-то знакомого со своей бывшей территории, начинавшего по молодости вместе с Мотылевским, но сейчас знакомый пребывал где-то за «бугром».

Вовчик вспомнил, что скоро и ему в отпуск. Не очень удачное время начинался чемпионат ГУВД по футболу, и ему придется сидеть в городе. Но на недельку он все же сможет выбраться на родину, к матери. Подумав об отпуске, он вдруг вспомнил и про профосмотр – ежегодную медицинскую комиссию. А в поликлинике такие очереди.

Казанова вроде тоже собирался, надо будет с ним поехать, за компанию.

Телефон прервал мысли Белкина.

– Слушаю.

– Владимир Викторович?

– Да.

– Здравствуйте, вас беспокоит Виктор Михайлович. Помните?

Белкин быстро начал прокручивать в голове список своих знакомых.

– Да, конечно, – ответил он, так и не вспомнив.

– От Шалимова, – на всякий случай пояснил собеседник на том конце провода.

– Да, да, я понял.

– У нас есть для вас кое-какая информация. Вполне достоверная.

– Слушаю.

– За два дня до смерти Мотылевский повздорил с одним своим подчиненным и отстранил его от дел. Я выражаюсь фигурально.

– Понимаю.

– У Славы возникли подозрения, что тот работает не только на него, но и крутит что-то на стороне. В «Ромашке» между ними произошла довольно серьезная потасовка, во время которой Слава прилюдно обозвал подчиненного «козлом» и вычеркнул его из списка своих друзей. Это вполне серьезная причина для убийства. Тем более, что товарищ отличается необузданностью нрава. К тому же он сидит на игле, и у него немножко подтекает башка. Я думаю, вам достаточно только поговорить с ним. Он не может без дозы.